Форум Все оттенки Тьмы
Ролевые игры => Незавершенные игры => Архив игр => Форумные и литературные игры => Реквием по Монтгомери => Тема начата: Lost от 29 Августа 2011, 13:21:23
-
Монтгомери Молотильни
Шарк
Он считал себя творческой личностью, которую не поняли - пока. Нынешняя работа у него была так себе, конечно, зато давала уйму свободного времени для раздумий и богатый материал для творчества. В душе он называл себя "певцом Дна" и еще другими приятными эпитетами. Или метафорами? Впрочем, неважно. Для такого гения, как он, какие-то правила не имеют значения.
Сейчас он оглядел свои владения. Или лучше - "обозрел"? Как можно начать небольшую зарисовку? "В мрачных трущобах с наступлением ночи засветились фонари". Впрочем, это как посмотреть - если подумать, насколько именно этот район мрачен по сравнению с некоторыми другими? Тут по крайней мере есть фонари. Правда, большая часть, так сказать, красные, но они ведь есть! И даже светятся...
Да... сколько же он торчит уже на этой "подработке"? Где-то полтора года. В карманах у него колеса, ампулы и пакетики с разными забавными порошками. Большая часть принадлежит его хозяину, но некоторые он самолично тырит в Грейл Мемориал, где подрабатывает в качестве медбрата и имеет с этого, так сказать, не облагаемый налогом доход. Он как-то сам попробовал кое-что из этой дури, для вдохновения, после чего понял, что его гений не нуждается в том, чтобы разгонять его веществами - в отличие от некоторых. Как все-таки приятно понимать, что в чем-то ты выше других... даже если эти другие пока задирают нос.
Из дверей "Красотки Тулси" на треснутый асфальт ступило знакомое сутулое тело в мятом стеттоне на голове. Класс, шикарная фраза, надо ее запомнить! Шарк без труда узнал Салима. Куда это он направился, интересно? Шарк уже второй месяц подумывал, нельзя ли как-то расквитаться с затянувшейся оплатой долга Шону и перейти к Салиму. У того тоже наркотики, а вдобавок еще оружие. Навар всяко больше будет. Настоящий художник не теряет достоинства, если хоть иногда думает о своем животе и как поплотнее его набить....
Ночь не спасала от июльской духоты. Шарку стало скучно и захотелось ледяного пива. Ночь какая-то сегодня... безлюдная. Хотя, вроде, кто-то идет...
-
Ночная тьма пропустила вперед могучую фигуру огромного роста, как туман расступается перед прибывшим в порт джаггернаутом. Клац. Клац. Подкованные железом армейские ботинки тяжело стучали о покорный асфальт, словно стремясь ...strive for power... лишний раз напомнить ему его место. Руки, унизанные стальными перстнями в форме черепов и покрытые шрамами сжимались в пудовые кулаки, в любой миг готовые проехаться по лицу любого слишком наглого ниггера, осмелься тот перейти дорогу идущему. Впрочем, вряд ли он бы осмелился. Идущий - где-то под семь футов ростом - выглядел явно именно тем кем являлся. Армейские штаны, серая куртка в стиле милитари и характерная кепка на коротко стриженной голове выдавали в идущем того, кто привык бить не по паспорту, а по морде, особенно если морда не устроила его цветом ...power of the white race... или формой носа. Окончательно развеивала все сомнения черная свастика, нашитая на кепке вместо кокарды поверх странного красного знака.
Человек подошел к Шарку, склонился над ним, глядя прямо в глаза и гулким, низким голосом произнес:
- Меня кое-что интересует.
-
Шарк
Шарку вдруг стало неуютно в своем росте в пять футов и три дюйма. Почему Шон не дает ему охранника? Ну, или не ему, так товару? На что он рассчитывает, в конце концов???
Вслух Шарк ответил:
- Смотря что интересует. Может быть, я и смогу помочь...
Наверняка ему нужны стимуляторы, мелькнуло в голове. А у меня как раз кое-что припасено... из личных запасов. Хорошо, если так...
-
- Информация. О кое-каких людях. Кто может ее предоставить?
-
Шарк быстро прикинул свои шансы навариться на этом неожиданном предложении и не огрестись потом от "кое-каких людей". И осторожно спросил:
- А о каких именно людях?
-
- О людях у которых проблемы. Но они еще об этом не знают. Ты хочешь быть одним из них?
-
Эти прихотливая игра времен и наклонений английского языка вынесла Шарку мозг. Не, на фиг, на фиг такие клиенты...
- Нет, конечно, я не хочу быть таким человеком, - пролепетал Шарк. - Только помочь ничем не могу. Впрочем... может вы зайдете вон туда?
Шарк быстро ткнул рукой в сторону гремящей музыкой и переливающейся огнями "Красотки Тулси".
-
- Кого мне спросить? - осведомился Молотильня голосом, явно дающим понять что судьба "человека у которого проблемы" не так далека от Шарка, как кажется.
-
- Да саму Красотку, наверное, - ответил Шарк, торопясь побыстрее отделаться от скина. Тем более, что позади него в полутьме между двумя потрепанными домами уже маячил, пошатываясь, потенциальный клиент. Шарк тут не один такой, нарик в состоянии ломки ведь ждать не станет...
-
Молотильня задержал на Шарке пристальный взгляд, кивнул и пошел в клуб.
-
Красотка Тулси
Сегодня он первый раз надел новый корсет, шелковый, светло-сиреневого цвета, который очень стильно смотрелся с кожаными шортами, чулками в сеточку и босоножками на высоченных шпильках. В его ушах покачивались хрустальные сережки, а на веках был с ювелирной точностью нанесен макияж "смоки айз". Короткие волосы он поставил залихватским панковским ирокезом и в довершение ансамбля нацепил пару кожаных шипастых браслетов. Порепетировал перед зеркалом несколько своих самых беспроигрышных улыбок и с ощущением собственнего превосходства над всеми вообще, а женщинами в частности, вышел из гримерки.
Навстречу ему попалась эта новенькая, Саншайн.
- Ты почему это не с клиентами? - поинтересовался он и насторожился. - А ну-ка, стой.
Он схватил Саншайн за руку (да-да, прекрасно зная, что его наманикюренные пальцы могут сломать девушке запястье - спасибо папе, что в свое время заставил заниматься реслингом).
- Это что такое? - сурово спросил он. - Я же сказал - на работе никакой наркоты, особенно ширки.
Саншайн глупо улыбалась в пространство и слабо пыталась вырваться.
- Джонни! - кликнул Красотка одного из вышибал. - Уведи ее отсюда. Она под кайфом, а мне тут не нужны лишние проблемы.
Разобравшись с девушкой, Красотка, покачивая бедрами, спустился в наполненный табачным дымом, запахами духов, пота и пролитого пива бар. Столики сегодня были полны, удачная ночь! Слева от стойки сидела в окружении завсегдатаев Ренни, одна из его самых способных девочек, в углу рядом с музыкальным автоматом сцепились в армреслинге два молодца, под крики болельщиков и визг девочек, несколько офисных клерков, смотри-ка, тоже забрели на огонек. А это что? Одиночка сидит и глушит виски? И лицо такое страдальческое... а кстати, симпатичный парень-то... Красотка кивнул на него Челси и та тут же присоединилась к посетителю, разводя его на выпивку и прочие радости.
Красотке сделали его любимый коктейль и он, потягивая его мелкими глотками, приступил к своим обязанностям хозяйки заведения, заигрывая с гостями, иногда незаметно принимая от некоторых личностей небольшие предметы и складывая их за пояс своих шорт... в общем, все такое.
Двери открылись и в бар вошел высоченный парень, по виду из этих, из наци. Судя по виду, он явно не был настроен пропустить стаканчик. Красотка сделал незаметный знак одному из вышибал, чтоб был настороже и направился к наци, нацепи одну из своих фирменных улыбок.
- Добро пожаловать в мой бар! - приветствовал он посетителя. - К вашим услугам алкоголь, азартные игры, девочки... и, может быть, что-нибудь еще!
-
Ненавижу этот лицемерный городишко. Ненавижу этих ползающих на брюхе мразей, лишь по недоразумению называющих себя людьми ...freaking niggerous scum... или Сородичами. Это хорошо. Это правильно. Ненависть может быть оружием, если управляешь ею ты, а не она - тобой.
Шагнув в клуб, я огляделся. Люди. Много людей. Музыка, голоса... но где-то на субчувственном уровне... кровь. Пульсирующая, шелестящая в венах... дразнящая... и принадлежащая тому, кто имеет право ...the right of the white man... взять ее, поглотить, наполнить глотку и жаждущие пустые вены мертвого тела. Я слегка прищурился, отгоняя наваждение. Сперва дело, развлечения - после. Нельзя позволять голоду управлять собой. Нужно управлять голодом... а кроме того, я был сыт.
Выцепив взглядом Красотку, я пристально оглядел... ее?... его?... это. С кем приходится иметь дело... проклятый городишко, чтоб он горел... Впрочем, неважно. Важно другое. Кто-то уничтожает нас. Пусть кое с кем мы расходились во взглядах, но они были Сородичами. Моими Сородичами. А значит найти и покарать того кто это сделал - мой гребаный долг.
- Ты - Красотка? - сказал я этому убого расфуфыренному ублюдку, недостойному даже на участь Носферату, - Говорят, ты располагаешь... особого рода знаниями.
-
Красотка вполоборота повернулся к парню, продемонстрировал изящный изгиб спины и шнуровку на корсете, облизал губы и подтвердил:
- Да, это я собственной прекрасной персоной. Может быть, мы присядем, вон там, где потише? Знаешь, стоять на этих каблуках так утомляет.
-
- Не знаю, не пробовал... - мрачно сказал я. За кого это меня принимает?
На шее у этого типа пульсировала жилка. Наверное, из-за долбаных каблуков.
- Но лишние уши поблизости нам не нужны. Пойдем.
-
- Какой напористый, - улыбнулся Красотка, одновременно размышляя, что же этому типу надо. Не хватало еще, чтобы эти шовинистические мрази зацепились за него по причине его стиля жизни, с них станется... А если они еще узнают, что он на четверть латинос, тогда точно найдут, до чего докопаться.... Впрочем, может, этому парню действительно просто нужна какая-то информация.
- Садись вот сюда, под лестницей на второй этаж. Эй! Джулеп мне и моему гостю!
Когда принесли джулеп - виски, разбавленный водой с сахаром и щедро сдобренный листками мяты - Красотка внимательно посмотрел на незнакомца:
- Может, хотя бы представитесь, молодой человек? И изложите суть дела. Если я смогу вам помочь, о цене мы договоримся.
-
- В этом городе в узких кругах я известен как Молотильня, - я слегка поиграл пальцами правой руки, позволив перстням шкрябнуть друг о друга, - И я ищу информацию. О кое-каких людях. Которые, вероятно, тоже искали информацию... весьма необычного свойства.
-
- Вы говорите загадками, Молотильня, - ответил Красотка. - Я, конечно, ценю загадочность в мужчинах, но не в деловом плане, уж извините. В бизнесе "загадочность" означает нечто... мутное. Давайте прямо. Что значит "информация весьма необычного свойства"?
-
- Возможно они собирали досье на некоторых людей, предпочитавших... ночную активность. Возможно, они выясняли где этих людей можно найти. Интересовались их распорядком. Местами, где они бывают. Или людьми, которые могут добыть подобную информацию.
-
- Молотильня, - поразился Красотка. - Но в этом городе много людей, предпочитающих, как вы выразились, "ночную активность"! Вы не из полиции, часом? Это такой новый эвфемизм для проституток, накроторговцев, воров и прочих "ночных жителей"? Ладно, ладно, это была шутка.
Красотка вздохнул, допил коктейль и взялся за джулеп.
- Есть хоть какие-то отличительные черты у этих ваших "людей"? Что-то запоминающееся? Особенное? Что-то, о чем скорее всего могли спросить... другие люди, если уж выражаться вашим стилем?
-
- Есть имена. Стивен Кромвель и Алекс Таунсенд. Те, кого они искали, были известны под этими именами.
-
- Имена - это уже что-то, - задумчиво сказал Красотка. - Только кто же пользуется своими именами, если идет гульнуть, или что посерьезнее? Может, у них есть какие-то прозвища? Если вы спрашиваете у меня, а не у кого-то другого, то, наверное, думаете, что я понимаю, о ком речь. Есть ли еще какие-то приметы?
-
- Стивен Кромвель. Его трудно с кем-то спутать. Байкер. Мурло - как будто его били кирпичем две недели не прерываясь на пожрать и поспать. Но характер позитивный настолько, что впору принять за имбицила... Красный хайр. Косуха со стилизованными языками пламени. Харлей - тоже. Прозвище - Огонёк. Алекс, мать его, Таунсенд. Похож на отличника, который резко подался в хулиганы. Морда интеллигентная. Все время делает вид что знает больше чем вы думаете. Мотоциклетная куртка синего и черного цветов, проклепанная. Харлей - синий. Кликуха - Очаровашка.
-
- Очаровашка? Он из гей-сообщества? Хотя нет, вроде я там всех знаю...
И тут Красотка понял. Понял, что ему напомнило это описание.
Он посмотрел прямо на Молотильню:
- Я знаю, о чем речь. Но это будет дорого.
-
- Запиши это на счет Каролины Хеттвей.
Я усмехнулся. Этот хмырь наверняка ей наушничает. Причем со скидкой, если не бесплатно. А раз так, ...they are everywhere... то наверняка передаст содержание нашего разговора. Вот пусть она и раскошеливается. Наличка мне еще понадобится. Прикупить пару стволов у Джо, например... Джо - свой парень, выбор у него поменьше чем у Салима, зато белым дает скидку, а эта арабская мразь с наци дело иметь отказывается. Вообще, до того как пришел Салим, ...damn this gyro... тут все было схвачено. Джо продавал пушки, Шон толкал шмаль... надо бы узнать кто крышует этого гада. И разобраться с ним по-свойски. Но это потом.
-
Красотка Тулси не общался с лесбиянками, считая их глупыми бабами, но смутно слышал о некой отмороженной нимфоманке Каролине Хеттвей. Почему он должен обращаться по поводу оплаты к ней, он не понял ни разу. И вообще, его уже начало раздражать, что с такой шикарной девушкой, как он, ведут так грубо. Парень внушал опасение, безусловно, но зря он, что ли, платит Салиму?
Потому Красотка ответил, придав вежливым интонациям чуть больше металла (совсем как порядочная южная леди, мелькнуло у него в голове):
- Я располагаю некоторой информацией о людях, которых Вы назвали. Если она Вам нужна, оплатиТЕ ее. Сейчас и здесь. Информация - это товар, а я не отпускаю товар в кредит и непонятно под чьи поруки. Так дела не делаются.
-
У фрика был шанс. Платить такому уроду - себя не уважать. Раз Каролина его не прикрывает... что ж, это дает определенные права. Сосредоточив всю свою волю на приказе, я посмотрел ему в глаза и сказал:
- Что тебе известно о Кромвеле и Таунсенде? Отвечай!
---
Command + willpower. 8 dice
-
Красотка собрался резко ответить и запнулся. Не в силах отвести свой взгляд от взора скинхеда, он быстро заговорил:
- Бармен из "Ночной птицы" расплатился со мной информацией, которую должен был передать другим лицам. Три ночи назад в бар заходили три байкера, двое похожи по описанию на тех, кто тебе нужен. Они просили передать бармену, что, если кто-то будет спрашивать о них, пусть откроет Библию, книгу Левит, глава 17, стих 14. Через несколько часов байкеры, приехавшие из-за города по этой трассе, сказали, что видели у обочины три горящих мотоцикла. Это все.
-
- Это было не так уж сложно, правда? - Я широко улыбнулся, - Счастливо оставаться и пусть тебя греет мысль об оставшихся целыми конечностях. А теперь сиди, выход я найду сам.
Я встал и направился к выходу, с чувством некоторого удовлетворения.
-
Красотка тяжело облокотился на стол, разом утратив все свои женские повадки. Твою мать, подумал он, провожая взглядом скинхеда, что это было?
-
Выйдя за дверь, Молотильня записал информацию в мобильник и пошел туда, где оставил свой байк. Книга Левит, глава 17, стих 14... что бы это значило? Наверняка, придумка Таунсенда. Умник-разумник Очаровашка иногда слишком увлекался шарадами и любил блеснуть своей эрудицией. Что, как ни странно, репутации его не вредило. Даже в школе, будучи отличником и не занимаясь почти никаким спортом, он был весьма популярен среди одноклассников, во многом благодаря свойственной ему харизме. Что бы он ни имел в виду, это нужно было выяснить. К сожалению, познания Молотильни в библии были весьма туманными, а значит требовалось найти эксперта. Святоша Хеллбрайт мог бы объяснить... или по крайней мере найти нужную цитату. Но его уже три дня не было видно. Значит, нужно было найти библию... А это уже не представляло особой проблемы. Возле любой церкви обычно водилась стайка экзальтированных придурков, жаждущих получить Поцелуй Честера Дрейка, и некоторые из них тащили с собой свои излюбленные книженции, в надежде что это поможет привлечь "ночного ангела". Попытаться стоило. Оседлав байк, с баком разрисованным под флаг конфедерации, на перекрестье линий которого был добавлен белый круг со свастикой, а вместо звезд нарисованы стилизованные черепа, Молотильня направился к ближайшей церкви.
-
Джон Райт
Это был небольшой Дом Молитвы пятидесятников. Одноэтажное здание, добротно построенное в 30-х годах прошлого века. Незатейливая архитектура, никаких изображений святых, как в католических костелах. Внутренние помещения для служителей, просторный, хотя и небольшой зал для проведения служб - скамьи, кафедра. Здесь люди собираются, чтобы вместе предать себя в руки Господа через ритуал священной глоссолалии - Говорения на ангельских языках.
Последние десять лет именно этот Храм Божий служил Райту Убежищем во всех смыслах этого слова. Здесь он скрывался от лучей солнца и здесь же наиболее ярко ощущал присутствие Господа.
Каждую ночь сознание Джона возвращалось из небытия как поднимается из глубины мутных вод избавленный от тяжести якоря поплавок. Каждая ночь начиналась с молитвы Господу, и в молитве этой непременно были слова: "Я не создан для этого, Отец мой, я не могу нести ту ношу, которую ты на меня возложил!"
Самоубийство - великий грех, даже если ты уже фактически мертв. Все, что остается, это ждать и терпеть... вечность.
Джон оделся, умылся и приступил к тем обязанностям, которые возложил на себя сам. Каждую ночь, прежде чем отправиться осуществлять opus dei, он прибирался в Доме, мыл полы, протирал скамьи, менял свечи. Интересно, что по этому поводу думают те, кто приходит сюда днем? Те, чей мир навсегда утрачен для него...
-
Молотильня остановил байк за 2 поворота от Дома Молитвы, заглушил мотор и дальше отправился пешком. Ни к чему распугивать смертных ревом трехтонного монстра. Не доходя до церкви, Молотильня остановился в тени, осматривая улицу на предмет полуночных молельщиков.
-
В эту ночь возле Дома Молитвы было пусто. Но сквозь закрытые ставни здания пробивался лучик света. Кто-то там был.
Прошло несколько минут, свет погас, а затем дверь культового сооружения отворилась. На пороге появился тот, кого Молотильня знал. Джон Райт, чернокожий служка Епископа Честера Дрейка.
Казалось, что Джон все еще - спустя полвека - не может привыкнуть к своему новому состоянию бытия. По виду это был молодой, худощавый и изящный негр, чья темная кожа казалась сейчас высушенной как пергамент и такой же неживой - видимо, давно не питался. Он был одет в неброский удобный брючный костюм. Джон вышел на крыльцо здания, застыл и сложил в руки в молитве. Что-то коротко пробормотав, он собрался идти в ночь.
-
Как всегда при виде Райта, Молотильню проняла инстинктивная дрожь. Хотелось сжаться от ужаса. Перед каким-то мелким, жалким ниггером. ...holy shit... Взяв себя в руки, скинхэд наклонил голову пониже и решительно вышел из тени.
- Эй, святоша черномазый. Куда собрался?
-
Неожиданное появление Сородича, да к тому же еще сыплющего оскорблениями, разбудило эту тварь внутри него, Райта. На его собственной территории осмелилась гавкать какая-то шавка?? Она оскорбляет цвет его кожи, и думает, что это сойдет с рук?? Да еще делает это на святой земле, перед лицом Господа??? Разорвать, уничтожить, вырвать из его груди сердце!!!
В этот момент Джон, сам не зная этого, был прекрасен и страшен - как прекрасны и страшны в Безумии все Дэва. Глаза сверкали, белоснежные клыки хищно блестели в красном провале раскрытого рта, сам он распрямился и будто стал выше ростом, готовый, кажется подняться ввысь на крыльях, что вот-вот прорвутся сквозь ткань одежды и ринуться с неба темным ангелом возмездия на того, кто заслужил это.
Но Джон не видел себя со стороны. Он собрал всю свою волю и загнал тварь обратно, в глубины своей личности или где она там обитала. Осталась только здоровая, не застилающая глаза ярость личности, которой бросили вызов. Его оскорбили дважды - подвергли насмешке его тело и его принципы.
Джон быстрым легким шагом хищной кошки спустился с крыльца, все еще оскалив клыки.
- А тебе чего нужно, белый ублюдок? Здесь Храм Господень и одновременно мой домен, проваливай отсюда, тебе здесь не место!
-
Молотильня осклабился. Этот ниггер смеет качать права? ...kill, rend, destroy, make this creature beg for mercy... Молотильня с трудом вернул самообладание. Если эта черная мразь надеется вывести его из себя, то пусть на это так легко не расчитывает.
- Место Лорда там, где ему будет угодно. Или там куда его приводят дела. Сейчас мы одно дельце мирно уладим, и можешь идти куда шел.
-
- Лорда - возможно, но ты всего лишь белая шваль, которой повезло лишь по недоразумению. В этом мы с тобой похожи, - Джон коротко рассмеялся. - Еще раз говорю - сам иди куда шел. У меня нет с тобой никаких дел.
-
Терпение заканчивалось. Нужно была завершить этот разговор как можно скорее. Черт дернул с этим дерьмом разговаривать...
- Левит, глава 17 стих 14. Цитируй.
-
- К чему тебе Ветхий Завет? Уж не собрался ли истинный наци принять иудаизм? - поинтересовался Джон, одновременно пытаясь воскресить в памяти заявленный стих. Зачем-то же этому ублюдку понадобилось...
-
- Процитируй, сам поймешь. Если не кретин.
-
Ярость отступила. Джон уже полностью себя контролировал. А заодно вспомнил стих. Но говорить его этому ублюдку не собирался.
- Ты находишься на моей земле и вблизи Божьего храма. Тебе бы стоит принести извинения за оскорбление. Стремление к знанию - похвально, но нужно проявлять вежливость.
-
Гнев удалось подавить. Молотильня вернул самообладание и скрыл ненависть под каменным фасадом невозмутимости. Вентру всегда побеждают. Во многом благодаря тому, что любое поражение признают временным и умеют выбрать время для окончательного удара.
- Я погорячился, - вполне достаточно с него, если захочет извинений в удобной для него форме, обойдется, - Кто-то убивает Сородичей. Единственная нить, которая может меня к нему привести - этот самый стих. Ты его знаешь?
-
Джон помнил о трех убитых неонатах. И он бы тоже предпочел узнать, почему они мертвы... и будет ли кто-то следующим.
- Да, я помню эту книгу наизусть, - медленно сказал он. - Но я хочу знать, кто тебе сказал этот отрывок и при каких обстоятельствах. Убийство неонатов - это уже общее дело Сородичей. Может быть, я смогу понять то, чего не понял ты.
-
- Перед смертью они сказали бармену из "Ночной птицы, что если кто-нибудь будет их искать, пусть откроет этот отрывок. Что в нем говорится?
-
- Ибо душа всякого тела есть кровь его, она душа его; потому Я сказал сынам Израилевем: не ешьте крови ни из какого тела, потому что душа всякого тела есть кровь его; всякий, кто будет есть ее, истребится, - процитировал Джон. - Странно. Я бы понял, если бы такое сказали Охотники, но собственные Сородичи?
-
- Но... это же... это же не имеет никакого смысла. Это точно тот самый отрывок?
-
Джон обдумал цитату еще раз.
- Я не хочу наговаривать, - осторожно сказал он. - Но, может быть, раз это цитата из Библии - это намек на то, что в нашем городе среди Сородичей много тех, чей Реквием уже довольно долог?
-
- Возможно... кстати, ты не знаешь, где Хеллбрайт? Он, вроде, собирался в Освященные...
-
- Нет, не знаю. Он ограничился расспросами про учение Лонгина. Я к тому, что некоторые Сородичи у нас уже очень старые, - задумчиво продолжал Джон. - Не мог ли кто-то из них... изменить вкусовые привычки? Хотя... зачем тогда убивать всех троих?
-
- Или тут замешан Амарант... а Очаровашка... он же был Тенью... мог засечь и рассказать остальным...
-
- Я не говорю про диаблери. Может быть, кто-то стал уже настолько стар, что может пить только кровь Сородичей? Или приобрел зависимость от нее?
-
- Я понял. Но в этом случае не обязательно убивать. причем всех троих. А если один из них увидел то что не должен был. Например... свидетельство дьяблери в ауре того, кто предпочел бы этот факт скрыть...
-
- Сородич мог опасаться кровавой зависимости, которая возникла бы, если бы он не убил свою жертву. Но скорее всего я не прав. Если они были убиты поочередно и раздельно, тогда возможно... Епископ обладает Ясновидением. Он бы мне сказал, если бы увидел у кого-то следы в ауре, - не очень уверенно ответил Джон.
-
- Данс Макабр... Ты удивишься, как много от тебя могут скрывать даже те, кому полностью доверяешь... Епископ, говоришь?
-
- Не советую читать мне нравоучения, сосунок, - резко сказал Джон. - Пожалуй, хватит. Ты узнал, что хотел. Я тоже. Пора нам разойтись.
-
- Еще увидимся, старпер самоназванный. И тогда посмотрим кто кого учить будет.
Молотильня развернулся и пошел прочь. Вскоре раздался приглушенный и удалающийся рев мотора.
-
Джон в ярости смотрел ему вслед. Прошло уже столько времени с тех пор, как он перестал быть человеком, но сейчас все унижения - физические и моральные - которые он вытерпел, пока был всего лишь "черномазым" в Монтгомери, всплыли в его памяти. Все повторяется, Господи, все повторяется! Раньше он формально, по конституции, обладал всеми правами белого, даже смог поступить в университет, но на самом-то деле это ничего не значило! И вот теперь, когда он уже даже не человек, все повторяется. Ничего не изменилось по ту сторону смерти!
Тем временем на сотовый Молотильни поступил звонок. Звонил его Сир и одновременно шеф.
- Здорово, блудный сын, - приветствовал он. - Ты где шляешься? Дело есть.
-
Проклятье. Проклятье. Трижды будь проклят этот город, полный гребанных Сородичей, которые мало того что портят пейзаж своими черными мордами и позорят собственный клан самим своим существованием, так еще и наслаждаются собственной неприкосновенностью и безнаказанностью. Доберусь я до тебя однажды, ублюдок... В этот момент в гарнитуре Молотильни бодро заиграл Армстронг. Хлопнув по телефону, нацист угрюмо вслушался в голос на том конце провода.
- Блуждаю, шеф. - в тумане, хотелось добавить, - Сейчас буду!
Молотильня прибавил газу, байк взревел, набирая скорость, и умчался во тьму.
-
Джаспер О'Келли
Он полюбил душистый американский табак едва ступил на берег этой благословенной земли и купил первую сигару. Сейчас, спустя столько времени после той ночи, когда он выиграл в покер Обращение у своего ныне покойного Сира, то ли табак стал не тот, то ли его ощущения несколько притупились. Так или иначе, прежнего удовольствия от курения он не получал, но все равно продолжал покупать дорогие сигары - в конце концов, его стаж курильщика был гораздо выше, чем у простого смертного и отвыкнуть не так-то просто, кхе-кхе.
Он курил сигару, при каждой затяжке насильно прогоняя табачный дым через застывшие легкие, ждал своего Птенца и листал газету. Ту самую, из-за которой весь сыр-бор.
-
Молотильня аккуратно (что при его габаритах и мордобойном складе характера было бы трудно вообразить) постучал в дверь и вошел. Он всегда немного робел в присутствии своего сира, причем не только из-за метки зверя. Судя по всему, настроение у шефа было более-менее хорошим, но это ни о чем не говорило. Однажды при Молотильне, Джаспер все так же, не теряя бодрого присутствия духа, схватил здорового негра, додумавшегося напасть на него с ножом, за загривок и треснул лбом о собственное колено, после чего продолжил разговор. Пятеро дружков того грабителя тут же свалили, подхватив своего незадачливого предводителя.
- В чем дело, шеф?
-
- Явился, - констатировал Сир. - Что ж, тут такая ситуация...
Он поднялся из кресла, подошел к окну и аккуратно задернул шторы, скрывая происходящее в частном доме на Гарден Дистрикт от посторонних глаз. В этом доме по ночам, если не было других указаний, Шериф Монтгомери встречался со своим Птенцом.
- На, полистай, - Шериф протянул Элиоту "желтую" газетку "The WonderWorld". - Ничего не напоминает?
Статья с броским названием "Монстры среди нас?" была сдобрена грамотной дозой здорового ужаса и повествовала о некоем волосатом и вонючем одноногом старике, который пожирает еще живых людей в районе скотобойни и при этом не отражается на цифровой камере. К статье прилагалось фото, на котором останки человека на берегу Алабамы терзала некая размытая тень.
- Мне лично кажется, что здесь явно поставлен под угрозу Маскарад, - ехидно сказал Джаспер. - А что ты думаешь по этому поводу?
-
- Какое такое нарушение? Волосатые, вонючие одноногие старики, пожирающие людей и не отражающиеся в камерах - обычное явление в этом сезоне... так, - Молотильня перевел взгляд на нижнюю часть страницы, - Из компетентных источников... Стоит поболтать с редакцией... найти этот "компетентный" источник... ну и по ситуации. Сломать ему чего-нибудь. Или в Алаба... - Молотильня поймал недовольный взгляд шефа - нет?
-
- В целом, твоя мысль мне ясна, - сказал Сир. - Говорят, самый короткий путь - прямой. И сейчас он, как ни странно, подходит больше всего. Можно было бы заставить газету написать опровержение и все такое... но это и так сомнительная газетка, где таких статей - по десяток на каждой странице. Опровержение одной только привлечет к ней лишнее внимание. Но эта газетка - местная. А если информация пошла дальше? Кто знает, кому он еще скинул это фото и какие последствия это имеет?
Джаспер порылся в одной из папок на антикварном дубовом столе, достал из нее листок и протянул Птенцу:
- Я узнал, кто писал статью. Тебе понравится, учитывая твои... увлечения. Это некий Честер Уилкс, "внештатный корреспондент" всех печатных изданий города, в любой бочке затычка. Кому нужен черный в штате, согласись? Вот его адрес, вот пара телефонов и адресов тех, кто с ним вроде как плотно общается. Найди его и узнай, куда еще он слил эту фотку и эту информацию. Имена, адреса сайтов... в общем, ты понял. Можешь не церемониться. В этом городе никто не заметит смерти чернокожего проныры.
-
Молотильня просиял. Вот так подарок! Приложив два пальца к козырьку кепки, Молотильня сказал:
- Приступаю, шеф... да, еще одно... я вот тут все время тренируюсь во второй ступени Крови Вентру*... но не получается ни хрена. Как ни бьюсь, больше чем в одно слово вложиться не могу. Что я делаю не так?
---
* Кровь Вентру - Доминирование (лексикон Вентру, см. Lords over the Damned)
-
- Обсудим это, когда сделаешь свое дело, - сказал Джаспер. - Тут нужно показывать, желательно, на тебе. А теперь, давай, вперед. Мало ли, вдруг он задницей что-то почует и решит где-то затаиться.
-
Молотильня вышел из дома и пробежался глазами по списку. Сначала стоило заявиться к самому корреспонденту. Так... Кайленд-Авеню 45-63... Остальные... ни одного знакомого имени. Что ж, если черножопого не будет дома, можно будет пройтись по ним. Вскочив в седло, Молотильня рванул по указанному адресу.
-
"Черножопый" жил в доме на пересечении Хайлэнд Авеню и Холл Стрит, аккурат напротив Африканской Епископальной Методистской Сионистской Церкви. Красное низкое длинное здание ярким пятном маячило на фоне зеленой улицы. Это был квартал, где явно преобладали негры, но негры, которым повезло весьма неплохо устроиться. Потому квартал был относительно тих и благоустроен.
Улицы встретили Элиота одуряющим запахом садовых цветов, посаженных возле жилых зданий богобоязненными черными. Лишь в некоторых окнах горели огни. В основном местные жители предпочитали прочитать ночную молитву всей семьей и отдыхать от дневных трудов в блаженном забытьи сна.
И в эту удивительную для мрачного мира Монтгомери идиллию ворвался на своем байке без глушителя Элиот.
-
Нацист легко снялся с мотоцикла, предварительно вырубив мотор. Покручивая ключи от байка на пальце, он остановился перед входной дверью. Наверное, на него сейчас из окон вылупились все черные ублюдки, со своими жирными черными женами и такими же черными, похожими на макак детишками. Прикинув по позиции на домофоне расположение квартиры, Молотильня попытался отыскать окно.
-
Окна квартиры Уилкса выходили в сторону церкви - и входа в подъезд соответственно. Окон было два, на обоих задернуты шторы, и ни лучика света, ни движения. По боковой стене здания начиная с уровня второго этажа вверх тянулась металлическая пожарная лестница. От нее до окна квартиры Уилкса было совсем недалеко...
-
Молотильня усмехнулся. Везет... Значит так, по лестнице вверх и в квартиру. До приезда копов, учитывая специфику района, минут десять... Ну, понеслась!
Коротко хэкнув, он подпрыгнул, уцепился за лестницу, подтянулся и сноровисто залез к самому окну, затем развернулся и высадил стекло каблуком, качнулся снова и запрыгнул в квартиру.
-
Стекло разлетелось с оглушительным звоном. Молотильня ловко приземлился на пол в вихре осколков и огляделся.
Он был на маленькой и в меру загаженной кухне. То ли Чет всегда был неаккуратен, то ли собирался в спешке. В мойке громоздилась немытая посуда, на столе лежал опрокинутый пакет молока, белая лужица на полу уже засохла и покрылась корочкой. Сквозь открытую дверь виднелась кровать в комнате и часть шкафа. Вроде бы, квартира была пуста.
-
Бегло осмотрев квартиру, нацист пришел к выводу, что опоздал. Ниггер смылся. Следы его можно было искать в двух направлениях.
Во-первых, телефон. Молотильня быстро выписал из трубки домашнего телефона три последних звонка.
Во-вторых, компьютер. Тут можно не церемониться. Вырубив комп из сети, он содрал с него кожух и выломал жесткий диск. Все, пора сваливать. Убрав все трофеи во внутренний карман куртки, Молотильня выпрыгнул из окна.
***
Снова мчась по городу на скорости 70 миль в час, он набрал номер одного из своих знакомых членов белого движения. Тот увлекался компьютерами и занимался в числе прочего интернет-пропагандой. Может, сумеет восстановить диск. Заодно, следовало проверить телефонные номера по желтым страницам...
-
Бык
Вообще-то, сначала его прозвали Бизон - за соответствующее телосложение, повышенную волосатость на теле и рост. Потом он нашел в интернете, что "бизонами" звали ниггеров, которые сражались на стороне северян против Конфедерации, и разными способами убедил окружающих начать именовать его по-другому.
Бык любил компы, девиц, качаться и бить морды. Сам себе он редко в этом признавался, но все же понимал, что "White Power" привлекает его исключительно как возможность идеологически обосновать свое стремление проверять результаты тренировок в спортзале на чужих челюстях и прочих выступающих частях тела. К тому же демонстрация четких жизненных ориентиров вызывала в девушках доверие и восхищение и значительно повышала шансы на продолжение приятного знакомства. А еще его собратья, так сказать, по бейсбольной бите, частенько обращались к нему за помощью в ликвидации разных "железячных" "болячек". Финансовые поступления от этого Бык использовал для того, чтобы качаться, бить морды и демонстрировать девушкам не только свою звериную надежность, но и брутальную галантность.
Таким образом, все в его жизни было на своих местах и всем он был очень доволен.
Как обычно, в такую рань - начало первого ночи - он еще не спал. Бык занимался до крайности увлекательным делом - конкретно, перепаивал на материнской плате сгоревшие конденсаторы. Несмотря на габариты его пальцев, получалось у него это виртуозно.
От любимого занятия его отвлек телефонный звонок. Бык, не глядя, снял трубку:
- Кто там? - спросил он.
-
- Это ты - там, а я к тебе. Узнал? Дело есть, срочное, - услышал Бык знакомый голос с властными нотками на фоне мощного мотоциклетного рева, - Ты один?
-
Конечно же, Бык узнал Молотильню. Отличный парень, дельный и толковый. А еще - в отличие от самого Быка - реально идейный. Таких Бык уважал. А в трубку ответил:
- Ну подъезжай.
***
Бык снимал двухкомнатную пристройку на частной территории своего отчима, на гребенях недалеко от Черри Хилл Роад. Одну комнатенку Был превратил в домашний спортзал, на случай, если лень ехать в реальную качалку, а во второй он спал и возился с другими любимыми делами. Во всю стену над кроватью пафосно висел синей тряпочкой засаленный флаг Конфедерации, пол покрывал толстый слой пыли, в которой были протоптаны дорожки к стратегически важным участкам быкова жилища - кровати, компу и холодильнику.
Бык открыл еще банку пива, отхлебнул, наслаждаясь его ледяной бодрящей свежестью в эту офигительно жаркую ночь, и продолжил работу, дожидаясь приезда Молотильни.
-
До дома Быка ехать было минут сорок. Еще минута ушла на то чтобы достучаться. Дверь открыл сам Бык, собственной массивной, невыспавшейся и какой-то перманентно помятой персоной. Лорд слегка поморщился в полумраке подъезда. С кем приходится сотрудничать...
- Восстановить сможешь? - вместо приветствия он протянул Быку выдранный из компа винчестер. - Только срочно, а за мной сам знаешь, не заржавеет.
-
Бык аккуратно взял хард, пинцетом переставил на нем перемычку в положение slave и подключил к своей машине.
- Посмотрим, посмотрим, - пробормотал он, - Ага, диск отформатирован, но поверх еще ничего не записали... Отлично, есть шансы восстановить хоть что-то. Есть у меня пара хороших программок...
Бык фальшиво замурлыкал себе под нос мотив песни "Последний отряд" местной группы "Белое братство" и занялся реанимацией добычи Молотильни.
- В клубе давно был? Тесака, кстати, там не видел? Он мне денег должен... Так, смотри, что получилось, - сказал наконец Бык. - Файлы битые, как видишь, названия тоже полетели, но посмотри, может, откроются.
Взору Молотильни предстали несколько десятков файлов, наскоро пронумерованных восстанавливающими программами. Судя по расширению, в основном это были графические файлы (видимо, фото) и текстовые. Ну, и еще несколько в видеоформате.
-
- Я в нем, можно сказать, живу, - Молотильня усмехнулся, метафора была куда ближе к реальности, чем казалось Быку, - Тесак? Тесак регулярно заходит, что ему сделается... это тебя почти не видно. Так, посмотрим...
-
В ошметках почтового клиента Молотильня нашел четыре черновика, с сохранившимися адресами. Письма были краткими:
to extraterrestrial4583:
"Здравствуйте, мы с вами общались на форуме "UFO: Dark Mistery" по поводу следов пребывания пришельцев в городе. У меня имеется информация о людях, которым подчистили память какие-то существа... возможно, ET. Если вас это заинтересовало, пишите мне в личку на форуме, на ник Discovery-fun или на этот почтовый ящик, подробности и условия передачи сведений обговорим"
to sweetiecat:
"Привет, зайка! Ты не обижайся, что я так вчера внезапно свалил. У меня дела завелись, но я тебя люблю, ты же знаешь. Мне тут работенку предложили, удаленную, так что я из города ненадолго уеду, ты не обижайся, лады?"
to mr_explorer:
"Здравствуйте. Я кое-что знаю о вашей деятельности. Меня не волнует, насколько это все этично, высокоморально и все такое, но в городе есть люди, которых это наверняка заинтересует. Если вы не желаете раньше времени афишировать свою работу, предлагаю связаться со мной не позднее 31 июля этого года, написав письмо на этот электронный адрес"
to ronald66613:
"Твою мать, ты не поверишь, что я только что видел! Это шедевр желтой прессы вот только он в натуре реальный. Фото прилагается, зацени"
-
Распечатав письма, забрав восстановленный диск, уверив Быка, что непременно напомнит Тесаку о долге и дважды отказавшись от пива ...I don't drink... beer... Молотильня наконец вышел. Ситуация складывалась мягко выражаясь хреновая. А какой она была грубо говоря даже думать не хотелось. Обычный мелкий ниггеришка, а сколько крови перепортить способен... дело уже выходило за пределы местного домена, а значит либо ему, Молотильне, светил отпуск, либо пошлют кого-нибудь другого, более приспособленного к далеким путешествиям. Например, Мойру. Даже наверняка Мойру, чтобы еще сильнее ослабить Картианцев. Либо просто перешлют описание сбежавшего писаки в тот домен, где обнаружится место прибытия его самолета. Самый простой и быстрый в плане исполнения, но самый сложный и далеко идущий по политическим последствиям вариант. Ладно, это пусть думают остальные. Молотильня подошел к байку и набрал номер Джаспера:
- Шеф? Есть новости. Не очень хорошие. Сейчас буду с докладом.
-
Джаспер О'Келли, Шериф
"Не очень хорошие новости", говоришь... Молодежь... придумывают себе громкие имена, а такие пессимисты... куда катится эта страна, думал Джаспер, по сию ночь считающий себя патриотом "этой страны".
Его Сир в свое время говорил, что Реквием позволяет "познать себя", потому что с каждым годом инобытия в ночи все на самом деле ненужное тебе отваливается и забывается. Остается только исходная личность, скрытая под всеми этими традициями-привычками-воспитанием. Со временем перестаешь врать себе, все более отчетливо понимая, кто ты такой и что тебе вообще нужно. А еще перестаешь стесняться получать то, в чем нуждаешься.
И что поделать, если в большинстве случаев "исходная личность", мягко говоря, мерзковата... Это же все тоже условности. Как теперь говорят эти новомодные мозгоправы - "надо принимать себя таким, какой ты есть".
Джаспер и принимал. Он точно знал, что ему нравится и при первой возможности старался свои потребности удовлетворить. А нравилось ему напрягать мозги, определяя, где сейчас его цель, идти по следу, догонять добычу и впиваться ей в горло (нередко фигурально, конечно). Он редко привязывался к кому-то, но если это делал, ему доставляло удовольствие заботиться об объекте дружеских или любовных чувств. А если кто-то делал "объекту" неприятно, Джаспер действительно страдал - а потом получал удовольствие от процесса мести. Он любил и горячий, и холодный варианты.
Что? А, ну да, он же решил не врать себе... Поправочка - он все это ЛЮБИЛ, и СТРАДАЛ. В прошедшем времени. То, что он испытывает уже много, много ночей - на самом деле лишь отголосок тех чувств, что владели им, когда он был просто человеком, простым ирландским эмигрантом, всего лишь грохнувшим окружного судью и скипнувшим в страну, где все можно начать сначала.
Можно было бы сказать, что Джаспер думал все эти умные мысли словами, пока ждал с задания своего Птенца, но это неправда. Пока Молотильня занимался кражей со взломом и прочими хулиганствами, Джаспер успел сделать некоторые свои шерифские дела, а также вызвал проститутку, накачал ее виски, организовал ей галантную беседу в лучших традициях светских салонов 19 века, от души поел и сдал ослабевшую от любезного обхождения, пережитых ощущений и просто потери крови накрашенную тушку сутенеру.
Как мы видим, Джасперу явно некогда было думать. Все, что было написано выше, Джаспер просто воплощал в жизнь каждую ночь. Он сам был этими идеями. Его действия, если так можно выразиться, были его мыслями.
Джаспер с нетерпением ждал "плохих новостей".
-
Молотильня вошел к шефу, отдал ему честь и приступил к докладу:
- Судя по полученным данным, ниггер оказался неслаб на голову и успел смыться еще днем. Сел на самолет и убыл в неизвестном пока что направлении. На его компьютере обнаружились вот эти письма, - нацист передал распечатки и диск шерифу, - Думаю, следует выяснить адресатов, ну и более тщательно прошерстить диск. Также он звонил по этим номерам, - Молотильня передал список телефонов, - Аэропорт, редакция "The WonderWorld" и еще какой-то городской. Если он за пределами домена, то придется либо отправлять кого-нибудь по месту прибытия, либо выйти на связь с тамошними Сородичами... не знаю, что из этого хуже, зависит от домена. Все.
-
Джаспер взял распечатки и внимательно их просмотрел. В этом современном интернете он соображал плохо, но зато знал, кто может этим заняться.
- Таак, - вслух сказал он. - Ну, телефон аэропорта еще ни о чем нам не говорит, он мог и не улететь. Но разузнать стоит... данные этого чернокожего прохвоста у меня есть. Если узнаем, где он может быть, никого посылать не надо - Сородичи не мальчики-девочки на побегушках. Киллера с него хватит... Надо узнать насчет электронных адресов... в конце концов, мы ведь можем написать письмо от лица этого парня и предложить встретиться всем этим зайкам и рональдам666. Винчестером надо заняться, но это делать будешь не ты... А ты у нас... завтра, получается, а то уже рассвет близится, займешься теми адресами, что я тебе дал в начале. Только, будь любезен, без жестокостей и извращений - иначе после попытки скрыть нарушение Маскарада придется скрывать саму попытку.... Попытайся узнать следующее: где может быть ниггер, само собой, о этой вот истории с Арчи и куда он мог слить фотографии. И еще кое-что. Попытайся узнать что-нибудь относительно информации в этих письмах. Насчет подчистки памяти и загадочной деятельности этого... mr_explorer. Понятия не имею, о чем речь, но задницей чую - что-то важное тут зарыто... вдруг во время допроса оно прояснится. А когда сделаешь - займемся твоими тренировками....
-
- Так точно, - Молотильня слегка разочарованно отсалютовал. Какие такие извращения... он что, этот? Носферату что ли? Правда как взяться за дело без жестокостей, представлял слабо. Надо кровь из носу найти Хеллбрайта. Он с людьми находить общий язык умел и без жестокостей. Однажды как-то чуть не спалились, когда Огонек проголодался. Жрал он как та еще свинья, а в переулок где он прятался какая-то старушка намылилась, так Хеллбрайт ее подхватил на подходах, заговорил, обвел вокруг, и та еще долго восхищалась какой любезный молодой человек...
Молотильня сел на байк и рванул в убежище. Надо будет завтра заправиться, а то топлива уже маловато. Жрет эта махина разорительно, наверное тоже вампир.
-
Бар "White Wolf", любимое место сбора скинов и сочувствующих движению, находилось в тупичке между зданием Профсоюза рабочих лесозаготовочной промышленности и высоченной стеной Мелькомбината. К слову сказать, прозвище "Молотильня" отчасти прикипело к нашему герою именно из-за территориального соседства клуба и этой фабрики по обработке зерна. Молотильня так часто появлялся в "White Wolf" и окрестностях, что для многих других завсегдатаев стал чуть ли не душой этого района. Поговаривали, что он вроде как днем работает на мелькомбинате, а ночует вообще в зерновом элеваторе - когда не зависает в баре, конечно.
Идея была откровенно бредовая, но зато запоминающаяся. В общем, Молотильню знали и уважали.
Хозяином бара и по совместительству барменом был Оливер Штык, высокий и худой мужчина с короткой стрижкой. Себя он с непроницаемым лицом называл "ответственным за поддержание боевого духа". Разнообразие алкогольных напитков в баре, действительно, способствовало этому.
За годы существования бара он оброс атрибутикой и завсегдатаями. На стенах висели флаги и лозунги соответствующего содержания и символики, а также целая галерея качественных графических рисунков, которые оставила одна скингерл (приходила сюда еще школьницей, а сейчас уехала учиться в другой штат). Рисунки отражали нелегкие будни наци. Над барной стойкой висели своеобразные регалии самого Штыка - порваная байкерская куртка, которую он забрал по праву победителя в одной очень старой и брутальной потасовке, сломанная бейсбольная бита и брелок для ключей из разноцветных человеческих волос.
Что касается завсегдатаев, то они уже наверняка в баре. В окружении восторженного школия сидит Кабан и - даже сквозь шум бара слышно - что-то важно вещает про "Майн кампф". Он всегда про него вещает... Наверняка, уже надравшись как черти, горланят свои ирландские песни братья Конноли - ребята простые, честные и надежные. Скоро начнут дружескую потасовку, не иначе... Естественно, после фильма "Святые из трущоб" эту семейку иначе как Святыми никто не называет.
Однако сегодня обстановка в баре была не такой, какой ее привык видеть Молотильня. Сегодня у барной стойки сидел мужик, бритый, в майке с короткими рукавами, и, кажется, татуированный везде, кроме рожи. Судя по вниманию, которое оказывал ему Штык и скорости, с которой он пил, мужик явно бухал за счет заведения. Остальные - и посетители, и завсегдатаи - собрались вокруг мужика и явно были очень рады его видеть.
-
- Привет, братва! - Молотильня вошел в бар и огляделся. Как обычно, зайдя в освещенное помещение, начал разгонять кровь по сосудам, придавая коже розовый, живой оттенок и включая легкие в рабочий режим. ...blush of life... Увидел мужика. Так... судя по тюремным татушкам, наконец-то вернулся с зоны местный основатель белого движения... Что ж... приручить, подкормить, и можно будет из скинов веревки вить. Молтильня приподнял бровь, ожидая когда он представится... или его представят.
-
Мужик повернулся от стойки и посмотрел на Молотильню. Смотреть было неудобно - рослый Вентру возвышался над сидящим на вращающемся стуле незнакомцем. Тем не менее, того не смутила разница в росте. Мужчина спокойно встретил взгляд в упор со стороны Молотильни и оценивающе всмотрелся в противника... вероятно, тоже ожидая, что тот представится.
На несколько секунд галдящая компания затихла. Штык протирал бокал полотенцем и с интересом наблюдал за развитием событий.
-
Взгляды двоих мужчин столкнулись и... Молотильня с удивлением обнаружил, что уступает. Раздражаясь, он вложил в поединок всю свою волю, но... ничего. Мужик самодовольно сидел, спокойно поглядывая на вампира. Это настолько обескуражило молодого Лорда, что какую-то пару секунд он просто не знал что делать. Это было обидно и унизительно, и Зверь это почуял ...kill, kill, kill, Kill, KILL..., но вампир быстро взял себя в руки. Терять контроль над собой здесь и сейчас было бы куда худшим унижением.
- Мое имя Молотильня. Из Луизианы. А ты?...
-
- Молотильня...., - задумчиво сказал мужик. - Я о тебе уже наслышан. И РАД, ЧТО ТЫ ЗДЕСЬ!!!
Последняя фраза была сказана с интонациями опытного шоумена. Толпа в баре взвыла. Мужик поднялся со стула (оказалось, что герой "белого движения" среднего роста, но очень крепкий и раскачанный) и пошел к Молотильне, раскинув руки в дружеском, но в то же время властном объятии.
Подойдя почти вплотную, он протянул одну ладонь для рукопожатия:
- Меня зовут Джо. Просто Джо, без всяких прозвищ! Для друзей! Выпьешь со мной? О, да, забыл, прости, ты же не пьешь! Садись, дружище, рассказывай, как вы тут без меня раскачали этот мир!
-
- Раскачиваем, - Молотильня сгреб стул и подтащил поближе к столику. Глянул на часы над стойкой. Время на беседу еще оставалось. - Да тебе поди уж доложились со всем прилежанием. Лучше рассказывай как сам "отдыхал" вдали от родного города.
-
Джо испытующе глянул на Молотильню при фразе "Да тебе, поди уж, доложились со всем прилежанием". И спросил:
- Ты же из Хэммонда, да? Со мной вместе сидел один парень, его за убийство в трех штатах разыскивали, так он рассказывал про какого-то Молотильню... правда, это давно было, лет пятнадцать назад, если не больше. Говорит, удар у тебя поставлен, и бьешь ты метко. Я бить не люблю, хотя и умею, но хороший соратник - сильный соратник, не находишь? Как насчет на руках побороться? Размяться хочу...
-
- На руках побороться - меткость удара не проверишь... можно бы и в кулачки, да кольца не снимаются... - от частого битья фаланги пальцев Молотильни еще при жизни деформировались так, что перстни снять было невозможно. - А с ними и убить недолго...
-
- И что же ты сам предлагаешь? - с усмешкой спросил Джо. - Люблю инициативных ребят...
Штык сегодня явно загребет кучу денег... напитки заказывались непрерывно.
-
- Ну... ежели морду рассадить о перстни не хочешь, могу по лицу не бить. А от хорошего мордобоя я никогда не отказывался.
-
- Вот как? - спросил Джо. - На драку нарываешься? С чего бы? Ты что-то имеешь против меня? Может, это обсудим?
-
- Можем и обсудить, - Молотильня миролюбиво двинул плечами, - Друг перед другом нам понты не гнуть, и драться не за что, вроде... так что тут, можно сказать, имею исключительно мирный интерес в духе товарищеского матча. Не против? Но впрочем... наверное, не стоит, а то кому следует тумаков не останется. Армрейстлинг, так армрейстлинг.
-
Просто Джо
Парень был хорош. Наглый, самоуверенный, точно знающий, чего он хочет. Вон как смотрит, глаза не опускает, молодец. Именно такие нужны в той армии, которую он, Джо, собирался создать. К тому же, парня явно уважают эти сосунки, что пришли на смену его бойцам. И это на руку Джо - приручить этого Молотильню, прикормить - и все эти юнцы будут как глина в пальцах Джо. Их них можно вылепить то, что ему надо.
Но сначала надо показать этим ребятам, что Джо - сильный, опытный лидер, который не давит авторитетом, и ценит тех, кто того заслуживает. Джо уже под полтинник, он еще крепок для своих лет, но в бою с этим гигантом вряд ли справится. Но даже проиграть можно с выгодой.
- Ну-ка, освободите нам стол! - распорядился Джо. - Как же приятно находиться вновь среди своих! Почту за честь пожать руку, с которой уже не снимаются перстни!
Несколько парней быстро расчистили место напротив барной стойки. Джо сел за стол, размял ладонь, упер в столешницу локоть:
- Начнем?
Хватка у парня оказалась железная. Движения экономные, ничего лишнего, умничка. Упер локоть в столешницу, застыл, сгруппировался... работает только предплечье... даже вены не напряглись под кожей, ну, силен!
Поначалу Джо давил ладонь соперника все ниже. Но, черт побери, как это было тяжело! Постепенно он понял, что начинает выдыхаться. Молотильня тоже это понял и взглядом спросил: "Добивать или как?" Ай, молодец! Не, самородок! Однако, надо начинать проигрывать красиво... точнее, красиво отступать.
- Силееен, - восхищенно выдохнул вслух Джо, обращаясь к примолкшим зрителям. - Вот это кремень! Такому и проиграть не стыдно! Вот он - идеал белой нации! Вот она, новая смена!
Рука Молотильни с размаху придавила его ладонь. Металлические перстни клацнули о дерево стола.
- Силен! - еще раз восхитился Джо и довольные поединком скинхеды огласили помещение бара громким ревом. Хотелось верить, что так они выражали свое единство.
-
Джо оказался крепким орешком. Всего лишь человек, но какой! Поскольку вся котерия Молотильни была практически уничтожена, и ей явно требовалась молодая кровь на замену трех выбывших Сородичей, дать Становление этому Джо казалось стоящей идеей. Впрочем, сначала нужно сменить ему некоторые ориентиры, чтобы знал кто главный. В любом случае, нужно завтра же попросить у Князя позволение на выбор и становление потомка.
Молотильня еще какое-то время потусовался со скинами, в числе прочего передал Тесаку, что его искал Бык (Тесак - щуплый и невысокий, но крепкий и жилистый парень с легким блеском безумия в глазах - некоторое время подумал, словно вспоминая кто такой Бык, потом махнул рукой, сказав что долг отдаст завтра). Потом под первым же благовидным предлогом откланялся и отправился в подвал. Там, в небольшой комнатке за металлической дверью с надписью "Не влезай, убьет" находилось его убежище. Единственным, кто знал о назначении двери был бармен, давно уже сидящий на Витэ и связанный Винкулумом. Ничего полезного в чисто практическом плане из него все равно бы не получилось, поэтому Молотильня держал его исключительно для заботы об убежище.
В самой комнатке обстановка была практически спартанской. Стены, пол и потолок, покрытые простой белой водоэмульсионкой. Три проигрывателя (для виниловых пластинок, аудиокассет и компакт-дисков) с наушниками, коллекция джазовых записей, куда более скудная коллекция книг, в основном идейно-националистической направленности, стол, табуретка, вешалка для одежды, умывальник и простой гроб из некрашенного дерева. Вообще, гроб в качестве спальной мебели был необязателен, но Джаспер говорил, что это полезно. Позволяет не забывать кто ты есть. Молотильня не возражал: гроб так гроб, не доска с гвоздями, в конце концов...
Раздевшись, нацист надел наушники и лег в гроб слушая блюз Дюка Эллингтона, пока наконец на рассвете его мертвое тело не окоченело, впав в дневную дремоту.
-
Интерлюдия
23-24 июля
Детектив Монтгомери
Абрахам Монтгомери осмотрел место преступления. Квартира принадлежала журналисту Честеру Уилксу (Монтгомери смутно припоминал какую-то скандальную историю, с ним связанную); час назад было совершенно незаконное проникновение с целью... кражи жесткого диска из стационарного компьютера. Может быть, украли что-то еще, но сам Уилкс был вне зоны доступа, так что сообщить ничего не мог. Отпечатков пальцев грабитель не оставил. Он проник в квартиру по пожарной лестнице, вышиб окно, забрал носитель информации, далее, судя по всему, выпрыгнул из окна второго этажа, сел на мотоцикл и был таков. Судя по описанию очевидцев, которые, собственно, и вызвали полицию, грабитель был то ли байкером, то ли скинхедом, то ли вообще панком. Бестолковые существа, эти чернокожие, с досадой подумал Монтгомери, даже свидетельских показаний толком дать не могут.
Первичная картина происшествия складывалась такая - пронырливый журналист что-то накопал на кого-то из этих субъектов, перешел кому-то из них дорожку, где-то затаился и не отвечает на звонки. Другое дело, что это, видимо, что-то серьезное для... байкеров, скинов или панков, раз они решились на кражу со взломом.
Монтгомери просмотрел на телефоне последние звонки. Так, потерпевший звонил в аэропорт... надо проверить, улетел ли... на какой-то еще номер.... и...
Монтгомери недоуменно посмотрел на ряд цифр, высветившихся на экранчике. Перечитал. Это же номер его домашнего телефона. Он что-то не знает о своей жене? Или - о сыне?
Пенелопа Лавджой, член Примогена
Она выслушала доклад человека, не отрывая взгляда от окна, за которым открывался вид на старый район особняков, отстроенных в конце 19 столетия. Ландшафт в обрамлении тяжелых темно-красных портьер слегка успокаивал.
Пенелопа была взвинчена. Она проваливалась в дневной сон, полный бредовых видений-воспоминаний о событиях прошлого, потом возвращалась к своему инобытию, еще более взбешенная... Если бы она видела себя со стороны, то сама решила бы, что сейчас она чем-то похожа на гончую собаку - всегда настороже, готова взять след и мчаться по нему, предаваясь экстазу погони, возможной схватки с добычей и неизменной последующей победой. Пенелопа не могла взять след уже третью ночь и потому бесилась, в нетерпении ожидая, когда можно отбросить эти глупые рассуждения в сторону и мчаться, мчаться, а потом рвать, рвать..
Ублюдки! Твари! Мрази, рожденные подзаборными шлюхами! В придорожной канаве! Сколько времени они не дают ей покоя, лишают личного счастья, близких! Убиты трое птенцов... не самых достойных, конечно, но все равно - это были СОРОДИЧИ! Для Пенелопы было совершенно очевидно, что Охотники просто пробовали свои силы, собираясь добраться до других... до нее, до ее Детей... черт возьми, до членов ее котерии, каковыми они когда-то были - она, Джаспер, Уинстон! Она прекрасно понимает, что со всеми этими современными технологиями, камерами, оружием - Охотники могут быть по-настоящему опасны!
- Повтори, что ты сказал, я отвлеклась, - велела Пенелопа человеку.
Тот просто протянул ей листок с адресами и фамилиями. Пенелопа внимательно его просмотрела. Особенно ее заинтересовали члены охотничьего (ее аж передернуло) клуба "Сердце Дикси" (патриоты, никак *), одна страйкбольная команда и какая-то девка, которая не придумала ничего лучше, кроме как начать писать долбаную книжку о городских легендах.
- Отлично, - похвалила Пенелопа. - Я довольна. Что хочешь за услуги?
Человек жадно покосился на губы Пенелопы и дрожащей рукой расстегнул воротник рубашки.
- А можно...., - начал он.
- Конечно! - ответила самая старая Гангрел в городе. - Я как раз проголодалась. Все эти волнения, знаешь ли...
Дородный крупный мужчина опустился на колени перед миниатюрной хрупкой женщиной. Пенелопа властно придержала его за ткань рубашки и потянулась к грязной от пота шее, под которой так заманчиво трепетала жилка.
Держи себя в руках, подумала Пенелопа, а то будет как в прошлый раз. Этот еще пригодится.
Джозеф Растекс, Картиан
Это вполне могли быть Охотники, конечно. Но также это мог быть еще кто-нибудь. Его Птенцу было очень больно, когда он умирал. Растекс знал, что перед смертью Ала мучили. Кто-то должен быть очень силен, чтобы пленить сразу троих - пусть и молодых - но Сородичей и еще иметь время покуражиться над ними. Нет, все-таки это не Охотники. Не их тактика. Да и возможности не те. Разве что в городе появились какие-то богатые садисты, которые так развлекаются... Но не будем плодить сущностей без нужды.
Самое очевидное - это были другие Сородичи, более сильные. То есть, если это не какой-то, опять-таки, старейшина-извращенец, который чисто случайно проезжал мимо Монтгомери и решил покуражиться над внезапно попавшими под руку тремя неонатами, что, разумеется, маловероятно, вампиров, которые на такое способны, остается очень и очень мало. Круг подозреваемых сужается и сужается он вокруг Инвиктус. А точнее, первой котерии, как они себя называют. Ну, и плюс Арчи, который мог уже совсем потерять разум.
Допустим, но зачем им это? За-чем? Ну же, напрягай свои мертвые мозги! Завтра собрание и что ты скажешь всем, кто придет? Мы будем мстить за наших... ээээ... мертвых? Кому? Инвиктус? Кому именно из них, все они уже давно играют каждый за себя? Кому это выгодно - смерть трех неонатов другого ковенанта?
Хоть тренируйся читать мысли...
Уинстон Фрилей, глава Сородичей Монтгомери
Он внимательно выслушал невидимого информатора и положил трубку телефона. Вот как... значит, три ночи назад Круг Матриарха совершал жертвоприношение, чтобы принять в свои ряды очередного фанатичного последователя...
Фрилей откинулся на спинку мягкого кресла, закрыл глаза и прислушался к себе. Кажется, усмехнулся он, я понял, что такое сатори. Я и забыл, каково это - когда чувствуешь такой покой. Ничто не разрывает на части мятущуюся душу... или что там есть вместо нее...
24 июля, вечер
Солнце зашло и два Сородича одновременно открыли глаза. Один из них поднялся из деревянного гроба в маленькой комнатке на задворках бара для скинхедов. Второй встал с бетонного пола заброшенного гаража....
* "Сердце Дикси" - прозвище штата Алабама и одновременно название песни, ставшей неформальным гимном Конфедерации в годы Гражданской войны.
-
Если бы кто-то случайно (хотя вряд ли такое возможно) попал в подвал бара White Wolf и проник за запертую металлическую дверь с предупреждающей надписью, он был бы весьма удивлен. Наверняка, первой его мыслью было бы, что скинхэды недавно потеряли одного из своих и теперь справляют поминки по усопшему, почему-то держа гроб с ним в подвале бара. Более начитанный, вспомнил бы Советский Союз и решил, что лежащий в гробу крупный мужчина был идейным вдохновителем и лидером банды. Склонный к анализу, удивился бы почему же труп раздет догола. А задержавшийся подольше был бы вознагражден за свое терпение когнитивным диссонансом, возникшим бы в его голове, когда труп открыл глаза и сел. Впрочем, такой любопытный зевака скорее всего вскоре оказался бы в больнице с острой нехваткой крови и многочисленными травмами, так что его счастье что его тут все-таки не было.
Молотильня проснулся. Неторопливо умылся, прополоскал рот и оделся. Начиналась новая ночь...
-
Этой ночью в три часа уцелевшие представители движения Картиан в городе должны были встретиться в обычном месте - здании Публичной библиотеки Округа Монтгомери. На своем мобильнике Молотильня обнаружил смс-сообщение от Иеремии Хеллбрайта: "Давай встретимся до собрания, в два, в кафе "Назад в 50-е". Надо поговорить".
Иеремия имел в виду круглосуточную забегаловку в квартале от библиотеки, где часто собирались студенты и любители ретро.
Территория Шерифа, на которой имел право питаться Молотильня, находилась восточнее Публичной библиотеке и почти примыкала к владениям Арчи. То есть, места там тоже были мрачные и перенаселенные. Найти себе добычу не составляло труда.
-
Хэллбрайт, все-таки, объявился. Это хорошо. Что ж... до встречи еще оставалось время, а после вчерашней ночи нацист чувствовал себя не только и не столько голодным, сколько измотанным. Перекусить, восстановить силы не помешало бы. И еще, сегодня хотелось чего-нибудь особенного. Например, если повезет, какую-нибудь квартеронку. Вранье, будто у белых и черных кровь одинаковая. Для умеющего чувствовать вкус крови, а также лишившегося возможность питаться чем-то иным и вынужденного искать новые оттенки удовольствия в однообразном питании, разница была огромная. А подобные примеси были и вовсе чуть ли не деликатесом. Обычно прямой и кажущийся простым как обломок доски Молотильня порой испытывал удивлявшие даже его самого приступы если не гурманизма, то как минимум вкусовой разборчивости.
C такими мыслями нацист вышел за дверь и отправился на охоту.
-
Салли Харпер
Она была очень хорошенькой и это знала. Бабушка по линии матери была негритянкой (в семье до сих пор не утихали споры об этом мезальянсе), и потому черты лица Салли имели очаровательную легкую "неправильность", а кожа - оттенок латте. И, конечно, длинные, сильные и стройные ноги - говорят же, что скоро негры будут профессиональными бегунами, потому что у них к этому задатки телосложения. Бегать Салли собиралась разве что по утрам, но ногами своими очень гордилось.
Сегодня она нарядилась поэлегантнее, насколько позволяла ее зарплата официантки, конечно. У Джоуи вечеринка и там, она знала, будет Тедди, который ей нравился, а еще говорил, что может познакомить с одним фотографом, который будто бы работает в Vogue. Каким образом фотограф из модного журнала может знать парня, который работает грузчиком на птицефабрике и по вечерам тусит у автомойщика, Салли не задумывалась. Может, это ее шанс вырваться отсюда?
Припарковать машину рядом с домом Джоуи не получилось. Было еще только начало одиннадцатого, на улицах прогуливались люди, но район пользовался дурной славой и девушке стало неуютно при мысли о том, что придется вылезти из машины и идти пешком целый квартал. Да еще на каблуках и в коктейльном платье изумительного бирюзового цвета... Она может привлечь к себе нежелательное внимание. Но делать нечего. Вот же ж, и фонарей мало рабочих, а вон в том тупичке какая-то компания парней курит и поглядывает на проходящих мимо... А там кто-то гогочет и играет рэп, она даже здесь чувствует вибрацию басов... Страшно-то как...
Достав из сумочки газовый баллончик и зажав его в ладони, Салли закрыла дверь машины и начала свой торопливый путь в неизвестность.
-
Девушку Молотильня заметил весьма быстро. Наметанный глаз быстро определил примесь африканской крови. Ему определенно везло. Двинувшись следом, он прикинул ее маршрут, скрылся во дворах и очень быстро пошел к ближайшей подворотне. Остальное было делом техники. Неоднократно проверенной и работавшей почти безотказно. Упавшая банка из-под колы (подобранная во дворе). Испуганный взгляд в его сторону. Властный приказ:
- Подойди.
Неуверенным шагом, словно против своей воли, девушка приблизилась.
- Брось это.
Баллончик полетел на землю.
- Теперь замри.
Он обошел ее сзади. Хороша... отлично сложена, судя по виду не наркоманка, не больная. Наклонился, обнял левой рукой, крепко удерживая, впился в шею.
Кровь, теплая, дразнящая, наполнила его рот, отдавая в ноздри пряным ароматом. Глоток, еще глоток, еще... неужели все? так мало... More! More! More! Витэ растеклось по венам, наполняя мускулы Молотильни силой. Правой рукой он ухватил девушку за промежность, левой прижал к себе, рванул в верх, выпрямляясь. Еще глоток, еще, еще... кровь пьянила, металлический вкус ударил в голову... где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что так и убить недолго, и нацист с трудом оторвался. Окровавленный язык пару раз лизнул ранку, затягивая следы, поставил на ноги. Удержал, чтоб не упала. Прислонил к стене. Девушка сползла по ней, теряя сознание. Damn! Молотильня раскрыл ее сумочку, достал мобильник, набрал 911.
- Присылайте неотложку, адрес - Коттонвуд 43... Девушке плохо. Похоже, обморок.
Затем положил мобильник обратно в сумку и отступил в темноту, ожидая скорую. И вот тут зазвонил его собственный телефон. Молотильня взглянул на номер и его брови удивленно поползли вверх... тааак... тот любопытный журналюга, который писал про националистов... действительно, ночь предстояла событийная.
-
Бродяга
Он был новичком в этом городе и совсем не торопился обрасти связями. Этот райончик ему нравился, главное быть осторожным, вдруг он нравится кому-то еще...
Бродяга только что поел и в благодушном настроении сытого хищника рассекал по плохо освещенным улицам. В приступе озорства, проносясь мимо какой-то подворотни, он подпрыгнул, оттолкнулся ногами от стены и сделал сальто вперед.
Приземлился он рядом с каким-то мужиком, который базарил по телефону. Черт, стоп!!! Твою мать, это не мужик!!!
Бродяга по-звериному зарычал, столкнувшись нос к носу с другим вампиром...
-
Ночь становилась все событийнее и событийнее. Цепь, встреча с Хэллбрайтом, задание шерифа, поиск сволочей, уничтоживших котерию, журнались, вышедший наконец-то на связь, а теперь еще и это... хотелось возопить "Доколе?!" всему этому бездушному миру, так жестоко обращающемуся с вампирами, но больше всего хотелось сорваться и впиться наглому нарушителю в горло и рвать его голыми пальцами... словно Дикарь какой-то... Вампир усилием воли сдержал нарастающую ярость и прорычал:
- Ты кто такой, черт тебя дери?
***
Отложенное действие: если нападет, побежит или еще как-нибудь дернется, догнать и схватить (grapple), понадобится - так с Селерой.
-
Бродяга не собирался знакомиться с вероятным хозяином этой обильной территории. На фиг, на фиг...
Он развернулся и бросился прочь, через пустырь, где местные жители устроили небольшую автостоянку. За спиной у него раздалось:
- Ты кто такой, черт тебя дери? - а потом грохот тяжелых ботинок по асфальту.
Бродяга прыгнул на капот ближайшей тачки (завыла сигнализация), перемахнул на следующую машину (завыла еще одна, еще более душераздирающе), в прыжке ухватился за низко растущую ветку дуба, раскачался и перемахнул сразу через два седана прямо на землю, подняв облако пыли. Чертов мудила не отставал... твою мать, он не просто не отставал, он догонял!
- Ты че там творишь с моей тачкой??? - заорал кто-то из местных.
- Сча полицию вызову! - присоединился еще один обитатель района.
Под высокочастотное нытье охранных систем Бродяга мчался к семиэтажке, на стене которой он еще раньше обнаружил и запомнил пожарную лестницу. Этот тип быстро бегает, но судя по тому, как он громыхает сзади, он не сможет пробежаться по стене и схватиться за нижние ступеньки лестницы... а там - залезть на крышу, перемахнуть на другую и наконец оторваться...
Бродяга отчаянно рванулся к лестнице, но чувак настиг его, повалил на асфальт... Бродяга вогнал в мышцы свою Витэ, на драйве отшвырнул преследователя и снова рванулся к своей цели...
Если есть вопросы по механике, уточняю: Бродяга выиграл Инициативу, но Молотильня на Селерити в два хода его догнал (по успехам даже перегнал ;D ), произвел захват, но Бродяга на ответном броске Сила+Драка+трата Витэ -Сила Молотильни смог освободиться от захвата. Поскольку с твоей стороны не поступало заявок на трату Воли/Витэ и так далее, твой дайспул был стандартным. Что касается броска на безумие, который мы не добили в прошлый раз, Молотильня справился со своим Зверем, накидав нужное количество успехов.
-
Молотильня был не из тех, кто упускает добычу просто так. Взревев как бешеный бык, он бросился на убегающего, перерезал отступление, а затем разгоняя кровь в мускулах, всем своим существом вложился в мощный удар в корпус оппонента.
Сначала на Селере отрезаю его от лестницы, потом All-out-Attack с Силой воли и Витэ(14 дайсов [7 базовых +2 за тотальную атаку +2 за Витэ +3 за ПСВ] - Защита оппонента, нет собственной защиты) При пяти успехах (1 дот Бокса - враг теряет след. действие) - повторить и так до торпора
-
Этот гад оказался быстрее... Он возник перед Бродягой и нанес серию ударов, метя в лицо и корпус. Бродяга инстинктивно прикрылся, но один удар все же пришелся ему в скулу. Ах ты ж сука! Бродяга с ноги впечатал ему в "солнышко" и угадал - этот гад согнулся...
Молотильня получает три тупых повреждения. Заявка та же - All-out-Attack с Силой воли и Витэ - или будут другие варианты?
-
Наушитель еще и сопротивлялся... Тело Молотильни уже входило в привычный ритм боя, Витэ бурлило в мускулах, а весь мир сводился в фокус на противнике, которого нужно было во что бы то ни стало уделать хотя бы до бессознательного состояния, неважно как бы тот ни избивал самого Лорда.
Та же, опиши бой до окончания какого-либо из ресурсов... Витэ, ПСВ или Здоровье (до штрафов), 3 Витэ из 10 потрачено на Селеру, 1 ПСВ на усиление ударов, так? Получается еще 1 Витэ и ПСВ на удар.
-
Мудила гребаный! Бродяга пропустил мощнейший удар и упал, чувствуя, как хрустят и ломаются ребра. От боли он не смог пошевельнуться и пропустил еще один удар, уже лежа на асфальте. Чисто на рефлексах он начал залечивать свои раны. Одновременно с этим простым действием в нем проснулась отчаянное стремление выжить во что бы то ни стало. И когда этот ублюдок размахнулся своим кулачищем с перстнями-кастетами, Бродяга смог увернуться, откатился чуть в сторону и двумя ногами, оттолкнувшись от грязного пыльного асфальта всем телом, вхерачил гаду в грудь, примерно туда, куда тот попал первым мощным ударом по Бродяге. Теперь уже этот громила зашатался, припал на одно колено, но все же смог подняться. Тем не менее, Бродяга выиграл время, чтобы вскочить. Он харкнул кровью и почувствовал, как от движения легким одно из ребер пропороло кожу.
Молотильня получает еще 4 тупых повреждения. По моим подсчетам у него остается 2 пункта Здоровья. Если бы не Железная Выносливость, пошли бы штрафы. К тому же у него остаются 2 СВ и 4 Витэ. Заявки меняются?
-
Удар. Нокдаун! Еще удар. Нацист уже не дрался, он работал. Работал тяжелыми кулаками в привычном ритме, за который еще в Хэммонде и получил свое прозвище. Лорд потихоньку начинал уставать - драка на пределе сил быстро выматывала, а противник был все-таки Сородичем, а значит оставалось выкладываться на полную дальше, надеясь что запас сил у того кончится раньше. И тут этот гад всадил ему в корпус обеими ногами. Вот ведь сволочь... Ну ничего, тебя еще только дожать... Краем уха Молотильня ухватил возбужденные крики собирающейся толпы. Черт. Ладно, сейчас главное его схватить и доставить шерифу.
Посчитаем:
Изначально было 10 Витэ и 4 ПСВ (из пяти).
Первые два хода потратил Витэ на Селеру (-2 Витэ).
Третий ход - Витэ на Селеру и ПСВ на удар (-1 Витэ, -1 ПСВ).
Следующие три хода - нанес еще три чудовищных удара с Витэ и Силой воли (-3 Витэ, -3 ПСВ).
Таким образом с начала сцены потратил 6 Витэ из десяти и 4 ПСВ из четырех.
Теперь вкладываю 1 Витэ в лечение, снова тотальная атака (захват), значит атакую набором в 8 костей - Защита врага (если есть). Остается 3 Витэ [голодный], 0 ПСВ и 7 единиц тупого урона из Здоровья 9.
-
Сквозь хаос сражения Бродяга услышал бодрые голоса, которые становились все громче:
- Смотри, смотри, как он его!
- Ни фига! Давай, чувак!
- Да вы че, парни? Хорош уже! - и понял, что праздношатающиеся добрались и сюда.
Верзила, тем временем, попытался снова его сцапать, но уже как-то вяло. Бродяга не стал мешкать.
Загребущие лапы скина обхватили воздух - Бродяга поднырнул тому под локоть, зашел сбоку и чуть сзади, подпрыгнул и сверху впечатал противнику локтем в висок.
Он почувствовал как захрустела и прогнулась височная кость. Ублюдок обмяк и повалился на асфальт.
Бродяга по инерции от удара развернулся аккурат в сторону дома со спасительной лестницей, отшвырнул какого-то любопытного гуляку, рискнувшего подойти поближе, в два прыжка добрался до своей цели и по крышам пустился прочь от этого чертова места.
- Никак он его убил! - ахнул кто-то из "зрителей".
Молотильня получает 8 пунктов повреждений, из них 4 переходит в леталку (если бы не подлечился, было бы больше на 2 соответственно :)). И штраф - 2.
-
Вот же сволочь... Молотильня приподнялся на локте, мутным взором обводя окружающих. Кровь уже бежала по венам, восстанавливая отшибленные ткани. Нацист нашел взглдом человека покрепче и обратился к нему "севшим" голосом:
- Мужик... да, ты. Помоги до дома добраться. Тут недалеко...
1 Витэ на лечение. Остается 2 [очень голодный]
-
- Ребят, - обратился тот, кого попросил Молотильня. - Поможем парню до дома добраться?
- А то! Конечно! - откликнулись сразу несколько не очень трезвых голосов. - Ты как, парень, живой?
Над ним склонились сразу несколько раскрасневшихся (наверняка, хотя при таком освещении толком не понятно) лиц, крепкие руки подняли Молотильню, и воздух вокруг него наполнился запахами потных, живых человеческих тел и перегара:
- Ну ты силен, парень! Как ты его отделал! А потом он тебя! Срань господня, вот это был удар! Я и не знал, что так можно! Но ты крут! За что ты его так? Тебя куда? Может, подвезти? - вразнобой заголосили собравшиеся мужчины.
-
- Так, погодь... - Лорд помотал головой, приводя мысли в порядок, заодно продолжая восстановление немертвой плоти. - Давай... Кто тут с машиной? Ты? Довези до дома. Это тут, рядом, я покажу... бля, ну и здоров тот гад...
Еще 1 Витэ на лечение.
-
- Давай, подвезу, - очень низким голосом заботливо отозвался один из сочувствующих. - Давай, парень, пройдем чуток, вооот сюда, видишь, вон старый "бьюик" стоит, это моя тачка.
Галдящая толпа проводила Молотильню к машине. Незнакомый водитель открыл заднюю дверь:
- Садись, - пригласил он скинхеда. Потом обратился к кому-то из присутствующих: - Ребята, вы идите в бар, а я скоро подъеду. Скажете там что-нибудь Молли.
- Погодь, Алекс, - откликнулся, вероятно, его друг. - Я с вами. Вдруг ему плохо станет, помощь не помешает.
Еще один мужчина сел в машину на сиденье рядом с водителем Алексом. Остальные гуляки стали расходиться группками, оживленно обсуждая происшедшее.
- Так куда тебя, говоришь? - спросил Алекс у Молотильни.
-
- Воон туда поезжай, а потом... - Молотильня потянулся вперед, указывая путь, сделал вид что его повело, "совершенно случайно" уцепился за зеркало и оперся на него, выламывая к чертям. - Извини, мужик, голова кругом.
-
Алекс Сойер
Ну йопть... зеркало салонного обзора сломал... впрочем, неудивительно, после такого удара в висок-то! У парня всяко сотрясение... по-хорошему, до больнички бы его надо, да он, Алекс, не дурак, понимает, что двое мужиков так отчаянно по дружбе драться не станут. Ладно, тронулись...
Алекс поехал в указанном направлении. Они медленно углублялись в район жилых домов, удаляясь от квартала баров и магазинов.
[вложение удалено Администратором]
-
Молотильня пристроился посередине, поместив колени между сиденьями, а руки оперев на сиденья водителя и пассажира так, чтобы кисти свободно свисали над их плечами. Голова пришлась как раз между ними и нацист несколько раз клюнул носом, делая вид что удар, так крепко его приложивший, имеет свои последствия. Сославшись на резь в глазах, попросил вырубить свет в салоне. Дальше ехали потихоньку, Молотильня указывал путь, выискивая подворотню потемнее, и беседовал с Алексом и Нэйтаном. Хорошие люди оказались, надо будет поосторожнее их пить. В других обстоятельствах и вовсе бы не стал, но Зверь в глубине сознания вампира рычал и требовал крови ...blood, blood, blood, starve for blood... а раны ныли, особенно на виске. Потому по паре глотков с каждого все-таки следовало выпить.
Когда они остановились, Молотильня приступил к исполнению плана. Руки, унизанные перстнями, впились стальной хваткой в горло Алексу и Нэйтану. Поскольку Нэйтан выглядел покрепче, начать следовало с него. Куснуть, отпить, зализать. Потом перейти к вдителю, выпить два-три глотка из него, пока Нэйтан отходит от экстаза, и вернуться к Нэйтану, отпив еще пару глотков.
В теории все выглядело просто, но едва почувствовав вкус крови, Зверь зарычал и начал вырываться наружу. Какое-то время его удавалось сдержать, Вентру отпил один глоток, переключился на Алекса и тут... возможно, Зверь был слишком голоден, а может, новый вкус крови раздразнил его... Молотильня еще контролировал себя, когда прокусывал шею Алекса, а дальше все потонуло в кровавом тумане...
Grrrowl... WAAAGH!!! Blood... Bloood... Blood! BLOOD!!! MORE!!!! MORE!!!!! MORE-MORE-MOREMOREMOREMORE!!!!!!!!!!!!!!
Вот он отрывается от развороченной шеи Алекса. Нэйтан пришел в себя и смотрит прямо в лицо вампиру. В его глазах плещется ужас. В руке сжат револьвер. Бах!!! Мимо. Боковое стекло рассыпается множеством мелких осколков, рывок, клыки впиваются в горло...
Howwwl!!! Rend! Gulp! Devour it full!!! FEED!!! FEED!!!!! MORE!!!!!
Когда он пришел наконец в себя, то в ужасе озирал место своего безумного пиршества. Алекс и Нэйтан лежали на передних сиденьях с разорванными глотками и оловянными, угасшими глазами. Shit! Holy shit!!! Так... так... Спокойно... Calm down?! Hell, what? I've killed them, dude! Руки дрожали. Нацист, спокойно избивавший и калечивший людей, сейчас сидел между двумя трупами в состоянии близком к панике и судорожно соображал что ему делать, как он так ужасно сорвался и убил их. Убил? Нет. Не убил. Это был не он. Это Зверь, так? Маленький мистер Хайд, который спрятался в его сознании и жаждал чужой крови. Он сам разве мог бы? Нет, вот еще! Именно. Зверь. Но теперь он будет осторожнее. Умнее. Сильнее этого чудовища. Да, обязательно...
Но сейчас нужно скрыть следы. Убрать трупы. И машину. Молотильня сдвинулся и опустил сиденье пассажира в лежачее положение стащил труп на заднее сиденье. Со второй попытки догадался отстегнуть ремень безопасности. Перелез на пассажирское место. Повторил процедуру с водителем. Перебрался на водительское место. Завел машину и тихонько поехал, набирая номер шерифа.
-
Джаспер
Эта ночь обещала быть очень насыщенной. Он с прошлого утра распланировал, как и в какой последовательности все пройдет, и теперь, подкрепившись, заканчивал с переодеванием для дела. Столь ранний звонок от Птенца в его планы не вписывался. Хочется верить, что этот обалдуй ничего не натворил. Да, что? Ах, непредвиденные обстоятельства (заметно)? Хорошо, он, Джаспер, подъедет к пустырю за Роуз-лейн.
Пришлось срочно переодеваться в свою обычную одежду, чтобы у Молотильни не возникли лишние вопросы.
Вот и пустырь. Незнакомая тачка, в ней Птенец.
...И не только он....
Поглядев на то, что творилось в салоне "бьюика" выпуска 1972 года, Джаспер перевел взгляд на Молотильню и ледяным голосом спросил:
- Это и есть "непредвиденные обстоятельства", как я понимаю?
-
Трудно сказать, чего ему хотелось больше: съежиться от ужаса перед сиром или провалиться от стыда сквозь землю. К сожалению, ни тот ни другой вариант не был приемлемым, потому приходилось тупо оправдываться:
- Я, это... в общем, в домене завелась крыса. Ну, нарушитель. Я попытался его остановить, но гад оказался здоровым... пока сражался, всю кровь израсходовал, даром что полный был. Но он засадил мне в висок с кулака так что кость треснула... и бежать. Вот... а эти двое... я из них хотел немножко выпить... а эта зверюга, что в моей голове... ну, знаете как это бывает, да? Она их сожрала, ссука, до капли! Вот...
-
- Хватит тут кровавые сопли пускать! - приказал Джаспер. - Давай по делу. Мне насрать, кто там тебя заставил, надо решать проблему. Нарушителем займемся чуть позже, сначала подчищать хвосты. Где ты их убил, при каких обстоятельствах, кто-нибудь это видел? Отвечай толково!
-
Это немного прочистило мозг.
- В машине, во дворе [адрес]. Там пусто было, видеть никто не мог. Лампа в салоне была выключена. Когда допивал вот этого, тот в меня выстрелил. Разбил стекло. Никаких особых шевелений снаружи не заметил. Из машины не выходил. Убрал трупы, переполз на водительское сиденье. Тронулся и сразу сюда. Вам позвонил сразу же.
-
- Хорошо, а до ЭТОГО что произошло? Ты зачем к ним в машину залез? И как? - продолжал допрос Джаспер.
Сидни Райдер, врач скорой помощи
Девушке была оказана первая помощь, но требовалось срочное переливание крови. Сидни связался с госпиталем, чтобы подготовили всю необходимую аппаратуру, а медсестре приказал добавить кислорода в маску пострадавшей. Насколько он мог судить при первичном осмотре, на ее теле не было никаких крупных ран, через которые на землю могло вытечь столько крови (да и земля была бы тогда влажной, а сама девушка в крови). Но по симптоматике получалось, и это уже отдавало какой-то мистикой, что у девушки не скакнуло резко давление и не накрыла внезапная анемическая слабость. Она просто каким-то образом потеряла несколько литров крови...
-
- Сначала... да. Я охотился. Только поел, как вдруг появился какой-то левый Сородич. Ни разу его еще не видел... но вряд ли сильно старше меня. Бродяга какой-то. Увидел меня - и бежать. Ну я попытался его задержать. Завязалась драка, в которой я почти всю кровь извел, мутузя этого гада. Но он, ссука, изворотливым оказался. Навернул меня по башке и деру. Пока дрались, толпа собралась. Ну я ж проголодался... и подлечиться требовалось. Ну я изобразил сотрясение. Попросил подкинуть до дома, указал дорогу до той подворотни... а дальше вы знаете.
-
- Так, а эти... двое, - прикинул Джаспер количество пострадавших. - У них в толпе знакомые были? Не слышал, они с кем-нибудь разговаривали? И что значит "только поел"? Как далеко от места вашей потасовки ты "только поел"?
-
- Знакомые?... Да-а... Черт! Черт, черт, черт! Они в бар шли, он... ну водитель. Вот этот, короче. Сказал что к ним придет. А поел я бабу какую-то, через улицу от того места где дрались. Ну тот вампир почти что на голову свалился, я за ним погнался, он далеко уйти не успел.
-
- А "бабу" ты до какого состояния "доел"? Как этих? - Джаспер злобно указал на трупы на заднем сиденье машины. - Отлично, Птенец! Я правильно понимаю, что большое количество людей - заметь, обитатели моего домена, - запомнили, как громадный скинхед дрался с каким-то бомжом, а потом его вызвались подвести два мужика, которых знала хотя бы часть свидетелей, и этих мужиков больше с тех пор не видели? И не увидят, но это так, к слову... И в это время буквально через улицу, как я понимаю, находилась еще одна обескровленная, если не убитая, жертва, которую, безусловно, рано или поздно найдут???
Джаспер был ощутимо ниже своего Птенца, но за двести лет своей жизни он вообще привык считать, что низкий рост - это преимущество. Вот и сейчас он от души влупил снизу вверх в челюсть своего Дитя-бугая.
- Ты что, неонат двухмесячный?? - рявкнул Джаспер. - Я тебя когда Обратил? Пятнадцать лет назад? Двадцать? До сих пор себя контролировать не научился? И последствия просчитывать?
Джаспер умолк, вынул из кармана сигару, обрезал кончик, подкурил и продолжил:
- Вот скажи, как теперь такую ситуацию исправлять, как ты думаешь? А действовать надо быстро, ради моей репутации и твоей гребаной шкуры. Давай, шевели дохлыми мозгами.
-
- Хм... здорвенный нацист убил двух человек. Он попадается полиции, которая гонится за ним до Алабамы, где его и подстреливает. Он падает в реку. Тело потом так и не находят. Я же получаю задание за пределами города.
-
- Кому на хрен нужно что-то делать "за пределами города"? - раздраженно сказал Джаспер. - Ты мне здесь нужен. ПОКА. Еще предложения будут?
-
- Сдадим из скинов кого-нибудь более-менее подходящих конституций... ну или "убиваем" меня. Я меняю облик. Спиливаю перстни... срежу татушки. Можно нос пару раз сломать и заживить по-новому. Попробую волосы отрастить... ну там очки еще можно...
-
- Внешность, говоришь, изменить? - картинно задумался Джаспер. - В этом что-то есть, конечно... А ты не думал о том, что с этими мужиками могло что-то случиться, когда они назад возвращались, тебя высадив? Уебать машину в столб... или в стену... конечно, нехватка крови - это настораживает, но ведь это можно исправить как-нибудь...
-
- Тогда на бойню, за свиньями. Кровью всю машину залить можно. Только как они об столб так долбанулись, что горла вдрызг? Может, грузовик на них наехал? И расхерачил тела в мелкую кашу...
-
- Свиная кровь не прокатит... вдруг будут делать анализ. В идеале, лучше, чтобы машина вхреначилась в бензовоз или что-то вроде... заправку, например... Но будет странно, если парней, которые всего лишь вызвались подвезти "недалеко" раненого, найдут, скажем, на оживленном хайвее. Надо как-то подтасовать ситуацию в пределах того района, где все случилось.
-
- А если поехали заправиться и на заправке авария?
-
- Недалеко действительно есть заправка, - кивнул Джаспер. - И как ты ее организуешь? Аварию?
-
- Если бы умел, убедил бы заправщика допустить ужасную халатность...
-
- А ты понимаешь, что заправщик, скорее всего, вспомнит, что именно после разговора с тобой он допустил подобную халатность? - рассвирепел Джаспер. - Что ты за Лорд, раз полагаешься на такие... костыли, как способности Сородичей??? Наполеон использовал Дисциплины, чтобы завоевать Европу??? Нет, бля, он надеялся на верную ему армию!!! А почему она была ему верна? Потому что он ПОМНИЛ о каждом из своих солдат!
В свое время, когда еще был человеком, Джаспер искренне восхищался Наполеоном, потому и привел его в качестве примера.
- Ты что, один на этом свете? Наплети своим скинам что-нибудь! Пусть приедут и машину закидают... хотя бы этим.... Molotov cocktail!
-
- Ага. Двое подвезли скина до дома, помогли ему, потом пришли скины и закидали их molotov coctail... как-то это очень интересно согласуется.
-
- А кто их заставляет ОДЕВАТЬСЯ как скины? И, опять же, на скинов можно списать что угодно, а вот с заправщиком так не выйдет... Да и кто сказал, что машину будут взрывать на глазах у публики? Просто сам факт... А для своих - придумай хорошую историю. И вообще, основная твоя ошибка, - Джаспер еще раз ткнул кулаком Птенца, несильно, но ощутимо. - У тебя, Лорда, были подчиненные, но ты ими - НЕ ВОСПОЛЬЗОВАЛСЯ! Что тебе мешало призвать их, чтобы отследить этого нарушителя по району? Ты не обязан гоняться за каждым уродом лично, ты не Призрак или Бродяга без связей! Ты - Лорд! Так соответствуй, ммать твою!
-
- Окей, шеф. Сейчас сделаю. Отведу машину, позвоню, распоряжусь... Есть еще какие-нибудь распоряжения?
-
- Есть. Внятно и доходчиво объяснить мне: что именно ты уяснил из нашего разговора. Что конкретно ты сейчас собираешься делать.
-
- Я совершенно забыл о своих ресурсах и повел себя как кретин. Сейчас я звоню своим скинам, отвожу машину куда-нибудь не особенно далеко от окрестностей. В принципе, остальные-то не знали куда именн едем... так что выберу место поукромнее. Сажу трупы на передние сиденья. прослежу, чтобы машину сожгли.
-
- Хорошо, - Джаспер одобрительно похлопал Молотильню по плечу и пристально посмотрел ему в глаза. - А после того как ты закончишь подчищать хвосты и разберешься со своим нарушением Маскарада, ты поедешь на лесопилку № 2, встретишься там со мной, я попрошу тебя лечь на цепной транспортер и ты это сделаешь.
-
Все было кончено. Молотильня позвонил Тескау, в счет уплаты долга лично ему, Молотильне, тот со Святыми братьями примчался и уже через полчаса машина пылала. Какое-то время Вентру, внутренне содрогаясь, наблюдал за пожарищем, а потом ушел.
Вскоре он уже мчался на заправленном байке в сторону лесопилки.
-
Это была не самая большая лесопилка. Но для целей Джаспера ее вполне хватало.
Он, можно даже сказать, с любовью приготовил "показательную" доску, положил ее на полотно у самого его начала. На этой доске предполагалось разместить непутевого Птенца. Крепкие веревки он тоже припас заранее, а вязать узлы его выучил еще отец, бывший матрос, много, много лет назад. Джаспет даже засвистел песенку, которую очень любил его отец. Случалось, если они отправлялись на рыбалку, отец всегда напевал эту песенку, насаживая наживку на крючок. С тех пор продукт фольклора ирландских матросов конца 18 века вызывал в старом Вентру приступы тоски по родине.
Джаспер попробовал врубить лесопильный агрегат и остался вполне доволен результатом. Он опять засвистел старую песенку и с удовольствием прислушался к реву подъехавшего мотоцикла и тяжеленным шагам, таким громким в тишине чисто случайно опустевшей территории лесопилки.
-
Молотильня вошел. Он не очень понимал. что здесь делает, но чувствовал, что должен найти шефа... Ага, а вот и он...
- Шеф? Вы тоже здесь, а я почему-то так и думал...
-
- Да, я собирался тебе кое-что показать, - Джаспер показал на широкую доску на полотне, в конце которого поблескивала зубьями циркулярная пила. - Ложись сюда, - радушно предложил он.
-
Молотильня с каких-то полсекунды постоял в нерешительности. Что-то было не так. Ему хотелось лечь, но что-то в нем было неправильно... например, пила эта... да ну, бред. Выключена она, в конце концов. А шефу зачем-то надо.
Молотильня лег.
- Что дальше, шеф?
-
- Ты просил меня показать, как использовать твои способности, - Джаспер сноровисто обмотал Молотильню веревкой и завязал узлы - крепко и вне досягаемости от рук Птенца. - И я собирался сделать это, научить тебя. У меня были другие планы относительно... формы проведения этого урока. Сегодняшний твой поступок откровенно вывел меня из себя. Либо я плохой Сир, который не может ничему научить, либо ты тупой Птенец, недостойный быть Лордом. Я не знаю, что верно, на самом деле, поэтому намерен... разрубить этот гордиев узел.
Джаспер проверил узлы и подошел к рычагу пуска циркулярной пилы. И продолжил:
- Сейчас я включу этот агрегат. Твоя задача - убедить меня, что мне стоит выключить его совсем. В этом случае ты приобретаешь то, о чем просил, а также становишься мне немножко должен за то, что я не рассказал о твоем поступке главе нашего Общества Сородичей. Если ты решишь, что не справляешься, просто крикни "Хватит!", я остановлю полотно, но, пожалуй, вверю твою судьбу нашему Мистеру Фрилею, хоть это и опозорит меня. Но, с другой стороны, так будет правильней... твое поведение не соответствует представлениям о Лорде. И, наконец, ты можешь решить умереть гордо и с достоинством... кхе-кхе, заодно выясним, реально ли это. Итак, малыш, твой выбор? Быстрые решения очень... освежают и бодрят, говорю это тебе с искренней заботой о твоей и своей репутации, а также из добрых чувств и бла-бла-бла.
Джаспер нажал на рычаг. Пила вздрогнула, завизжала и завертелась. Полотно двинулось к ней, а с ним - и Молотильня.
-
Сначала был страх. Кровь, словно в ответ на ужас начала разбегаться по телу, делая плоть твердой как мореное дерево. От пилы бы, впрочем, не спасло, но уверенности придало изрядно. Вот влип-то... причем совершенно вымотан, и каким-то образом выполнить условия задания представлялось совершенно невозможным. Впрочем, всегда оставались варианты...
Когда Молотильня лег, он расслабил свои мышцы и теперь веревки туго натянулись, впиваясь в затвердевшее и наполненное кровью тело. Если еще чуть-чуть поднажать, может получиться... Очередная порция крови хлынула в мышцы, наполняя их невероятной силой, Вентру напрягся всем телом, поворачиваясь на доске в попытке разорвать путы. Вот один из узлов слегка поддался, Молотильня налег сильнее, закрепляя успех, и... узел не выдержал давления мертвой, почти нечувствительной плоти.
-
Джаспер успел осознать, что его собственный Птенец только что порвал веревки, завязанные на тот самый, папин, узел и одним прыжком преодолел расстояние до рычага. И, соответственно, до него, Джаспера. С криком:
- Может, попробуешь ЭТО? - Молотильня схватил Сира за кисть правой руки. Точнее, попытался схватить. Внезапная атака, причем со стороны собственного Дитя, который - Джаспер позаботился об этом - привык побаиваться своего Сира, ошарашила Вентру. Во взгляде своего Дитя Джаспер прочел готовность идти до конца и понял, каково быть создателем монстра, вышедшим из-под контроля своего творца.
Но поскольку он сам был тем еще монстром, раздумывал Джаспер недолго. Точнее, он совсем перестал думать. Как и Молотильня.
Под сопровождение гудящей пилы на леспоилке начался бой, и бой этот вели два вампира в худших своих ипостасях. Темные твари, обитавшие в глубинах их душ, вырвались на свободу и подчинили себе каждый свое тело - причем одно было мертво уже двадцать лет, второе около двухсот.
Джаспер - то, кем он был теперь - опередил действие своего впавшего в безумие Птенца и взял его крепкую шею в захват, повиснув на покрытом татуировками гиганте словно бешеный бультерьер на медведе. Молотильня пытался вырваться, но Зверь Джаспера использовал все способности этого тела и с невероятной для невысокого, хоть и крепкого ирландца силой, Джаспер опрокинул Молотильню на пол, прямо на ворох пыльных стружек. Хрустнули чьи-то кости, когда два тела упали на бок. Джаспер вонзил удлинившиеся клыки в щеку своего Птенца и с ворчанием вырвал изрядный кусок. Сейчас он совсем не походил на благодушного джентльмена с безупречными манерами... Из горла Молотильни вырвался рев и молодой вампир - точнее, его жаждущий выжить Зверь - продолжил сражаться за свое бытие.
Пошли секунды, показавшиеся часами. Два человека, каждый из которых уже таковым не был, возились на полу, взметая в воздух облака пыли и опилок. Их легкие давно перестали работать и в этой плотной дымке они продолжали сражение как ни в чем не бывало. Джаспер побеждал, его вырвавшийся из-под контроля разума Зверь щедро вливал в мышцы неестественно живого тела волшебную субстанцию, которая прибавляла силы, но Молотильня был силен от природы и его Зверь также не собирался сдавать позиции. Оба Зверя смутно понимали, что эта волшебная субстанция уже иссякает в телах, но пока она была, они жгли ее с щедростью животного, которое не задумывается о следующем мгновении, но при этом хочет это мгновение приблизить.
Непонятно, как это произошло, но Молотильня высвободился из захвата своего Сира и в полную силу и ярость вонзил большие пальцы в синие, бешеные глаза ирландца. Джаспер взвыл по-волчьи, из-под пальцев потекла кровь пополам с внутриглазной жидкостью. Молотильня, сопя, пыхтя и ворча, обхватил туловище Сира ногами и начал сворачивать ему шею. Джаспер слепо замолотил руками и попал Молотильне по свежей ране на щеке. Молотильня дотянулся зубами до шеи своего Сира и вонзил клыки, ощутив еще раз вкус крови своего Создателя. Джаспер вслепую схватил его за запястья, вырвал пальцы из глазниц, опрокинул на спину и в свою очередь потянулся к шее Птенца. Молотильня вскрикнул от острой боли в шее и отшвырнул от себя обезумевшего ослепшего Сира.
Молотильня поднялся, шатаясь, и то же сделал слепой Шериф Монтгомери.
Джаспер прыгнул и, ориентируясь по звукам, повис на шее у Молотильни, который в безумии попытался его отбросить.
Полотно все еще тянулось под диск циркулярной пилы. Два вампира упали прямо на него, причем Джаспер оказался ближе к диску. Зверь Молотильне во вспышке озарения понял, что надо делать.
Джаспер пытался вырваться, но диск вгрызся в его тело, искромсал плоть, кости, сосуды, в которых уже не осталось почти ни капли крови.
Как в дешевом фильме ужасов, две половины человеческого тела упали по обе стороны от жужжащего диска.
Молотильня прыгнул на пол...
-
Ему было хреново. Во рту стоял привкус крови, а в ушах - какое-то непрерывное, назойливое жужжание. Медленно он выплывал из вязкой смолы беспамятства. Вот вернулось осознание себя... кто я такой? Ах, да... Элиот Д. Мэйсон, 1969 года рождения... Хэммонд, штат Луизиана... В 1997м... проклятье. Молотильня. Да. Вентру. Картианец. Помощник шерифа. Сир - Джаспер О'Келли, шериф Монтгомери... Что я делаю здесь? Жужжание не уходило, наверное крепко по голове приложило. Джаспер... Да. Я хотел его схватить, а потом... Молотильня перевел взгляд на истлевающие останки сира. Вот ведь fuck! Это я, что ли, сделал? Интересно, как... И что это, черт возьми, за жужжание? Ах, да... это же циркулярка. Молотильня встал и вырубил пилу. Что-то изменилось. Все было как всегда, только... внутри будто что-то умерло. Да какая разница? Джаспер заслужил это. Это была самозащита. Кто выжил, тот и прав... Вот так. А теперь посмотрим...
Нацист склонился над останками сира и принялся их обыскивать. Теперь, когда сознание полностью вернулось, подступал голод...
-
Джаспер потерял кровь еще в процессе продолжительного смертного боя. Циркулярная пила рассекла надвое фактически обескровленный труп. Причем этот труп уже начал постепенно высыхать и распадаться в прах. Когда Молотильня взялся обыскивать карманы изорванной одежды, с тела Сира поднялось облачко пепла.
В карманах он нашел немного - сотовый телефон, связку ключей, дорогой кошелек, туго набитый наличкой и со множеством карточек в пластиковом отделении. В кошельке также были водительские права, несколько клубных карт и маленькое цветное фото большеглазой девушки с узким подбородком, высокими скулами и пышными пепельными волосами. В левом кармане брюк Молотильня обнаружил хороший швейцарский складной нож с несколькими лезвиями.
Мобильник Молотильни подал голос когда он проводил изыскания над телом покойного Сира. Звонил Иеремия, с целью сказать - он обнаружил мотоциклы погибших членов котерии. Перекрашенные, с новыми номерами, тем не менее, это явно были они.
Уинстон Фрилей, владыка Монтгомери
Лидер Инвиктус заинтересованно смотрел на лист Кровавой Клятвы одного неоната, который в свое время обещался не убивать никого из Сородичей города. К слову, листы с такими клятвами от разных Сородичей лежали у него в кабинете под стеклом и каждую ночь он мог следить за возможными изменениями.
В этот раз изменения были. Ярко-алая кровь на одном из листов плотной, дорогой гербовой бумаги высохла и осыпалась. Этот парень, как его, Молотильня, нарушил свою клятву. Его счастье, если на то были действительно объективные причины...
Уинстон позвонил Джасперу, чтобы рассказать о проступке его Дитя. Трубку никто не брал...
-
- Что?!!! Ты где? Можешь найти откуда они пришли?
***
После разговора, нацист распихал все найденное по карманам, растоптал рассыпающиеся кости, скомкал одежду в тугой ком и вышел из лесопилки. Найдя автомобиль сира, он запихал одежду бывшего шерифа в багажник, отвел машину в место поукромнее, оседлал байк и рванул в город. По пути остановился у фермы. Ехать в город в таком виде и тем более в таком состоянии было нельзя. Да и просто опасно. Потому следовало подкрепиться. И подлечиться. И еще раз подкрепиться. Двух-трех коров должно хватить...
-
Стюарт Коэн
Он гордился своими родителями, которые начали это дело и собой, который продолжил бизнес и неплохо развил его. К животным его тянуло всегда, еще дед говорил, что это у Коэнов в крови.
Прошло уже восемь лет с того дня, как бизнес перешел ему и Стюарт мог с гордостью сказать, что местные магазины не зря закупают у него молоко и мясо.
Года полтора назад ему пришла в голову мысль попробовать экзотику. Он ездил на отдых в Японию и там в дорогущем ресторане попробовал "мраморного мяса". Это было так вкусно, что он разузнал о продукте подробнее. Типа, молодых бычков (именно бычков!) откармливают по специальной диете с добавлением большого количества пива, подвешивают в стойле на ремнях, чтобы животинок не особо волновала сила тяготения и еще включают им для релакса (под пиво) классическую музыку. В итоге после забоя получается очень нежное, почти прозрачное мясо с нежными сальными прожилками и чудесным вкусом.
Стюарт не поскупился, приобрел все необходимое оборудование, договорился с пивоварней об оптовых поставках, приобрел элитных бычков и занялся их откормом по рецепту. Естественно, в условиях американского Юга все это выглядело совсем иначе, чем на исторической родине, в Японии. Для бычков на территории фермы организовали удаленный хлев, чтобы они своей классикой не напрягали семью Коэнов и их работников. Там они и проводили свои дни, подвешенные на удобных кожаных ремнях к потолку своих стойл, поглощая в изобилии витаминизированное сено с добавками морских водорослей, в состоянии вечного подшафе от пива. Стюарт иногда им даже завидовал, в особо тяжкие минуты жизни.
И вот в этот искусственный рай, насыщенный парами алкоголя и аккордами Баха и Шуберта, проник чертовски голодный вампир-скинхед.
-
Он был голоден. Настолько голоден, что в его голове практически не оставалось никаких мыслей. А те что были... они были мягко говоря, не вполне нормальны. В конце концов, он сам напросился... не надо было меня привязывать. Да, не надо было. Он хотел распилить меня пополам! Вот!!! И получил по заслугам, ясно? Да... это все его вина, его... память возвращалась и вместе с ней возвращались подробности гибели Джаспера. Как бешено вращающийся диск циркулярки вгрызался в плоть его Сира... теперь он мертв... мертв... я лично растоптал его прах и смешал с опилками... Молотильня вошел в хлев. Подошел к первому бычку. Висящие на кожаных ремнях животные нервничали, но сопротивление могли оказать Молотильне примерно такое же, как схваченный Джаспер - циркулярной пиле.
Уже через три минуты три бычка висели на ремнях без движения и не дыша, а еще один был на грани того чтобы к ним присоединиться. Алкоголь в их крови слегка ударил нацисту в голову и изрядно поднял настроение. Выйдя из хлева, Молотильня набрал номер секретаря Князя и попросил аудиенцию у правителя Монтгомери. Забавы забавами, а о делах первостепенной важности лучше не забывать. Учитывая, что их невыполнение может вполне может привести того кто ими пренебрег прямо под утреннее солнышко. А так, глядишь, будет шанс выжить...
-
Уинстон Фрилей позвонил Джасперу еще раз и опять без толку. Молчание Шерифа в сочетании с нарушенной клятвой его безмозглого Птенца вызывало смутные опасения.
По внутренней связи к нему обратился секретарь (это был вышколенный черный с замашками английского дворецкого. Он служил у Фрилея уже лет 50 и Уинстон как-то в шутку сказал, что в этом городе "сделать карьеру упыря", а значит, жить дольше и мочь больше, у негров гораздо больше шансов, чем у белых. Секретарь был черным старой закалки и правильного южного воспитания и воспринял шутку с нужным достоинством и благодарностью). К слову, секретаря звали Уильям.
- Сэр, - вежливо обратился Уильям к хозяину. - Вам звонит Элиот Мэйсон, Птенец Шерифа. Хочет встретиться.
- Удивительно, но я тоже хочу с ним встретиться, - откликнулся Фрилей. - Он сейчас на проводе... ах да, это же сотовая связь... Так он на связи сейчас? Соедини меня с ним.
Уильям выполнил приказ хозяина и Фрилей, откинувшись в мягком кресле и скрестив ноги, любезно обратился в пространство:
- Алло, слушаю вас.
-
- Альдер Герцог, - обращение было вызубрено еще тогда когда сам Молотильня состоял в Инвиктус, - Джаспер мертв. Я убил его.
-
Фрилея взбесило, что свое откровенно смертоубийственное признание Молотильня предварил пафосным "официальным" обращением. Он, что, пытается таким образом получить его снисхождение? Нувориши такие нувориши... даже от Инвиктус, куда парень когда-то лез вслед за Сиром.
- Да что ты? - очень-очень спокойно сказал МИСТЕР Фрилей. - И как же это произошло? У тебя были какие-то серьезные причины на то, чтобы убить Шерифа нашего города и по совместительству твоего Сира, Птенец?
Слово "птенец" сейчас интонационно слегка походило на "щенок", но Фрилей плевать хотел на лингвистические тонкости.
-
- Да. По сути его убил Зверь. Его собственный Зверь. Это была самозащита.
-
- Все страньше и страньше, - прокомментировал Фрилей. - Приезжай. Ты знаешь, где район старых особняков, Мэдисон-авеню, 22. ПОБЫСТРЕЕ!
-
- Так точно.
Набрав Иеремии СМСку "Я к Князю, присоединюсь как смогу", Молотильня оседлал байк и поехал на аудиенцию. Возможно, последнюю в его нежизни...
-
В этом доме он проводил встречи, заключал сделки и выносил решения, здесь же порой собирались члены Инвиктус. Старое здание конца 19 века принадлежало ему с момента постройки. Все здесь было продумано так, как он хотел. Интерьер дома менялся в соответствии с эпохой, но некоторые детали оставались постоянными - портреты на стенах, маленькие вазочки в углах комнат, сабля с золотым эфесом (купленная на акционе, именное оружие одного офицера времен Мексиканской войны) - все, что напоминало Фрилею о том, другом времени, когда жили менее аскетично, чем сейчас, более размеренно и с большим вкусом.
Его личный кабинет был просторен и обставлен антикварной (для этого времени) мебелью. Большой удобный письменный стол, на котором так странно смотрелись эти, как его, гаджеты - ноутбук, телефон, и еще эта штука, по которой он разговаривал с секретарем, он никак не мог запомнить, как она называется. На стене позади стола висела упомянутая выше сабля и патриотичный флаг Конфедерации (расшитый вручную барышнями из одного Общества Поддержки Наших Славных Воинов в годы Гражданской войны. Сейчас флаг немного потускнел, но смотрелся также внушительно). Другую стену занимал объемный книжный шкаф (в отличие от современных боссов Фрилей не подбирал литературу наобум, в шкафу действительно стояли его любимые книги и случалось, что он почти до утра засиживался с Чарльзом или Джозефом за обсуждением произведений). Там же стоял невысокий столик, накрытый стеклом. Под стеклом лежали те самые клятвы, состояние которых помогало Фрилею отслеживать некоторые поступки его драгоценных Сородичей. Еще в одной из стен была потайная дверь, ведущая в отдельное помещение, где скрывались один или два вооруженных и - как бы это выразиться? Усиленных с помощью Витэ? - гуля - в тех случаях, когда возникала вероятность решения споров не переговорами. Фрилей уже давно предпочитал сначала привлечь дополнительные силы, и только если ситуация была безвыходная, вмешивался сам. Это случалось редко, но все же случалось.
Сегодня гули были. Даже трое, на всякий случай. Фрилею из спортивного интереса хотелось знать, как неонат смог убить опытного Сородича, но также подобная нестандартная ситуация означала, что подстраховаться не мешает.
Фрилей собрался расспросить Элиота, как так получилось, что Птенец убил Сира, а потом устроить ему мучительную и поучительную смерть. Мелькали, конечно, мысли, что такой потенциал мог бы напоследок принести пользу всему сообществу и Молотильню можно было бы отправить на какое-нибудь полезное самоубийственное задание (особенно сейчас), но какие гарантии, что он не выживет в нем, как это было в случае с Отродьем Белиала, с чего, собственно, и начался Реквием этого странного Сородича (хотя, надо сказать, толку от него было больше, чем от детишек Пенелопы)?
Сам парень, видимо, надеялся выжить, иначе не приехал бы сюда. В таком случае, он либо совсем тупой, либо у него что-то припрятано в рукаве...
Кстати, о рукавах.
Фрилей позвонил секретарю:
- Когда Сородич войдет, вели охране на входе его обыскать и изьять оружие, если такое найдется. Потом пустишь его ко мне в кабинет.
Довольно скоро секретарь сообщил, что Элиот прибыл.
Посмотрим, что тут у нас...
-
По пути к Князю, Молотильне пришла мысль, что неплохо бы заручиться поддержкой союзников... Так, на кого из картианцев можно положиться? Растекс? Вряд ли... хотя и светлая голова, но тут нужна железная решительность. Сильвия? Ммать! Нафиг... Мойра? Да, почему нет... Да и Дэва, в конце концов. Все это он додумывал уже набирая номер.
- Мойра? Привет. В городе больше нет шерифа.
- Твою мать! - как всегда, оччень экспрессивная особа, если бы не это качество, могла давно бы уже организовать революцию, - Что стряслось?
- Мы оба свихнулись от ярости и мой Зверь его убил. Сейчас я еду к Князю. Могу не выжить. Если из этого можно выжать что-то для Движения, говори.
- Охренеть. Ну вы даете. А теперь Фрилей грохнет тебя. Мученик нашелся... Вали из города, пока не поздно, так и быть, прикрою твою задницу в этом случае
- Знаю, что грохнет. Но может и обойдется - потерять за неделю пять Сородичей, для домена многовато.
- Джозеф и Сильвия уже ищут кандидатов, не знал?
- Нет, не знал... Но это ничего не меняет. Неонатов еще обучить надо и вырастить...
- Это точно. Так, как я понимаю, ты уже известил Фрилея о своем подвиге?
- Да. Не хочу обострять кризис в домене. Сейчас мне нужна веская причина, чтобы Фрилей меня не убил. Сразу, по крайней мере.
- Ты его точно обостришь, если попытаешься еще и торговаться по поводу положения нашего Движения. Представь - члена Инвиктус убил картианец... не знаю, как Фрилей, но радость малышки Пенелопы я представляю.
Молотильня на какое-то время озадаченно примолк. Об этом он и в самом деле не подумал.
- Хорошо. Тогда поставлю вопрос иначе: Вентру убил Вентру. Это не касалось ковенантов.
- Ты в курсе, что тебя считают досадной ошибкой Джаспера?
Вот ведь, срань! И с этого боку хрен подъедешь. Если дело касаается клана, уничтожить "досадную ошибку" будет самым очевидным решением. Хорошо хоть, наши так не считают. Или...
- Ты тоже?
- Эти сраные аристократы... ты для них как нувориш. Белая шваль, которая сделала состояние и рвется в высший свет
Ну-ну... впрочем, еще непонятно стоит ли ожидать от нее помощи. Она та еще стерва, себе на уме.
- Ага. И они в общем правы. Эта ошибка и привела к его смерти.
- Значит, теперь они со спокойной совестью могут убить его Птенца. Такое охренительное моральное оправдание!
- И под шумок объявить Движение вне закона...
- Лучше не говори ничего в защиту Движения, ок?
Ну да, точно. Сучка. Движение для нее - все. Зачем трепыхаться, если можно сдать убийцу шерифа и остаться не при делах?
- Ладно.
- Упирай на то, что это была самозащита и бла-бла-бла
- Так оно и было. Отбой. Выживу - поговорим.
- Погоди!
Оп-па! Интересно...
- Да?
- Твоя задача - тянуть время, я пока вызвоню Джо и Сильвию. Ты, безусловно, мудак, но твоя смерть ослабит наше Движение, потому будет странно, если мы не приедем тебя защищать. Вот тогда и имеет смысл что-то трындеть о пользе твоего расчудесного поступка для нас для вех
Ну да, точно. Умница. С такой поддержкой и воевать можно. Молотильня прибавил газу.
- Ты, безусловно, стерва, но я тебя люблю. Принято.
Мойра рассмеялась в трубку и отключилась. Предстоял разговор с Князем. Хорошо бы ее замысел все-таки сработал...
-
Фрилей
Зверь проснулся в Джаспере, значит... Надо это учесть...
Пока Молотильня был в пути, Фрилей восстановил прежнее хладнокровие, прикинул разные варианты развития событий и принял окончательное решение насчет нарушителя спокойствия в домене. Потому приготовился следующие несколько минут встречи воспринимать... легко и непринужденно.
Птенец покойного Шерифа вошел в кабинет и сходу сказал:
- Здравствуйте, дядя.
С точки зрения Фрилея, выглядел он несуразно - эти ужасные татуировки, уродливой формы бритая голова... Слишком много претензий на наличие гордости Лорда при излишнем внешнем мещанском пафосе. Когда Фрилей еще был человеком, у них в семье был такой дальний родственник - кажется, даже северянин, который постоянно подчеркивал родство с благородным родом Фрилеев и, видимо, думал, что, если часто об этом говорить, окружающие разглядят в этом отщепенце нечто... аристократическое.
На самом деле Фрилей не придавал особого значения именно понятию "благородной крови". Он прекрасно знал, что предприимчивость, достоинство и ум свойственны людям любых сословий (ах, да, сословия же сейчас отменили...). Другое дело, что есть разница между наличием этих качеств характера и их имитацией. А критерии "имитации", как известно, у каждого свои.
По мнению Фрилея, подчеркивание родства скинхедом, особенно в такой стиуации, усугубляло вину последнего.
- Я всегда считал, что родственные связи морально разлагают, - с мягкой улыбкой сообщил Фрилей. - Почему-то считается, что разгильдяйство родственников надо воспринимать снисходительней. А ты сам как думаешь?
- Я думаю... - медленно сказал Молотильня, - Что в делах, касающихся семьи, родственные связи - единственное, перед чем нужно нести ответственность.
Что-то странное и очень знакомое прозвучало в голосе неоната... Фрилей и раньше-то имел острое обоняние, а после того как Растекс обучил его одной штуке, так вообще получил возможность наслаждаться коктейлем запахов в полной мере.
От Молотильни исходил запах алкоголя. Очень легкий, вперемешку с кровью... животного, что ли? Хм. Птенец глотнул для храбрости, так сказать?
Фрилея позабавило и состояние неоната, и его ответ.
- А как бы ты на моем месте поступил, если бы тебе вот эти твои слова сказал некто, только что убивший своего отца? - с интересом спросил Уинстон у скинхеда.
- А у отца, убившего своего потомка были бы какие-нибудь льготы? - спросил тот.
Что, мы уже торгуемся? весело подумал Фрилей.
- Ты не ответил, - констатировал он. - Кстати, ты знаешь, что вопросом на вопрос обычно отвечают только нелюбимые тобой евреи? Так как бы ты поступил на моем месте?
- Я. Не. На. Вашем. Месте, - с расстановкой ответил джасперов Птенец. - И примерять его мне не пристало.
- А жаль. Честолюбие - не порок, - задумчиво прокомментировал ответ Фрилей.
- Порок - неосторожное честолюбие, - видимо, Птенец и правда был пьян и начал дерзить тому, кто его старше и сильнее. Хотя... надо признать, что ответ был по-своему неплох.
Фрилей решил покончить с избиением младенцев и перейти к делу.
- Так как вышло, что Джаспер мертв?
- Он впал в ярость и попытался меня убить. Мой Зверь тоже пробудился... а потом мой Зверь оказался удачливее, - кратко ответил неонат.
Как интересно... Парень либо очень силен (что вполне вероятно), либо... а мог ли Джаспер потерять часть своей силы после пробуждения Зверя? Все ведь слишком неопределенно.
- А каковы были причины, пробудившие Зверя твоего Сира? - уточнил Фрилей.
Молотильня рассказал про лесопилку (так вот откуда эти стружки и пыль на одежде!), оригинальную идею Джаспера наказать/научить своего Птенца после того, как тот не смог разобраться с нарушителем, поединок и пилу (Фрилею показалось, что описанию процесса перепиливания тела Сира Птенец уделил слишком много внимания).
Судя по описанию, вспышка ярости у Джаспера была слишком уж спонтанной. Шериф так и не смог взять себя в руки... можно ли здесь говорить об "эффекте маятника"?
Позвонил секретарь, сказал, что с Фрилеем хотят встретиться мисс Крисленд и мисс Шторм.
- Движение пытается отстоять своего? - поднял бровь Фрилей и вопросительно посмотрел на скинхеда. - Я правильно предчувствую разговоры о демократии?
-
Молотильня неопределенно пожал плечами:
- Будь на моем месте кто-нибудь из Картианцев, я бы тоже встал на его сторону. Демократия или нет, а Движение своих не бросает.
Так... Мойра и Сильвия. Значит, Джо ссучился. Вот ведь хрен мехетский...
-
- И это делает Движению честь, - очень серьезно сказал Мистер Фрилей. - Но, к сожалению, демократии сегодня не будет. Я устанавливаю порядок в этом городе и Я - особенно теперь, без Шерифа - слежу за его соблюдением. Подумай сам. Ты - называющий себя Лордом, заметь - позволил себе самолично сводить счеты с нарушителем территории и необдуманно ослабил себя. Что спровоцировало дальнейшее впадение в безумие и убийство двух человек, которых, между прочим, до сих пор жду в баре. И хотя ты попытался замести следы, но сделал это только с подсказки покойного Джаспера и к тому же еще неизвестно, какие последствия это будет иметь. Далее - буквально через пару часов ты опять впадаешь в безумие и убиваешь своего Сира, тем самым нарушив неписанные традиции Сородичей и вполне конкретную когда-то клятву. Безусловно, Джаспер поступил не очень умно, с этой своей "методикой обучения", но тебе не кажется, что неонат, дважды за ночь не совладавший со своим Зверем, убивший собственного Сира и возможно нарушивший Маскарад, представляет для города скорее проблему, чем будущую надежду непонятно в чем и непонятно на что? А если так и дальше будет продолжаться? К чему это приведет? Сородичи не зря столько столетий поддерживают феодальный порядок, во главе которого стоит Инвиктус. Люди пытаются создать "общество равных возможностей" - и к чему это в итоге привело? В моем городе такого не будет.
Но, тем не менее, я предоставляю тебе выбор. Его надо сделать сейчас. Сейчас ты либо будешь беситься и сопротивляться, и в итоге умрешь окончательной смертью, либо ты добровольно уснешь на некоторое время с колом в сердце. Лично для меня последний вариант более предпочтителен, - Фрилей рассмеялся. - Не люблю дневные кошмары, знаешь ли. Так что ты предпочтешь?
-
- Прошу об отсрочке. Мне нужно рассчитаться с одним долгом. Найти тех, кто убил мою котерию. Я уже напал на их след. Когда они будут найдены и получат заслуженное наказание, я сам подставлю грудь под кол.
-
Фрилей покачал головой и очень мягко сказал:
- Отсрочки не будет.
- Мистер Фрилей! - позвал секретарь. - Я по поводу мисс Крисленд и...
- Скажи, что я занят и не могу их принять, - велел Уинстон. - Так что... Элиот? Выбор. Здесь и сейчас.
-
- Могу я хотя бы позвонить Хеллбрайту?
Князь кивнул. Молотильня набрал номер Иеремии:
- Джер? Перед тем как убили наших, они оставили бармену из "Ночной птицы" сообщение. Тот, кто хочет их найти, должен прочитать книгу Левит, глава 17, стих 14. Потом нашли горящие мотоциклы. Их мото... ммать!!!! Где, ты говоришь, нашел их байки? Они не повреждены? Нет, я сейчас долго говорить не могу. Отключаюсь. Нет, не ищи меня. Придется тебе справляться самому. Сам ты Каменоломня! Все, давай. Отключаюсь.
Вырубив мобильник, нацист в бессильной злости запустил им в стену. Тот разлетелся на куски.
- Я готов. Хотя, черт возьми, это не честно.
-
- Я запомню, насчет байков, - сказал Фрилей. - Я уже веду расследование смерти членов твоей котерии. Надеюсь, это продвинет нас дальше. Видишь, ты помог. А теперь, Элиот, сядь вот в это кресло и расстегни рубашку. Или можешь не расстегивать.
Это могло напоминать посещение врача, и при некотором напряжении фантазии деревянный кол можно было бы сравнить со шприцем. Тишина в уставленном старинной мебелью кабинете Фрилея стала оглушительной.
Фрилей встал за спинкой кресла.
- Это быстро, - сказал он. И погружение в торпор и правда оказалось быстрым...
Затем он открыл потайную дверь, где сидели упыри.
- Унесите его отсюда и отвезите к Рунге, - приказал он. - Скажите, пусть он со мной свяжется.
-
Он уже не чувствовал, как его поднимают, куда-то уносят, кладут в машину. Как в состоянии, неотличимом от недвижного трупа, его везут в неизвестном направлении.
Ему снились сны. В них он снова и снова убивал Джаспера. Только они оба были в полном сознании. Кладя кричащего и вырывающегося сира под вращающийся диск, Молотильня то злобно рычал, то был в состоянии ледяного спокойствия, словно выполнял привычную ежедневную работу, то злорадно и безумно хохотал... А иной раз, это он, Молотильня, приказывал шерифу лечь на доску и привязывал его, с тем чтобы преподать шефу урок.
Молотильня спал и сны его были далеки от мирных и радостных видений. И только застывшая на окоченевшем лице предсмертная гримаса не позволяла ему выразитьт весь спектр того, что творилось в душе Лорда.
-
Та же ночь, два часа спустя
Это было похоже на прорыв плотины. Преграда рухнула и поток ринулся в иссушенное русло, заполняя его от берега до берега, закручиваясь водоворотами и смывая пыль с каменистого дна... а на самом деле всего лишь вынули из и так небьющегося сердца деревянный кол.
Над приходящим в себя скинхедом склонились двое. Вот Мойра, со своей агрессивно-сексуальной улыбочкой, закованная в кожу (белоснежные волосы контрастируют с черным цветом байкерского прикида).
И рядом с ней еще кто-то в белом врачебном халате. Светловолосый и синеглазый, черты лица правильные, точеные и слегка грубоватые. Такая внешность бывает у жителей Старого Света - скандинавов или немцев. Кто он? Молотильня ощущает силу Зверя Мойры, а вот ее спутник... человек или Сородич, развивший свои способности так, что он может скрывать свою природу?
Что это за место? Это... лаборатория? Столы, какие-то приборы на них... стерильная чистота.
Мойра улыбается - весело и хищно:
- Привет, камрад! Не забыл нас еще?
-
Было больно. Все-таки, когда пробивают сердце заточенной деревянной палкой, в этом мало приятного. Кровь тут же заполнила рану, восстанавливая разорванные ткани и мышцы и вправляя треснувшие ребра. Молотильня сел.
- Мойра... Какой сейчас год? И это что за хмырь?
-
- Расслабься, - весело откликнулась Мойра. - Тот же год и - не поверишь! - та же самая ночь. Похоже, для тебя настала пора узнать кое-что о делах взрослых и охренительно серьезных ребят. Знакомься - это доктор Клаус Рунге! - Мойра картинно взмахнула рукой в сторону "хмыря", а тот в свою очередь коротко кивнул и слегка улыбнулся - одними губами. - Доктор Рунге в свое время получил прозвище "вампир Треблинки". Надо сказать, слова были пророческими, ох уж эта еврейская Каббала... Доктор Рунге, это Элиот Мэйсон, если вам не нравится его фамилия, можете звать его просто Молотильня. Думаю, вам найдется, о чем поговорить друг с другом, но попозже. У нас мало времени. Сейчас мы должны сымитировать разгром этой лаборатории, а потом тебя куда-нибудь спрятать. Ты ведь нам поможешь, ага?
-
Просить о чем-нибудь Молотильню дважды еще никому не приходилось. Особенно, если что-нибудь было связано с нанесением повреждений. Вот и сейчас, он спрыгнул на пол, оторвал поручень от больничной каталки и спросил у Рунге:
- Тут есть что-нибудь особо ценное, что вы хотели бы сохранить?
- Если тебе это так надо, вообрази себя невежественным религиозным дикарем. И представь, что бы ты уничтожил сначала, - ответил Рунге. Почти без акцента, кстати.
Молотильня задумался. Но ненадолго. В конце концов, воображать себя невежественным дикарем - не самая приятная перспектива для Лорда.
- Тогда что-нибудь случайное, - и тут же схватил кресло-каталку, запустив ее в стеклянный шкаф с какими-то медицинскими препаратами.
- Клаус, - услышал он голос Мойры. - В курсе, что тебе это тяжело, но я тоже поразвлекаюсь, лады?
Дальнейшие полчаса напоминали именно вторжение невежественных религиозных дикарей. Хозяин лаборатории стоял и бесстрастно смотрел на все это безобразие.
Когд все было кончено, Мойра повернулась к Лорду и спросила:
- А вот представь, Молотильня. Лежишь ты в торпоре, никого не трогаешь, вдруг из тебя кто-то выдергивает кол, ты приходишь в себя и видишь, как группа неизвестных разносит не менее неизвестное тебе место. Ты бы что стал делать? Если, конечно, сразу не озверел бы?
Тот задумался.
- Раз вынули кол, значит потенциально союзные. Организовал бы их и построил, а потом двинул бы их на более полезные занятия.
Мойра от такой тупости аж глаза закатила:
- Ладно, возьми эту палку и стукни доктора Рунге. Только несильно. И пойдем.
- Не думаю, что это нужно, - сказал "доктор Рунге". - Вряд ли ваш Ясновидящий вообще сможет все восстановить. Здесь слишком много боли.
- Я считаю, что стоит подстраховаться, - ответила Мойра.
- Не-а. - подумав, сказал верзила. - Я бы заживился без проблем, и царапины бы не осталось. А если халат порвать и кровью запачкать... ну там, нож между ребер всадить...
- А я и не говорю, что я бы не "заживился", - пояснил Рунге. - Мисс Крисленд беспокоится о том, что Мистер Фрилей может попробовать восстановить картину событий, не веря мне на слово. А Ясновидящий у него, как я знаю, только один - священник. Но вряд ли он захочет посвещать его в эти дела, так что я, если честно, не вижу смысла.
- А что тут за дела, кстати?
Мойра искоса глянула на Молотильню и плутовато улыбнулась:
- Похоже, революция, малыш.
- Стоп-стоп. Я про те дела, в которые Фрилей не будет посвящать Дрейка. Князю ж революция нахрен не нужна, вроде...
- Ага. Она здесь никому ни нужна - и Фрилею, и его компашке... ах, простите, Обществу. И чистоплюям вроде Растекса и Шторм она тоже не нужна. Но ты сам-то как считаешь, многого наше Движение добилось при таком раскладе, как сейчас?
- Да ни хрена оно не добилось, и ты прекрасно знаешь, что я так считаю. Давно пора встряхнуть этот гадюшник!
- Так, время у нас пока есть. Фрилей занят, а разгромить лабораторию Круг Матриарха может когда угодно. Просто хочу при Клаусе это сказать, чтобы он не думал, что за его спиной уже мы с тобой плетем свои злобные вампирские интриги, - Мойра и Клаус переглянулись и улыбнулись друг другу. - Надо тебе сказать, что Фрилей очень ценит доктора Рунге. Фрилей слышал о такой организации как Ордо Дракул, но слабо себе представляет, кто они такие - он с ними не сталкивался раньше. Для Фрилея Клаус - отступник Ордена Дракона, который за положение в домене и все необходимые условия для научной работы готов совершить страшное преступление - раскрыть секреты Ордена непосвященным. А еще - найти для этих непосвященных иные пути изучить всякие чудесные штучки, которыми Орден якобы обладает.
- Я действительно был в Ордене... очень давно, - вставил слово Рунге. - Но потом меня привлекло Картианское движение. Некоторое время я был в организации Ночных докторов, если это о чем-то говорит. Я прибыл сюда около года назад... и достиг некоторых успехов в своих исследованиях. При поддержке Фрилея, разумеется.
- Тут еще одна тонкость, - улыбнулась Мойра. - Опыты Клауса уникальны. Может быть, ты в курсе, что когда-то я была в Круге Матриарха. Так вот - то, что творит Клаус, Круг может посчитать разновидностью Круака. А такого жрицы не прощают... Кстати, ты знаешь, что недавно они приняли в свои ряды новичка и, как это у них заведено, принесли жертвы?
- Не понял... Моих ребят что ли?
- Я не знаю, на самом деле, что, кого и кому они там пожертвовали, - Мойра стала серьезной. - Может, с членами твоей котерии случилось что-то другое. Ты, наверное, сразу подумал на Клауса, да? Да брось, мы все - из Движения, каждый Сородич на счету.
- Фрилей потому и отправил вас ко мне, что появилась возможность, как он сказал, поставить опыты на вампире, - пояснил Рунге.
- Ладно. Это мы еще выясним, теперь, понимаю, нужно стравить Круг с Инвиктусом? Самые опасные - это Арчи и Пенелопа. Их нужно уничтожить одновременно. Фрилей, лишившись поддержки, пойдет на уступки Движению и мы "спасаем" домен?
- Умница, - "поощрила" Мойра. - Мыслишь верно. Но тут нужна многоходовая комбинация. И, как это ни парадоксально, наибольшей помехой станут члены нашего же Движения. На начальном этапе.
- Растекс и Сильвия, которые готовы довольствоваться объедками Инвиктус?
- Верно, амиго. Плюс Каролина, которая стучит Фрилею в обмен на право питаться в клубах для пидарасов. Но они тоже - Картиан.
Молотильня хмыкнул. Ну да, как он мог забыть об этой сучке?
- Нужно выдвинуть тебя на пост Префекта. Префекту возражать они не смогут.
- Есть идея получше. Первый в этом городе Шериф-картианец.
- Думаешь, шериф вправе рулить картианцами больше, чем префект?
- Думаешь, Префект вообще что-то может?
- В зависимости от того кто он...
- Сейчас нам надо расширять границы своего влияния. Шериф поддерживает порядок в городе и это куда большие возможности.
- Окей, ты меня убедила. Давайте не будем терять времени.
- Поправочка. Это Мы не будем терять времени. А ты, в данный момент, находишься либо в бегах, либо присоединился к Кругу. Кто-то же тебя разбудил, - Мойра помигнула. - Так что тебя счас надо куда-то спрятать. И подумать, какую роль ты сможешь во всем этом сыграть. Твои связи со скинами нам могут пригодиться. Тебе есть куда податься?
- Нет. Мое убежище наверняка под наблюдением, а значит на связь со скинами надо будет тоже выходить осторожно.
Мойра задумалась.
- Убежища Джаспера, если ты о них знаешь, тоже не катят...
Спас положение Рунге.
- Я приму его у себя.
- Это большая честь для меня.
- Ты говоришь, как настоящий Лорд, - сказала Мойра. Интересно, это она всерьез или издевается? С ней никогда точно не скажешь...
- Я и есть настоящий Лорд. И кое-кому придется еще в этом убедиться! - Молотильня сжал пудовый кулачище. - Дайте мне потом лично разобраться с Фрилеем, ладно?
- Ладно, ладно, разберемся потом... если ты настаиваешь, - фыркнула Мойра.
Рунге протянул Молотильне ключи.
- Полагаюсь на вашу преданность Движению, мистер Мэйсон, - сказал он. - Вы знаете, где заброшенные новостройки прогоревшей компании "Юниверсал Билдинг"? Вам туда. Я предупрежу своего гуля, чтобы он вас встретил.
-
Молотильня шел по указанному адресу, стараясь держаться переулков потемнее и не особо попадаясь на глаза случайным прохожим. Впрочем, получалось так себе, и не только из-за огромных габаритов Лорда. Он напряженно думал. Мало кто из подобных ему людей может думать и скрытно перемещаться одновременно.
Во-первых, Фрилей. Князь оказался редкостной сволочью, даже для вампира. Сдать своего же соклановца на медицинские опыты... это было, мягко говоря, подлостью. Хорошо хоть Рунге оказался с пониманием всего величия клана Лордов и у него просто рука не поднялась на Вентру...
Кстати, во-вторых. Рунге. Интересно, а сам он какого клана? Мехет? Похоже... Не повезло бедняге. Впрочем, учитывая как он держится, не смотря на такое препятствие в виде убогого клана, это Сородич, достойный уважения. Но все же... Мойра зря не скажет, а почему-то она упомянула, что их - котерию мою - мог и Рунге... они ж не Лорды... а Мехетам свойственно... увлечение всяким мистицизмом, иногда до полного отмораживания.
Ну и, наконец, революция. Единственный по-настоящему положительный аспект текущих событий. Давно пора навести шороху в этом болоте. Будем надеяться, что все сработает. Если не вмешаются клановые слабости революционеров. Среди них ведь нет Вентру, единственного клана, лишенного недостатков...
-
Путь пешком до заброшенной стройки, о которой сказал Рунге, был неблизок. Молотильня по-прежнему нес в карманах своей одежды те вещи, которые забрал у покойного Сира, в том числе и сотовый Джаспера. На экране мобильника уже давно мигало сообщение о нескольких пропущенных звонках от абонента, своеобразно помеченного в телефонной книге как "Ночная волшебница".
Пока Молотильня пытался незаметно перемещаться по городу, абонент позвонил еще раз. Хорошо знакомый рингтон Сира - старая песня "The Battle Cry of Freedom" в современной обработке - разрушила все попытки маскировки.
-
Тихо ругнувшись, Молотильня зажал пальцем динамик, приглушая звук, дождался окончания звонка и вырубил мобильник.
-
У Молотильни ушло полтора часа на то, чтобы пешком добраться до своей цели.
Лет шесть назад в этом районе собирались строить жилой комплекс бизнесс-класса, но по неведомым нашему герою причинам компания прогорела, землю никто не выкупил и многоэтажные здания так и стояли который год, открывая небу недостроенные каркасы этажей и пустые проемы широких окон во всю стену.
Территория стройки все еще была обнесена забором, у ворот входа внутрь висел выцветший плакат, сообщавший о том, что комплекс будет сдан в эксплуатацию не позднее второго квартала 2004 года. Фонари уже давно не горели на этой улице, но после слепящего света городских кварталов по ночам, сияние луны и звезд казалось очень ярким.
При приближении Молотильни от тени, отбрасываемой забором и плакатом, отделилась другая тень. Человек приблизился к скинхеду. Надо же, как тесен город... Молотильня узнал этого паренька, одно время он часто приходил в бар. Единственное, что знал о нем Вентру - прозвище у него было забавное... как у танка... Шерман. Больше Шерман о себе ничего не рассказывал, хотя говорить умел и мог поддержать беседу, но сам первым никаких разговоров обычно не начинал. Как правило Шерман приходил в бар, брал себе пива и ненавязчиво сидел у стойки, общаясь с теми, кто хотел это делать. От него веяло таким спокойным достоинством, что даже самые нахрапистые собратья Молотильни по убеждениям не желали задирать тихоню. А нет, один как-то попытался. Шерман, не вставая с места, врезал ему краем кружки, расплескал пиво и попросил бармена налить еще. И как-то он так это сказал, что больше его никто не трогал.
Несколько месяцев назад Шерман последний раз появился в баре и надолго пропал. А теперь вот объявился... стоит под луной и смотрит снизу вверх на Молотильню.
- Ну, здравствуй, - сказал Шерман. - Я так понимаю, это тебя Рунге попросил встретить?
-
Ничего себе... вот это новости. Впрочем, может, это и к лучшему, хотя... осторожность не помешает.
- Возможно... он ведь сообщил тебе пароль, не так ли?
Разумеется, ни о каком пароле речи не было. И Молотильня, спрятав свои намерения под маской спокойного дружелюбия, был готов размазать парня об асфальт, если тот начнет что-то выдумывать.
Самообладание + Уловки.
-
- Нет, никакого пароля он не сообщал, - улыбнулся Шерман. - Не стоит меня подозревать. Раз Рунге попросил тебя встретить, то ты либо такой же, как я, либо такой же, как он. Последнее вернее. Я никогда не видел тебя до заката или после рассвета. Пойдем, ты тут сам не разберешься.
Он направился ко входу на стройку, остановился и вопросительно оглянулся на Молотильню.
-
Пожав плечами, Молотильня пошел за Шерманом.
- Слушай, а Рунге тебе про Сородичей что-нибудь рассказывал подробнее?
-
Шерман ответил не сразу.
- Да, кое-что рассказывал... о некоторых вещах я сам догадался. Например, что есть разные виды вампиров - я это понял, наблюдая за поведением тех, кого успел увидеть, вблизи или издалека. Я задал вопрос Рунге и он мне более подробно объяснил различия в кланах. Думаю, он сказал не все, наверняка должны быть какие-то слабости или недостатки, но если он считает, что так важно о чем-то умолчать - его дело. Я, кстати, удивился, когда понял, что вампиры не всегда различают друг друга. По-моему, это так очевидно... Наверное, ваш Зверь внутри рассеивает внимание.
-
- Стоп. Ты умеешь различать кланы? Да ну... вот, я, например, кто?
-
- Вентру, - уверенно сказал Шерман. - Я сначала не знал, как вы называетесь, просто отметил, что вампиры почти все ведут себя властно, но некоторые.... по-своему, что ли. Рунге сказал о другом названии, Лорды, но мне больше нравится Вентру. Вообще-то, я ни с одним Вентру близко не общался, кроме тебя.
В процессе беседы гуль вел Сородича по заброшенной стройке. Пахло пылью, под ногами попадались кирпичи и битые стекла. Недостроенные дома отрешенно взирали на луну пустыми дырами вместо окон.
Они направлялись к одному из зданий.
-
Ну и дыра... да уж, Рунге - точно не Вентру. Жить в такой помойке...
- Верно. А сам Рунге? Мехет?
-
- Ага, - безмятежно ответил Шерман. - Кстати, мы почти пришли. У тебя есть ключ, так что дверь откроешь сам. Я бываю в его убежище только в его присутствии, потому сейчас уйду.
Шерман вошел внутрь недостроенного дома и уверенно двинул в глубину здания, к бетонному скелету лестницы. Наклонившись, он просунул руку куда-то под сплетение арматуры и то ли что-то там нажал, то ли повернул.
Квадратная плита поднялась с пола на шарнирах и отъехала в сторону, открывая проход вниз, под здание. Внизу зажглась тусклая лампочка и осветила деревянную лестницу, по которой можно было спуститься вниз, в убежище "доктора Рунге".
- Даже не спрашивай, как этот тайник оказался в типовой застройке, - зачем-то сказал Шерман. И туманно пробормотал: - Еще одна загадка...
-
Тайнику Молотильня не удивился. В конце концов, вампиры - существа влиятельные, особенно старые, и для предприимчивого Сородича устрить такое не составило бы особого труда. Особенно Мехет, которым зарываться в землю велит чуть ли не сама природа клана, делающая их чересчур хрупкими и склонными к мистификациям. Да и в конце концов, во времена сухого закона здесь мог быть забытый склад спиртного с сохранившимся механизмом...
- Ладно, Шерман, еще увидимся. Кстати, есть у меня для тебя поручение. Сходи к Джо... ну, который оружием торгует, купи у него пушку получше и принеси сюда. И нож понадежнее.
Молотильня достал из кошелька Джаспера, отсчитал подходящую сумму и протянул Шерману.
-
Шерман спокойно принял солидную пачку купюр (видимо, Джаспер предпочитал оплачивать крупные покупки наличкой и делал это каждую ночь) и сказал:
- Постараюсь обернуться как только, так сразу.
После чего он махнул рукой - мол, пока - и двинул прочь от убежища своего хозяина. Молотильня остался стоять перед входом в это самое убежище.
-
Проводив его взглядом, Молотильня развернулся и начал спускаться в убежище Рунге. Мысли снова начали возвращаться к смерти Джаспера. Было трудно поверить, что этот хитрый сукин сын сдох. И ведь оказалось не так уж и трудно... Все-таки, хоть Вентру и является единственным кланом, лишенным недостатков, но понимание этой исключительности уже само по себе - Великая Сила. А Джаспер этого, несмотря на свой солидный возраст так и не понял. Потому и сдох. Думал, что может так просто унизить меня, Сородича Великой Идеи... И Фрилей ничем не лучше... Старый, заплесневелый гриб...
Спустившись в убежище, Молотильня огляделся. Здесь ему и предстояло переждать начало... как там сказала Мойра? Многоходовой комбинации...
-
Взору Молотильни предстали две комнаты. Точнее, одна комната, в стене которой была закрытая дверь, явно ведущая в какое-то другое помещение.
Непроницаемые для солнечного света стены покрывали плотные обои с причудливым узором в золотистых тонах, на бетонном полу лежал пушистый мягкий ковер цвета густеющей крови. Вся мебель - шкаф для одежды, книжный шкаф, небольшая софа, пара стульев, письменный стол и - неожиданно - застекленный шкаф с посудой - была сделана из темного дерева и тускло блестела в свете электрических ламп. На маленьком столике рядом с софой стоял патефон и лежала стопка старых пластинок.
Доктор Рунге явно не бедствовал в плане материальном. Интерьер комнаты составляли либо антикварные предметы, либо очень хорошие их копии. Особенно отчетливо символика Третьего Рейха была заметна на фарфоровых тарелках. Тем не менее, ни портрета, ни бюста фюрера не наблюдалось - может, с точки зрения Рунге это было совсем уж фанатизмом?
Между блестящими столовыми предметами на полочках обеденного шкафа в деревянных рамках стояли небольшие выцветшие фотографии. Рунге был на двух из них - вместе со смеющейся женщиной с прической и в одежде 40-годов и с двумя, судя по всему, друзьями или коллегами. В обоих случаях новый знакомый Молотильни был одет в нацистскую форму... и улыбался. Во время своего бытия человеком Клаус Рунге являл собой оживший эталон представителя арийской расы, сошедший с военных плакатов: резкие четкие черты лица, чуть волнистые светлые волосы, лихо упавшие на лоб, умный проницательный взгляд и улыбка, оптимизму которой позавидовал бы любой менеджер по продажам.
-
Что-то никак не давала Молотильне покоя. Что-то в словах Мойры и Рунге было... не совсем правильно. Но что? Подойдя к проигрывателю, он рассеянно достал первую попавшуюся пластинку и поставил на воспроизведение. Вот оно! Многоходовая комбинация... сначала надо стать картианцем-шерифом... Разумеется, Фрилей на это так просто не пойдет. Нужно совершить что-то выдающееся, чтобы ни у кого не оставалось никаких сомнений в правильности назначения. А ко всему, похоже, все это уже готовилось заранее... создать иллюзию того, что Домен под угрозой, связать руки Инвиктус, и нанести удар... СМЕРТЬ ШЕРИФА УЖЕ ГОТОВИЛАСЬ!!! Молотильня лишь ускорил неизбежное. Огонек, Очаровашка и Трепло были убиты для того, чтобы создать иллюзию кризиса. А выбрали картианцев, чтобы никто и подумать не мог на Движение! М-мать! А какой сейчас убедительный подвиг для будущего шерифа? Найти и покарать сбежавшего убийцу Джаспера, например... Вот же ж FUCK!!! Молотильня принялся нервно ходить взад-вперед по комнате под музыку Вагнера. Впрочем, это всего лишь домыслы. Нужны доказательства. Может, в убежище Рунге найдется что-нибудь? Только осторожно, чтобы никто ничего не заподозрил...
Молотильня аккуратно начал обшаривать убежище в поисках каких-нибудь документов, которые могли бы подтвердить или опровергнуть эту внезапную догадку.
-
Внимательный осмотр убежища позволил обнаружить аккуратно заклеенную обоями дверцу сейфа в одной из стен. Сейф, естественно, был закрыт. В ящиках письменного стола Молотильня нашел кипу рукописей на немецком языке, неплохие карандашные зарисовки пейзажей, животных и чьи-то портреты, а также старую записную книжку с адресами и телефонами. Из книжки торчали вложенные в нее клочки бумаги и визитки.
-
Ладно... ничего явного тут нет, а в том что есть разобраться так вот запросто не получится. Значит, имеет смысл сейчас дождаться Шермана с оружием, а там - будь что будет... Молотильня врубил телефон Джаспера и начал просматривать раздел "Заметки".
-
Первое, что высветилось на экране включившегося телефона - шесть пропущенных вызовов. Один был от некоего Старины Коффи, другой - от не менее колоритного Чудака Тэда, и четыре - от уже звонившей Ночной Волшебницы.
Старину Коффи Молотильня знал. Точнее, иногда встречал. Это был чернокожий гуль Джаспера. Какую конкретно роль он играл в структуре Сира, нашему герою было неизвестно. Иногда, приходя к Джасперу, он заставал Сира в ванной, возле которой со стопкой полотенец стоял Старина Коффи... ну, и так далее. Некоторые вскользь брошенные фразы Джаспера заставляли предположить, что ниггер выполняет обязанности не только банщика и дворецкого. Однажды, в самом начале Реквиема Молотильни, Джаспер, нажравшись какой-то в доску пьяной проститутки, очень серьезно (как могут быть серьезны только пьяные воротилы теневого бизнеса и вампиры) сказал: "Если со мной что случится, парень, позаботься о Коффи, понял?"
"Заметок" было немного и на первый взгляд они были весьма легкомысленны: "Ночное барбекю у мистера Торшера такого-то числа", "Веселые девочки на Сайлент-Роад" и все в таком духе. Но знающему Джаспера и участвующему в его делах разгадать этот код было легко. Мистером Торшером Джаспер окрестил высоченного и худого Носферату с большими выпученными глазами, который попытался осесть в Монтгомери в прошлом году. Непонятно, на что рассчитывал этот Сородич, когда отказался представляться Князю и проявил неуважение к Пенелопе, без спросу попытавшись оттяпать часть ее территории. Ну да, то, что устроили тогда Джаспер и Молотильня, с некоторой натяжкой можно было назвать "барбекю"...
Некоторые заметки были очень старые. Одна из самых "древних" была датирована незадолго до Обращения Молотильни и гласила: "VII клоунов задержались после отъезда цирка. Не смешно..."
Самых новых было две: "Добыча полезных ископаемых, 25 июля 20..г." и "Деловой визит к Мстительному Фокуснику, 30 июля 20..г., 03:00".
-
Шерман
Откровенно говоря, указание купить пушку у Джо его не обрадовало. У него были с Джо свои проблемы и меньше всего он хотел бы сейчас обострения старых напрягов.
Пробираясь по темноте улицы к припаркованной в укромном месте машине, Шерман решил, что Молотильне все равно без разницы, где он достанет оружие.
Поэтому он поехал к Салиму и приобрел у него "Беретту" по подозрительно дешевой цене.
Салим
Как только парень вышел, Ахмет подбежал к Салиму и взволнованно сказал:
- Я вспомнил, где я его видел! С бритоголовыми!
- И что? - спокойно спросил Салим.
- Может, и ничего, но я слышал, что вчера освободился их лидер! А вдруг опять будут погромы, Салим?
- И они покупают оружие у нас, чтобы им же нас убивать? - Салим усмехнулся. - Какие шутники, не находишь?
Услышав разговор, еще двое работников Салима явно насторожились.
Салим думал недолго.
- Ладно, - приказал он Ахмету, отчасти, чтобы просто успокоить своих людей. - Если он еще не ушел далеко - проследи за ним. Только проследи, слышал? Будь на связи.
- Он в районе заброшенных новостроек, - сообщил Ахмет через некоторое время. - Оставил машину, вышел, зашел в одно из зданий...
- Что он там делает? Говорят, это нехорошее место, - Салим был в меру суеверен и просто не хотел рисковать двоюродным братом. - Не ходи за ним. Оставайся там, и смотри, кто еще туда придет - если придет.
Шерман
Он привычным жестом нашарил под лестницей потайной замок, подождал, когда плита отодвинется и спустился по лестнице вниз, в убежище своего хозяина.
- Ээээй, - позвал он. - Молотильня, это Шерман. Я вернулся.
-
Молотильня отпер дверь и впустил Шермана.
- Долго же ты возился. Давай сюда пушку.
Взяв пистолет, Молотильня взвесил его в ладони, неодобрительно хмыкнул. Вроде, ничего, но проверить бы не помешало. Мало ли, Шерман - все же упырь Рунге, мог и получить какие-нибудь инструкции... а доверять безоглядно никому не приходится. Даже Картианцам. Особенно Картианцам. Молотильня проверил затвор, потом потребовал патроны, зарядил обойму, послал патрон в патронник, прицелился в один из углов комнаты (туда, где ничего бы не задел) и нажал на спусковой крючок.
-
...вернее, не нажал. Проявлять неуважение к убежищу приютившего тебя Сородича, все-таки, идея плохая. Да и чревата потерей репутации. Поэтому Молотильня перевел взгляд на Шермана и спросил:
- У Клауса тут где-нибудь стрельбище есть?
-
Шерман
Он задумался и чуть погодя ответил:
- Рунге не посвящал меня в такие дела, но, думаю, можно просто выйти наверх пострелять. Территория-то стройки большая. В одном из зданий что-то типа холла или танцзала было, можно туда.
Ахмет
Невзирая на приказ брата он все же вышел из машины и спрятался в тенях сразу за входом, внутри периметра заброшенной стройки. Часть территории просматривалась хорошо.
Минут через десять после того, как купивший пушку скинхед (или их прихлебатель) зашел в одно из зданий, он показался снова - и уже не один. Тот, кто шел с ним, совершенно точно был одним из этих наци, шайтан их побери. Похоже, и правда что-то затевают...
Оба ублюдка прошли дальше на стройку, и Ахмет потерял их из виду. Надо было либо идти за ними, либо оставаться, как приказал Салим и просто наблюдать за входом.
Шерман
Он привел Молотильню в то самое заброшенное помещение. Места действительно было много.
- Можно стрелять, - предложил Шерман и спокойно зажал уши ладонями.
...Убедившись, что ствол рабочий, Молотильня, как решил Шерман, слегка расслабился и вроде даже начал ему, Шерману, больше доверять. Это хорошо... гуль не любил лишних конфликтов, особенно с теми, кто сильнее его.
Его задача на эту ночь была закончена. Шерман попрощался с Молотильней у входа в убежище и отправился по своим делам.
Часа через два после того, как он ушел, вернулся Рунге. В это время Встреча у Картиан уже должна была начаться.
Рунге спустился по лестнице вниз и вошел в комнату, где предположительно находился Молотильня.
-
Молотильня пориветствовал Клауса жестом, напоминающим что-то среднее между вальяжно-расслабленным "Хайль-Гитлер" и простым, но несколько скованным и официальным приветственным взмахом руки.
- Как все прошло?
-
Рунге спокойно снял пиджак и аккуратно повесил его в шкаф, оставшись в белоснежной рубашке. Опустился на софу и только тогда повернулся к Молотильне:
- Если вкратце, то Фрилей в бешенстве. Сейчас он созывает Сородичей в Элизиум - всех "официально зарегистрированных" Сородичей, я имею в виду. Думаю, он собирается объявить военное положение - так, как он себе это представляет, назначить Шерифом Мойру и бросить всех на решение двух задач - войну с Кругом Матриарха и Кровавую Охоту на тебя. Таким образом, Мойра как новый Шериф оказывается в двусмысленной ситуации - зная о твоем местонахождении и не разглашая этого, она фактически приступает к своим обязанностям, уже нарушив обязательства. Но она не намерена предавать членов своего ковенанта, а это означает, что выбор ею уже сделан и в ближайшие ночи в Монтгомери произойдет революция. Естественно, одна Мойра ничего не решает, но я думаю, что другие Картиан ее поддержат.
-
- Цепь еще не началась, полагаю. А значит, что думают по этому поводу Растекс, Сторм и Хэттевей неизвестно. Впрочем, и так понятно... для них назначение Мойры шерифом уже охренительное достижение... кстати, а как Мойра-то добилась назначения? Я думал, Фрилей не пойдет на назначение шерифом Картианца и предпочтет Пенелопу... ну или даже Арчи.
-
- На данный момент Мойра - самый подходящий кандидат по нескольким причинам, - Рунге посмотрел Молотильне в глаза. В его голосе звучало хорошо скрываемое любопытство. - Как же тебе удалось расправиться с собственным Сиром? Ты можешь рассказать подробно, что произошло?
-
Молотильня не любил, когда его вопросы оставались без ответа. Да и кто это любит? А на этот раз опасность предательства со стороны союзников была слишком реальна, чтобы ее оставлять без внимания. То что сейчас его не хотят пускать в расход, может объясняться тем, что его пустят позже. И вот это настораживало по-настоящему. Нацепив маску спокойного дружелюбия, он сказал:
- Расскажу. Только сначала объясни что за причины такие.
---
*Composure + Subterfuge* 3 dice
-
Что-то странное появилось во взгляде Рунге. Если бы Молотильня имел склонность к рефлексии, то сказал бы, что это похоже на обманчивое дружелюбие хищника, из кошачьих , который уверен в своей силе и просто играет с жертвой, как с мышкой.
- Молодой.... кхм... человек, - не торопясь сказал Рунге. - Я наслышан о твоих своеобразных взглядах. Ты, видимо, считаешь, что можешь командовать мной в моем собственном убежище по праву, которое придумал себе сам. Ты заблуждаешься. Единственная причина, по которой ты пока позволяешь себе такое неосмотрительное поведение - это моя "низменная" мекхетовская способность скрывать своего Зверя. Ты понимаешь, что между нами некоторая разница в возрасте? Может быть, мне пора отпустить себя на волю, чтобы приструнить такого волчонка как ты? - тон Рунге оставался спокойным, но в нем проявились металлические нотки. - Ты действительно хочешь увидеть, каков я на самом деле?
***
не совсем понимаю суть заявки Composure + Subterfuge. При чем тут защитный атрибут? к чему это? 0_0? Общение по интернету все замедляет, так что сложно обсуждать сразу.
-
Молотильня спокойно выдержал взгляд Рунге. Кровь побежала по жилам, уплотняя плоть молодого вампира. "Начинается", подумал он.
- Джаспер тоже был сильнее и старше. И не скрывал своего возраста. Тем не менее, он мертв. Любой кто считает что может меня уничтожить, будет убит. Я убил Джаспера, - тут Молотильню понесло. - уничтожил его. Распилил пополам, устроил ему ту участь, которую он хотел устроить мне. Хочешь знать как это было? Очень просто. Когда дело доходит до Зверя, мы все становимся равны. Старые, молодые - неважно. Значение имеет только собственная сила, решимость взять то что принадлежит по праву и понимание сути, а суть в том, что только признавший и принявший свое место может добиться успеха в отведенной ему Природой нише. Вентру - победители, Джаспер это забыл и сдох...
Пока юный Вентру изливал этот полусвязный горячного поток бреда, в его глазах поблескивали искры безумия, и время от времени он возбужденно облизывался.
***
суть той заявки - маска спокойного дружелюбия, т.е. сокрытие собственных эмоций, беспокойства, удержание самообладания.
-
Джозеф Растекс
Он давно застолбил за собой это кресло, и сейчас угнездился в нем, наблюдая, как наполняется Сородичами помещение с пафосным названием Элизиум.
Этой ночью Картиан не смогли провести запланированное собрание. Полковник срочно созвал всех – так и хочется сказать «на ковер». В принципе, так оно и есть, если подумать.
Естественно, первыми явились Картиан – все, кто еще оставался в городе. Теперь Мойра, небрежно насвистывая мелодию, расхаживала с кием вокруг бильярдного стола – Растекс знал, что за посторонними расхлябанными действиями она обычно скрывает внутреннее напряжение. В противоположность байкерше Сильвия Шторм сидела в своем кресле совершенно спокойно, но ее поза говорила о готовности в любой момент включиться в ситуацию. Одевалась Сильвия в стиле хиппи – отчасти из-за ностальгии по 60-м, когда получила Обращение, отчасти из-за того, что с ней сделало это самое Обращение. Растекс знал, что цветастая бандана скрывает абсолютно лысый череп женщины-Сородича, а длинный шелковый шарф, расписанный вручную, бесформенная туника с рукавами до кончиков пальцев и широченные клеши маскируют сморщенное и покрытое струпьями тело. Метаморфоза пощадила только лицо – и эстет в Растексе порой задавался вопросом, была ли при жизни Сильвия прекрасна остальными своими частями так же, как и ликом.
Сильвия и Мойра были его соратницами, втроем они уже не одно десятилетие пытались изменить – и меняли – ситуацию в этом городе.
А сегодняшняя встреча в Элизиуме даст им на руки новые карты, в этом Растекс не сомневался.
Несколько ночей назад Картиан было гораздо больше. Боль от потери Алекса, который был его Птенцом, еще не прошла, да и вряд ли когда-нибудь пройдет. Растекс оглянулся на Сильвию, чей отпрыск тоже погиб при непонятных обстоятельствах. Ей наверняка приходилось еще хуже, чем ему, потому что Алекс был ему только «кровным сыном», а Стива и Сильвию связывали более крепкие узы. Птенец Мойры, Джереми, оставил ковенант и у Растекса были основания полагать, что, если Фрилей собирается начать войну с язычниками из гетто, Хеллбрайт может оказаться по другую сторону баррикады.
Итак, не хватало этих троих, да еще пришлого неразговорчивого неоната-Гангрела, который совсем недавно примкнул к ковенанту. И еще не хватало Элиота, который упрямо называл себя Молотильней.
Вполне возможно, что он уже принял Окончательную Смерть – вряд ли Полковник стал бы с ним церемониться после убийства члена СВОЕЙ котерии. Покойный, к тому же, по совместительству, был Шерифом города и Сиром бешеного скинхеда. И Вентру, с их замороченными внутриклановыми отношениями… нет, Молотильня уже не жилец, если так вообще можно сказать о вампире.
Растекс вздохнул про себя. Он не любил бесполезных смертей, особенно таких, которые оставляли пятно на его собственной совести. Конечно, Молотильня был одним из его ковенанта и долг обязывал его вмешаться. Но молодой наци представлял собой одно сплошное политическое и идейное недоразумение, а за годы своего небытия Растекс, ранее абсолютно не признававший политику, научился в ней разбираться. К тому же, Растекс и при жизни, и теперь, когда Обращение сделало ярче и резче основные черты его личности, не терпел твердолобых людей, которые не желают признавать ничьих точек зрения и взглядов на что-либо – кроме своих собственных, как правило, весьма ограниченных (ведь чтобы они стали шире – надо, опять-таки, оглядеться). Молотильня был непрошибаем и, в принципе, с его ненавистью к темнокожему населению Монтгомери и безумной идеей о неравенстве возможностей Кланов, представлял собой идейного противника самого Растекса. Он напоминал Тени бультерьера. Конечно, если дать ему правильную цель, вцепится в нее будь здоров, но это ж надо заморачиваться, манипулировать объектом… не, оно того не стоило. Растекс знал, что Молотильня когда-нибудь здорово ошибется – и вот это случилось.
Пожалуй, рассудил Мехет, убийство Шерифа было самым ценным вкладом Молотильни в деятельность Картиан. Когда-нибудь, лет через десять или двадцать, из этого можно будет даже сложить легенду, поднимающую боевой дух и разжигающую рвение будущих неонатов. Но это все потом, потом…
Последний уцелевший член ковенанта пришибленно прятался в дальнем углу зала. Положение Каролины Хэттвей среди Картиан было в чем-то сродни положению покойного Молотильни. Только, к чести Молотильни, тот не имел привычки докладывать Полковнику Фрилею о деятельности приютившего его ковенанта. Единственная причина, по которой Каролина еще состояла в Картиан – ее связи в «нетрадиционных» кругах города. Представители, как сейчас выражаются, меньшинств, могли бы стать неплохими союзниками. Плюс их положение в нынешнем лицемерном обществе, признающем их права только формально. Эту ситуацию Растекс не намерен был спускать на тормозах – в конце концов, люди (бывшие в том числе) имеют право на самовыражение – в определенных пределах, конечно. Вон, Молотильня досамовыражался… и Джереми, возможно, уже тоже…
Члены Картиан были гораздо моложе Растекса и находясь среди них в Элизиуме он ощущал себя кем-то вроде отца-волка, надзирающего за недавно подросшими волчатами. Да, они уже опасны, но не для него. Потому что он старше и сильнее, и они подчиняются ему чисто инстинктивно.
Но на каждого хищника находится еще более матерый хищник. Каролина забилась в свое кресло, Сильвия, наоборот, выпрямилась еще сильнее, а Мойра на пару мгновений сильно сжала кий в пальцах и застыла.
Растексу стало страшно – не за своих собратьев, а с ними за компанию. Тварь, которая поселилась в нем при Обращении, почуяла более могучего соперника. Более старшего, и… родного.
В дверях Элизиума стоял Честер Дрейк, первый и единственный священник Ланцеа Санктум в Монтгомери. Одетый в строгий черный костюм с белым воротничком, он смотрел прямо на Растекса. Из-за плеча Дрейка с непонятным выражением на лице выглядывал его чернокожий служка Джон Райт, такое же «недоразумение», как и Молотильня.
Растекс заставил себя ответить на взгляд своего Сира. Оба вампира ненавидели друг друга и это чувство за долгие годы сосуществования дало в их душах весьма причудливые мутации. Дрейк ненавидел Растекса за то, что Птенец не оправдал его надежд – Обратив убежденного атеиста, священник намеревался приобрести верного последователя дела Лонгина. Дрейк был уверен, что мистическое перевоплощение изменит богомерзкие взгляды молодого школьного учителя и обратит его рвение в более «верное» русло. Таким образом, вампир думал, что убивает аж трех зайцев – приводит в лоно церкви еще одну заблудшую душу, обретает верного соратника и с помощью энтузиазма и интеллекта Птенца укрепляет свое положение среди Сородичей города. Ради всего этого священник пошел на большую жертву – нарушил обет Ланцеа не создавать себе подобных. Растекс знал, что под черной одеждой на груди его Сира навечно выжжено клеймо отступника.
Он, со своей стороны, ненавидел Сира не только за то, что тот вмешался в его жизнь и разрушил ее, но и за то, что, поступая так, священник Ланцеа Санктум преследовал исключительно свои цели и Растекс оказался лишь пешкой в его игре. Растекс был глубоко убежден в аморальности такого поступка, не только по отношению к нему, а вообще по отношению одного разумного существа к другому.
Весь этот букет темных чувств и мыслей веселенькой ленточкой обвивало еще одно странное, но сильное чувство. Может быть, только оно не позволяло двум вампиром загрызть друг друга на протяжении десятилетий. Растекс и Дрейк осознавали его, но старались не думать на эту тему. Их взгляды на жизнь вступили в противоречие, их воспитание требовало обоюдной ненависти… но они были не в состоянии разорвать ту цепь, которая незримо соединяла Зверя Сира и Зверя Птенца.
И этот факт, как выражается глупая современная молодежь, добавлял обоим кровососам ангста и баттхерта в их не-жизнях.
Дрейк в сопровождении Джонни прошел в зал Элизиума и сел в кресло напротив Растекса. На нейтральной территории вампиры не могли причинить вреда друг другу… но никто не отменял психологического давления. Дрейк взором карающего судии Господня, похоже, собирался за вечер прожечь дыру в неживой голове Растекса.
Джозеф сжал зубы и решил игнорировать сжигающего его мозг взглядом Сира.
Ситуацию еще более осложнила явившаяся следом за священником Пенелопа Лавджой. «Ощущение» вампира, который старше и сильнее тебя – то еще испытание. А когда этот самый вампир вдобавок взвинчен и истерично-агрессивен, испытание осложняется еще больше.
Пенелопа Лавджой при росте метр пятьдесят два представляла собой концентрат кинематографического образа «могущественный вампир в панике». Растекс знал, что в прошлом у нее были свои счеты с Охотниками, которые сто пятьдесят лет назад Окончательно убили ее мужа, но не представлял, насколько, оказывается, далеко все зашло. Он не был психиатром, но поведение Пенелопы явно подпадало под нервное расстройство. Причина гибели троих неонатов до сих пор была неясна, но «малышка Пенни» уже сделала свои выводы.
Оно и прекрасно, удовлетворенно подумал Растекс. Самая вероятная кандидатура на должность Шерифа отпадает.
Вслед за Пенелопой тащились два ее Птенца – близнецы Скотт и Трент. Близнецы, похоже, занимались любимым развлечением – гоняли на своих заупыренных конях, когда их вызвал Полковник. Сейчас два рослых Гангрела возвышались над своей «мамашей» и старались не звенеть шпорами лишний раз, потому что при каждом резком звуке Пенелопа вздрагивала и очень нехорошо скалила зубы.
Гарпия, Сьюзен Донован, нарочито беспечно влетела во весь этот «гадюшник».
По времени Обращения Гарпия была чуть старше Растекса – весьма приличный для вампира возраст. Префект Картиан не знал, при каких обстоятельствах она стала Сородичем, но подозревал, что для самой Сьюзен побудительным мотивом была перспектива вечной молодости. Через несколько десятков лет Гарпия, вероятно, поняла – для того, чтобы покорять мужские сердца в том стиле, какой она предпочитала, хорошенького личика юной девушки катастрофически не хватает. Юность волнует своей свежестью и непосредственностью реакций, а когда – печально, но факт, - ты уже прожженная ночная тварь, специально или нет, угробившая не одного человека, вся невинность поневоле атрофируется.
Но после Обращения некоторые черты своего характера изменить ты уже неспособен. Потому беспечное поведение Сьюзен выглядело несколько неестественным. Тем не менее, и этого у нее не отнять, Гарпия по-прежнему излучала необычное для ночного кровососущего ходячего разумного трупа жизнелюбие.
Именно за это ее так не любила Пенелопа.
- Добрый вечер, джентльмены! – игриво обратилась Сьюзен к Растексу, близнецам и Дрейку. Отдельно она поприветствовала Джона Райта. – Здравствуй, солнышко! Как твои успехи? Как твой домик молитвы?
«Солнышко» от неожиданности, похоже, вогнало Вите в тело, потому что на черных щеках Джона расцвел яркий румянец. Растекс мысленно закрыл лицо ладонями.
Джон Райт был ошибкой Сьюзен. В бурные 60-е, когда борьба за права негров и женщин шла полным ходом, Сьюзен решила показать свою «прогрессивность» и «пригласила» в ряды страстного клана Дэва робкого чернокожего студента. Также она попыталась ввести его в аристократический круг Инвиктус, совершенно искренне полагая, что небольшая группа ее «поклонников», коими она считала всех Сородичей мужского пола поголовно, придет в восторг от ее милосердия, широкого кругозора и прочей лабуды. Восторгов было, мягко говоря, мало, Сьюзен потом долго на всех дулась, а несчастный, заброшенный ею студент Джонни с отчаяния вспомнил о христианских взглядах своего черного народа и примкнул к Честеру Дрейку. В отличие от Растекса, Обращение в вампира для Райта стало доказательством существования бога.
Сьюзен уже потеряла интерес к Джонни и переключилась на последнюю неохваченную ее вниманием группу Сородичей.
- Здравствуйте, дамы! – весело сказала она. – Сильвия, прекрасно выглядишь, Мойра, ты играешь в бильярд почти как мужчина! – (по понятиям Сьюзен, маскулинность девушек не красила) – Каролина, ты уже нашла девушку своей мечты? Пенелопа… что с тобой? Почему ты такая печальная?
Пальцы Пенелопы впились в кресло и Растексу показалось, что сейчас они, как никогда, похожи на когти. Он почти физически ощутил противостояние Зверей Пенелопы и Сьюзен… и Пенелопа была сильнее.
Да и Мойра как-то нехорошо поигрывала кием.
Обстановка в Элизиуме накалялась.
Ситуацию немного разрядило появление Чарльза Глейдстоуна. Растекс искренне восхищался его способностью очаровывать и успокаивать всех, кто находился с ним на одной территории. Отчасти этому, возможно, способствовало положение клана Чарльза, Вентру, но без врожденных лидерских качеств и яркой харизмы вся властность Вентру нередко заключалась… в типовом применении Доминирования.
Чарльз учтиво поцеловал руку Сьюзен, вежливо поклонился Дрейку, восхищенно сказал Пенелопе что-то насчет ее великолепной лошади, на которую он недавно поставил через своего гуля и выиграл, прокомментировал изящество росписи шарфа Сильвии… Вроде бы, такие мелочи, более того, сделай их кто-то другой, они бы могли наоборот вызвать раздражение… но Чарльз обращался с Сородичами так элегантно-успокаивающе, в то же время незаметно давая понять, кто здесь контролирует ситуацию…
Растекс вдруг подумал: случись что с Полковником Фрилеем, если уж выбирать главу Сородичей Монтгомери будет так необходимо, он, пожалуй, поддержит Глейдстоуна. Пока он отлично справляется с обязанностями Конюшего, а способность разбираться в людях – как живых, так и мертвых – для руководителя одна из важнейших.
Все уже расселись по своим местам – молодежь подальше от кресла, в котором обычно восседал Фрилей, более пожитые вампиры – поближе, причем члены разных ковенантов старались по возможности держаться кучно. Пенелопа, как член котерии Полковника и представитель Примогена, сидела рядом с владыкой Монтгомери. По другую сторону от него находилось кресло Шерифа… теперь пустое. И Пенелопа часто на него поглядывала.
Фрилей стремительно вошел в Элизиум и целеустремленно направился к своему месту главы города. Рядом с ним покорной собачонкой семенила его «супруга»-гуль.
От Полковника исходила аура уверенного в себе, испытанного в многих боях, умного и хитрого хищника. Чтобы ни происходило сейчас в городе, он контролировал ситуацию и пришедшие в Элизиум (точнее, их Звери) молчаливо признавали, что пока слабее – они.
Фрилей сел в кресло и обвел взглядом присутствующих. И заговорил:
- Почтенные Сородичи! За последние несколько часов в городе произошли серьезные события. Если кто-то из вас не в курсе происходящего, я кратко поясню – наш досточтимый Шериф О’Келли при не до конца выясненных обстоятельствах убит своим Птенцом Элиотом по прозвищу Молотильня, который в настоящее время находится в бегах. Как вы понимаете, мы остались без хорошего Шерифа. Кроме того, всех нас наверняка интересует причина смерти трех членов уважаемого картианского ковенанта. У меня есть несколько предположений на этот счет, хотя ни одно из них не подкреплено вескими доказательствами. Сегодня я собираюсь вместе с вами, уважаемые Сородичи, разобраться в этом недостойном и трагическом деле – а также выбрать из вас нового Шерифа.
Тяжелая дверь распахнулась еще раз. Помещение заполнил запах гниющего мусора, ржавчины и речной тины – но это был только первый слой в «букете» ароматов. За ним последовало давящее волю и сознание ощущение присутствия Зверя, могучего, очень старого, и, что самое страшное, безумного.
Взоры всех присутствующих обратились ко входу. Фигура, безжалостно попирающая блестящий паркетный пол одной ногой в раздолбанном сапоге и деревянным протезом вместо другой, прошаркала к собравшимся. Кроме антропоморфных очертаний, казалось, в нем не осталось ничего человеческого – одноногий старик, заросший косматой бородой до глаз и с нечесанными длинными волосами, в рваной гниющей одежде, с которой на пол падали тяжелые маслянистые капли.
Каролина ахнула. По лицу Сильвии было видно, что, при первой возможности она убьет это создание – и ее не остановят никакие узы Птенца и Сира.
Не меняя тона Полковник сказал:
- А, это ты, Арчи. Рад, что ты все-таки решил явиться на собрание, как и подобает члену почтенного круга Инвиктус. Прости, мы начали без тебя, но по такому случаю я повторю свое заявление…
-
Тем временем в Убежище Рунге
Рунге усмехнулся – и изменился. Конечно, не внешне – просто он отключил свою мехетовскую способность к маскировке. И сразу стало ясно, что в этой попытке «померяться Зверьми» Молотильня уступает приютившему его вампиру.
Рунге был не так стар, как Джаспер, но в любом случае он был сильнее Молотильни и зверь скинхеда тихонько заскулил, сообразив, что оказался на территории более грозного хищника.
- Ты зарвался, - сухо сообщил Рунге. – Выметайся из моего убежища и выживай сам, как можешь.
Не предлагаю сделать никаких бросков просто потому, что Молотильня уже видел Рунге и вряд ли впадет в безумие. А ощущение иерархии среди вампиров - явление вполне естественное. В данном случае из соображений нагнетания саспенса я вольничаю, описывая состояние зверя PC, но поведение самого перса по-прежнему остается в руках игрока.
-
Молотильня встал. Безумие плескалось в его глазах, едва скрытое за жестким, стальным заслоном решимости.
- Я не буду убивать тебя сейчас, Тень, - прозвище клана было произнесено... почти как оскорбление. - Потому что ты не убил меня и пригласил сюда, а Вентру платят долги. Я все еще должен тебе и когда-нибудь расплачусь по чести. Во всем долгам.
Вентру бросил Рунге ключи и вышел, не оборачиваясь.
-
Ахмет
На этой стройке определенно что-то происходило. Ахмет увидел, как парень, купивший пушку у его брата, вышел за ворота и исчез в ночи. Потом появился еще какой-то тип. Ахмет его никогда не видел. Насторожило то, что, в отличие от предыдущих, этот выглядел вполне респектабельно. Подобные люди в подобных местах просто так не появляются... да еще и без охраны. Такое впечатление, что он вообще пришел пешком... хотя за десять минут до его прихода где-то вдали Ахмет вроде бы слышал рев мотоцикла.
Хорошо одетый блондин скрылся за воротами стройки.
Прошло буквально несколько минут - и за пределы участка выскочил тот самый бритоголовый наци. Он был здорово не в себе. Похоже, с блондином вышел какой-то конфликт. Так-так-так...
Будем выяснять, засек ли Молотильня Ахмета в кустах ;), или наш герой побежит дальше по своим делам?
-
Он был вне себя от ярости, голода и унижения. Проклятый Мехет! Да и все Мехет вообще! Maggots, vermin! Считающие себя лучше других, но не способные вытащить собственную задницу из теней, в которых торчат как проклятые подлые пауки... who want the World for nothing Неудивительно, что они до сих пор влачат столь жалкое существование. Но время от времени пытаются строить из себя невесть что и нуждаются, чтобы кто-нибудь преподал им урок... Commence your groveling
Молотильня внимательно осмотрелся по сторонам и вдруг какое-то движение в кустах привлекло его внимание. Так и есть... обложили сволочи, Рунге намеренно вывел его из себя, а теперь наведет на него Кровавую Охоту...
Молотильня спокойно осмотрелся по сторонам, а потом резко рванул в сторону кустов, разгоня себя с помощью Витэ.
Хватаю Ахмета, а в след. ход кулаком по морде.
-
Темная фигура выпрыгнула из кустов и помчалась прочь, но от ускоренного Стремительностью вампира убежать не так просто. В два прыжка Молотильня догнал убегающего и сгреб за шкирку комбинезона. Бедняга рванулся, но вампир без труда удержал его, развернул, размахнулся и всадил свой фирменный удар под дых. Человек согнулся, хватая ртом воздух. Вентру без труда удержал его и поволок в глубину стройки.
Притащив на более-менее непросматриваемую со стороны площадку, Молотильня завернул пленнику руку и прижал к земле, внимательно рассмотрев кто же ему попался. Судя по явно ближневосточной морде, разговор предстоял интересный.
- Так-так-тааак... и что здесь забыла такая арабская харя?
- Пощади... брат.
- Не брат я тебе, гнида черножопая. Кто тебя прислал? Зачем?
- Я просто мимо проезжал, клянусь! Смотрю, кто-то на стройку прошел, мне просто интересно стало! Правда, брат!
Ага, конечно… так и поверил. Любопытные арабы по стройкам постоянно так и бегают…
- Правду, сука, говори, а то руки вырву и в жопу запихаю по самые плечи!
Араб заверещал что-то несусветное, впрочем, не отклоняясь от выбранного курса. Может, действительно просто так? Да не, вряд ли. Не ребенок же, от любопытства по стройкам шариться. Молотильня деловито обшмонал карманы незадачливого шпиона. На землю высыпались несколько мелких купюр, пачка особо прочных презервативов, среднего качества складной нож и… о, это уже интереснее! Удостоверение работника автомастерской Салима. Так-так… что ни говори, а такие совпадения случаются редко. Нацист швырнул удостоверение перед самой мордой пленника и приподнял его за заломленную руку.
- О-па... Значит, просто так гуляем, да?
- Ты о чем, брат?
- Вы, черти арабские, просто так меньше чем кодлой в пять рыл не ходите. Особенно, если с Салимом повязаны. Что нужно от меня Салиму?
- Ничего не нужно, правда! Я на него работаю, да, но я просто мимо проезжал.
Молотильня ухмыльнулся и заломил руку сильнее:
- Ну, раз ничего не нужно, и никому ты сам не нужен, то я могу тут с тобой с чистой совестью позабавиться... и никто в претензии не будет, ага?
Араб нехорошо побледнел и начал всхлипывать.
- Брат, пощади! Что ты хочешь? Денег хочешь? Я тебе дам, сколько попросишь! Только не убивай!
Ага, поплыл… осталось чуток дожать и все.
- Не, так не интересно... деньги у меня и так есть, сколько надо... а вот Салим меня очень интересует... решайся уже, а то мне скучно становится.
- Да! Да! Хорошо! Все скажу! Сегодня парень из ваших заходил, пушку покупал! А мы знаем, что ваш лидер вышел из тюрьмы! Вот Салим и послал меня проследить за парнем, на всякий случай.
Опа… значит, Шерман, сука, прокололся… говорил же ему – к Джо идти надо. И тут у Молотильни забрезжила такая безумная мысль, от которой сам бы себе голову швейцарским ножом вскрыл, чтоб мозги таких подлянок не подкидывали. Впрочем, может сработать…
- Пушку... не эту случаем?
- Да! Да! Она самая!
- Сука! Он же обещал у Джо купить.
Отпустив заломленную руку пленника, Молотильня достал вырубленный телефон Джаспера и сделал вид, что набирает номер.
- Джо! Скажи заказчику, что операция "Салим" откладывается. Шерман их вспугнул, они теперь настороже. Пусть пока поутихнут, бдительность потеряют... знаю, знаю. Да насрать, что это гребанный Стивен Таргет! Если хочет, чтобы мы прижали арабов, пусть ждет. А то вишь чего, нашими руками решил конкурентов устранять... Шерману втык. И еще один – от меня лично!
Стивен Таргет – Джаспер как-то проболтался – было имя, под которым Фрилей был сейчас известен среди смертных и проворачивал свои дела. Разумеется, арабы для князя Монтгомери были примерно такие же противники, как тараканы против тапка, но ограничить его мобильность и внести свою долю хаоса вполне способны, а Мойра найдет как этим воспользоваться. Во время «разговора» Молотильня сделал вид, что забыл о пленнике. Встал и начал нервно ходить из стороны в сторону. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы тот осмелел и принялся по-пластунски отползать подальше. Переместившись таким образом метров на восемь и собрав по пути на пузо комбинезона всю грязь стройки, он вскочил и рванул к машине.
Для правдоподобия, Молотильня даже пальнул пару раз в воздух со словами:
- Стой, СУКА!!!
Потом ухмыльнулся, провожая взглядом визжащую на повороте тачку и пошел в противоположную сторону, направляясь в ту часть города, где держал позиции Ведьмовской Круг.
-
Путь к владениям Круга
Однажды Молотильня, еще будучи совсем "молодым" вампиром, вместе со своим Сиром побывал на территории Круга. Кажется, в то раз речь шла о нарушении каких-то границ и соглашений и Джаспер прибыл с довольно мирным, дипломатическим визитом к владычице Круга. Молотильня помнил ее как чернокожую Тень со взглядом, который показался ему до крайности безумным. Тем не менее, Джаспер как-то находил с ней общий язык.
Молотильня знал, что от территории новостроек ему придется сначала двигаться на северо-восток, мимо Оквудского кладбища, по Аппер-Уэтампка Роад до психушки Грейл Мемориал (именно с тех краев начались его нынешние приключения), потом, следуя направлению улицы, свернуть прямо на север и пересечь 152 окружную трассу. В том пригороде, который формально считался частью города (или был частью города, а формально считался пригородом?) и располагались владения Круга Матриарха, они же - своего рода гетто для чернокожих вампиров, вампиров других рас и тех бледнолицых Сородичей, кого благородные Инвиктус презрительно называли "белой швалью".
В тот раз, когда Джаспер беседовал с Мамбо, беседа происходила в парке Шеридан Хайтс (Сородичи Круга любили природу и все "натуральное"). Он примерно помнил туда дорогу - а даже если что-то напутал, всегда можно поймать местного Сородича и вежливо спросить у него дорогу, ведь так?
Другое дело, что путь в те края был неблизкий, а время близилось к трем. Пешком идти часа четыре, а к этому моменту уже начнет светать. Надо было либо найти средство передвижения, либо отыскать убежище на день.
-
Первый вариант был предпочтительнее. Пропущенное время не работает на пользу Сородичу, на которого объявлена Кровавая Охота. Поэтому предстояло найти транспорт. И желательно с водителем, которым можно было бы подкрепиться...
-
Бобби "Таракан" Митчелл, таксист
Ночь выдалась неудачная. Он колесил по городу, тратил бензин, но рейсов вышло только двое, и то оба раза леди хотели доставить своих выпивших мужей из бара домой.
Бобби решил проехаться по окраинам - может, каким ночным гулякам под парами алкоголя захотелось двинуть в центр. Он ехал не спеша, но хотя разгоряченный выпивкой народ пока еще попадался на улицах, никто не горел желанием прыгнуть в такси и умчаться навстречу городским приключениям.
Сейчас доеду до той заброшенной стройки, подумал Бобби, и поверну назад, сделаю второй круг в этом районе.
Кто-то направлялся навстречу Бобби со стороны стройки. Фары высветили фигуру высокого массивного мужчины, который целеустремленно шел по району.
-
Бобби "Таракан" Митчелл, таксист
Шедший навстречу махнул рукой и, когда Бобби притормозил, обратился в раскрытое окно к водителю:
- Приятель, подбрось до Аппер-Уэтампка Роад-15.
Потенциальный клиент оказался скинхедом, но Бобби это не особо испугало. Он по опыту знал, что скинов, как и любой шпаны, стоит опасаться только когда их много.
Потому Бобби спокойно предложил:
- Садись, - только радуясь возможности заработать. До указанного адреса путь был неблизкий. Правда, непонятно, что одинокий белый наци забыл в черном квартале...
Парень скоро сел на переднее сиденье и начал дисциплинированно натягивать ремень безопасности на мускулистый торс.
- Восьмой, забрал, - сообщил таракан диспетчеру. - Едем...
- Слушай, что у тебя с ремнем? - раздраженно спросил скинхед.
- Не знаю, нормально все вроде было, - Бобби торопливо вернулся к отчету: - Едем в северный пригород.
- Не работает же, - заявил скинхед, продолжая возиться с ремнем.
Что-то в его голосе насторожило матерого Таракана.
- Что-то ты крутишь, парень! - решил брать быка за рога таксист. - А ну говори, что у тебя на уме?
- Замри! - приказал чертов пассажир. Че за херня?
Бобби потянулся к рации, чтобы хотя бы намекнуть о том, что нужна помощь, но скинхед опередил его, вырвав у рации динамик.
Делать тут Бобби было абсолютно нечего и он решил валить из рабочей машины.
Но у него, в отличие от противника, все было в порядке с ремнем безопасности. В смысле, он был хорошо и качественно пристегнут.
Счет в бою шел на секунды и драгоценное время ушло на попытку расстегнуть пряжку.
Скинхед схватил его за горло и начал тянуть к себе.
Бобби сопротивлялся как мог, хотя бритоголовый был явно крупнее и сильнее его. Из-под сиденья Таракан, уже задыхаясь, достал тяжелый молоток, без рукоятки, который лежал там на такой вот случай.
Зажав округлый металлический предмет в ладони, таксист со всей силы, как мог, ударил по голове противника. Помогло слабо.
Дальнейшие события смутно запечатлелись в памяти таксиста. Тем более, что некоторые моменты он просто не хотел принимать - например, тот факт, что гигантский скинхед, кажется, прижимался губами к его шее... а потом все растворилось в вихре очень странных сильных эмоций.
Бобби пришел в себя от звука заводимого мотора. Он смотрел вслед уезжающей машине, смутно понимая, что рабочая тачка сейчас в руках другого человека... кажется, его последнего пассажира, а сам он лежит на асфальте - и хотя это неудобно, но подниматься ему абсолютно не хочется.
Чувствуя очень обессиленным, можно сказать, обескровленным, Бобби кое-как перевернулся на спину и стал смотреть в ночное небо, такое бездонное в этом плохо освещенном районе...
-
Молотильня рванул напрямик, однако же держась допустимых пределов скорости и по пути разбив кулаком рацию. Времени оставалось не так много, но должно было хватить. Остановиться он рассчитывал примерно в получасе ходьбы от места назначения, причем там, где по возможности не будет свидетелей. Очень надо, чтобы кто-нибудь неподходящий вспомнил и растрепал кто выходил из угнанной машины...
Четкого плана действий пока не было, но была... надежда, что все пройдет как надо. И туманное предположение что именно следует делать. Ладно, на месте разберемся. А... вот и оно, подъезжаем...
-
Мартин "Квики"
Он всегда был самым глазастым и сообразительным - потому и верховодил в их банде, которая сама собой образовалась из друзей детства, пацанов с одного района.
Потом он первым его заметил: рослый, белый и наци. И один.
В негритянском квартале. Под утро, когда на улицах уже никого.
Какая, однако, лакомая добыча.
- Парни, смотри туда, - тихо сказал он своим.
Они сплотились вокруг него, как молодые волки вокруг вожака. Охренительное чувство, надо сказать.
- Ждем когда подойдет поближе - и развлекаемся, ребята!
Они промолчали в ответ, но это было красноречивое молчание. Он чуял их напряжение и желание радостной яростной мести этому скину. Мести за все на свете - даже за наводнение прошлой осенью. Какая разница, кто виноват, когда есть тот, на ком МОЖНО оторваться???
-
Молотильня шел по ночным улицам черного квартала. Несмотря на то, что в убежище Рунге явно было бы безопаснее, он все равно был уверен что сделал все правильно. Никогда никакой Сородич, которому важны его убеждения, не поступится ими ради сиюминутной выгоды. Зависеть от низших кланов, показывать им свою слабость - нет уж, не дождутся.
Между прочим, окружающий пейзаж никак не способствовал особому поднятию духа - скудно освещенная улица. Слабые редкие фонари высвечивают стены трехэтажных кирпичных домов застройки образца тридцатых. Построенные после Великой Депрессии, когда-то это были прочные и красивые здания. Сейчас кирпич потрескался, во многих домах не хватает стекол или они разбиты, а стены в ассортименте покрывают разноцветные граффити. Неудивительно, эти ниггеры не умеют жить как люди. Только и способны, обезьяны проклятые, находиться на иждивении у цивилизованного общества.
Внимание нациста привлекло какое-то движение. Взглянув в ту сторону, он увидел как из арки, разрисованной под голову волка, широко разинувшего свою пасть, не спеша, уверенные в своей крутизне, выходят пятеро ниггеров в мешковатых спортивных костюмах. В руках у них - полный набор импровизированного оружия. Трубы, кастеты, велосипедные цепи... Ага, начинается.
Один из них, тот, что в центре, выступил вперед, картинно поигрывая ножом-бабочкой и сказал:
- Хей, бро, ты не заблудился ли?
Молотильня остановился и смерил его спокойным, уверенным взглядом. И этот братом называет... что у них, коллективное помешательство что ли?
- По ходу, ты не туда забрел. Тут наша территория.
Так... проще всего действовать таким образом: задоминировать главаря, чтобы он удрал, и сразу же всадить кулаком в самого опасного - вон того, еще одного, который с ножом... Так чтобы за первые же секунды подорвать моральный дух и выключить из драки двух самых опасных.
- Я здесь по делу. И пока что не собираюсь никого калечить. Так что, если не хочешь получить в рыло, лучше убегай.
Что-то не сработало. На долю секунды ниггер все-таки вздрогнул, но удержался.
- Напугааааал, - протянул он со слегка тревожным смешком. - Все твои дела здесь могут быть только с нами, понял?
Нацист осредоточился и решил повторить попытку:
- Все-таки, тупой. Беги, говорю.
Главной его ошибкой на этот раз стало неправильно подобранное слово. Run вместо flee. Потому что черножопый вместо того чтобы удрать, сорвался с места и понесся прямо на скинхэда, с офигевшим выражением на черном лике, мол, что я делаю... и поймал зубами пудовый кулак Лорда. Но дело было сделано, и банда интерпретировала события по-своему - как сигнал к началу потасовки. Мимо правого уха свистнула металлическая труба и на вампира начала накатывать волна яростного безумия. Слеува забежал еще один ублюдок, размахнулся велосипедной цепью и накинул ее на горло вампира. Цепь оказалась заточенной и глубоко ушла в мышцы толстой шеи Молотильни. В ребра врезался кастет, а в правый бок вошел нож. Молотильня зарычал, сгреб главаря и швырнул его на двоих, слева. Цепь слетела с горла, но нацист уже видел - дальше будет только хуже. Труба вскользь прошла по виску, а кастет и нож снова прошлись по корпусу. Оставалось одно - отступить, и Молотильня понесся по улице, ускоряя себя с помощью Витэ.
-
Когда он понял, что оторвался, на смену чувству самосохранения пришли холодная ярость и дикий голод. Хотелось найти какого-нибудь ублюдка и выпить его до дна. А потом еще одного и еще, еще... Но не светясь, а предельно аккуратно, скрытно и ненавязчиво... Nosferatu-style, чтоб его.
Вскоре вампир услышал звуки грохочущей ниггерской музыки. Подкравшись поближе и спрятавшись за углом, он осмотрелся и увидел тачки с открытыми дверями и толпу местных, которые невзирая на ранний поздний час слушают музон, пьют пиво и общаются. Вскоре от толпы отделился один чернокожий и, на ходу расстегивая ширинку, отправился аккурат за тот самый угол, где притаился Молотильня. Дальше все происходило как в трэшовом ужастике. Млониеносно выбросившаяся из темноты рука сдавила его горло и утянула во мрак...
Когда Млолтильня пришел в себя после ставшего уже привычным за эту богатую событиями ночь приступа голодного безумия, перед ним валялся мертвый ниггер с разодранной шеей. Взвалив труп на плечо, он пошел вглубь квартала, к мусорному баку, на ходу затягивая часть ран. Еще пара таких кормежек, и можно будет уже отправиться на поиски местных Сородичей... но тут из подворотни, где он только что кормился, начали раздаваться крики. Похоже, братки того ниггера обнаружили его пропажу и теперь принялись искать... О-па, а это уже нехорошо - к их голосам присоединились бодрые, наадреналиненные голоса тех гопников, от которых Молотильня недавно смылся. Вампир с проклятиями и чертыханиями, отступил в тени и двинулся в сторону парка...
-
*Статистика: 5 Витэ; 1 летальное и 1 тупое ранение; 0 ПСВ*
-
Территорию парка от гетто отделяла ажурная металлическая ограда с входом в виде готической арки. В свете луны и фонарей виньетки и пики ее масляно поблескивали свежей черной краской. Столетние деревья возвышались над оградой и тянули к небу свои развесистые кроны. Ни звука не доносилось из глубины парка.
На фоне этой тишины низкое утробное рычание, перешедшее в короткий взлай, показалось очень громким и резким.
В воротах показалась собака, а вслед за ней - еще одна. Это были доберманы с некупированными ушами и хвостами. Любой Сородич мог сразу догадаться, что собачки явно не простые. Впрочем, человека "не в теме" тоже насторожили бы габариты доберманов (твари были крупнее датского дога) и подозрительно разумный блеск в хищных голодных глазах.
Собаки не "смотрели на", а именно - рассматривали Вентру. Похоже, нападать они пока не собирались.
-
Молотильня демонстративно расслабленно остановился перед оградой, опустив руки и в упор глядя на зверюг. Джаспер как-то умел разговаривать со всякими зверями и даже подчинять своей воле, но как он это делал, нацист не имел ни малейшего понятия. Так... попробуем без спешки и суеты... он сделал шаг вперед к калитке, следя за реакцией упырей.
-
Один из псов так же нарочито демонстративно и не торопясь зашел к скинхеду со спины, своего рода замыкая конвой. Другой доберман встал перед Молотильней и отчетливо, так что это нельзя было принять за случайность, махнул головой в сторону ворот. После чего потрусил в глубь парка. Позади коротко рыкнул второй пес.
-
Молотильня не заставил себя ждать, двинувшись вперед почти сразу после того как "ведущий" пес пошел вглубь парка. По крайней мере если его убьют, то не сразу и встретить готовы. Для Сородича, на которого объявлена Кровавая Охота этого вполне достаточно.
В голове крутились разного рода мысли. Вот уже второго предполагаемого союзника в лиице Рунге он практически потерял, причем исключительно ради... чего? Великой Идеи? Утоления собственного самомнения? Что с ним происходит? Неужели так и сходят с ума, и Джаспер не зря говорил о коварстве кланового проклятья Вентру, ударяющего в самый неожиданный момент и поражающего самое ценное для прирожденных правителей - способность мыслить здраво?
Нет. Чушь! Нет никакого проклятья. Россказни низших кланов, обремененных своими слабостями и распространяющих подобные слухи из зависти к величию самого успешного и могущественного.
Расправив плечи, нацист зашагал увереннее.
-
Псы тянули его мимо натоптанных тропинок парка сквозь кусты и бурьян и наконец привели на небольшую поляну, мрачную и загадочную в свете луны. Там они и замерли, явно чего-то ожидая.
Ждать пришлось недолго. Послышались шаги многих ног и на поляну вышли три Сородича.
Впереди шла Мамбо, жрица Круга. Молотильня ее уже видел, поэтому отчасти был готов к появлению более сильного, чем он, вампира. За Мамбо шли двое - в белом парне с котенком на плече Молотильня узнал Иеремию, а рядом с ним с большим достоинством вышагивала незнакомая рослая и худощавая черная девушка.
Далее персонажи объединяются и начинют приключенствовать в совместной ветке "Дуэт для гармоники и барабана": http://wod.su/forum/index.php?topic=2531.0 (http://wod.su/forum/index.php?topic=2531.0)
-
25 июля. Поздний вечер.
Сегодня обычно шумный район нигерского гетто казался постапокалиптически безлюдным, по причине, от которой только что ушел подальше Молотильня. Что удивительно, несмотря на размеры толпы, что собралась на ритуал Круга, вблизи выхода из парка не было ни одного автомобиля, мотоцикла, или, там, велосипеда. Пешком они все пришли, что ли?
-
Молотильня решил продолжить поиски. Стоило пройтись по дворам, поискать транспорт в округе. Причем по линии направления из гетто, к нормальной, благоустроенной части города.
-
Интерлюдия
Джон Райт, Дэва, Ланцеа Санктум
Брат Стенли, юноша из гетто
У пятидесятников нет ритуала исповеди, как у католиков, например. Каждый верующий напрямую связывается с Господом, без посредника, который может и ошибаться.
Но спросить совета и ободрения у старшего и более опытного и крепкого в вере - не возбраняется.
Брат Стенли уже не первый раз обращался за советом к загадочному брату Джону, который появляется только на вечерних собраниях и то редко, но даже такому неофиту, как брат Стенли ясно, что сердце брата Джона давно и прочно пребывает с Иисусом. Он, должно быть, постоянно пребывает в экстазе слияния с Господом. Это настолько сильное чувство, что оно даже передается другим верующим в те вечера, когда брат Джон приходит и участвует вместе со всеми во время говорения на языках.
В этот раз брат Стенли рассказал о том, как сложно ему с родней, которая не может смириться с тем, что он вот уже полтора месяца как христианин.
Джон делал вид, что внимательно слушал, иногда для проформы вставлял слова ободрения. Мысли его были далеко и кружились отнюдь не вокруг Господа. Ярость тлела в его мертвой проклятой душе, как адские угли, готовые разгореться в полную силу как только грешник окажется в уготованном ему котле.
- Моя мама в принципе не против, - откровенничал тем временем брат Стенли. – А вот брат считает, что христианство – вера белых, которую они нам навязали, когда сделали рабами. Эта вера даже пустила корни в нашей истинной вере, Вуду. Брат Джон! Я знаю, что христианин должен всех любить, особенно родственников, но эти тайные встречи, которые посещает мой брат… это ведь языческий культ, да? А ведь язычников я должен ненавидеть, они ведь поклоняются Сатане?
Угли в душе Джона вспыхнули сильнее.
- Верно, - медленно сказал он. Брат Стенли удивленно посмотрел на авторитетного соверующего. – Язычников надо ненавидеть, ибо они поклоняются Сатане…
- Но Чак – мой брат! – испуганно ответил молодой человек.
- Вспомни Откровение, глава 3, послание главе Лаодикийской церкви: «знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч!
Но, ты тепл», - у Джона было достаточно времени, чтобы выучить Библию почти наизусть. – Именно потому, что Чак – твой брат, ты не должен оставаться безучастным и говорить, что «это его выбор» и прочие популярные отговорки. Если так думать, получается, что христианство – тоже лишь «выбор», одна вера из многих.
- Но что же мне делать, я не могу изменить Чака, не убивать же его! – воскликнул горячий чернокожий юноша.
- Убийство – грех, - согласился Джон. – Но ведь не Чак заправляет тем культом… наших предков. Это делают те, кто уже давно предался Сатане и Сатана их обагренными кровью руками совращает невинные души, какой был и твой брат когда-то. Если бы можно было направить меч Господень против этих нечистых… людей, то, кто знает, быть может, твой брат узрел бы мощь Господа и уверовал в него, после того, как чары Сатаны были бы разбиты…
- Но как Господь… разобьет эти чары? – брат Стенли очень старался подражать возвышенному стилю брата Джона.
- Руками рабов своих, конечно, - Джон сказал это буднично и просто и при этом удивленно приподнял бровь, так, что брат Стенли немедленно устыдился: как это такая простая мысль не пришла ему в голову!
…Когда брат Стенли наконец ушел, окрыленный и познавший счастье слияния с Господом, Джон иным взглядом осмотрел зал Дома Молитвы. Он чувствовал удовлетворение. Не только потому, что он был сыт и свежая кровь пела в его венах. Как он не догадался раньше! Эти кровавые язычники, с их культом – прямые враги Господа. Люди, что служат им – грешники, и, уничтожив грешников он, Джон, всего лишь выполнит (и даже перевыполнит) ту задачу, которую Бог возложил на него, когда сделал вампиром.
Ну, и еще, если этот ублюдок Молотильня все-таки пересилил свои принципы и нашел убежище в Круге, Джон в силу правила Кровавой Охоты, разыщет его и с огромным удовольствием вырвет ему сердце и прочие врата души.
Сквозь створки окна Джон увидел, как к крыльцу Дома направляется еще кто-то. По характерной походке Дэва узнал пастора. Удача! Надо бы угостить пастора чаем…
-
Подходящий байк нашелся через полтора часа уже ближе к выходу из гетто. Особенно порадвало то что нашелся не просто байк, а Harley Davidson Iron883. Такое сокровище оставлять ниггерам было не просто нельзя, но даже греховно. Молотильня любовно прошелся пальцами по металлу, потом достал нож, вытащил лезвие-отвертку и принялся ковыряться в замке... и где-то через 10 секунд понял, что безнадежно заклинил замок. Выругавшись в полголоса, он осмотрелся по сторонам. Вокруг никого не было. Тогда он уцепился пальцами за замок зажигания и налег на него со всей силы. С оглушительно громким в ночной тишине треском тот отлетел, обнажая провода зажигания. Отсальное было делом техники... и удачи. Вытащить провода, зачистить, скрутить... вскоре на новообретенном мотоцикле скинхэд уже на всех порах мчал к "Белому волку".
Подъехав к бару, Молотильня остановился и огляделся по сторонам. На двери висела табличка "Закрыто", но судя по тому что металлические решетки задвинуты не были, бар был все-таки не заперт. Молотильня покачал головой, завел байк и поехал прочь.
Отъехав на некоторое расстояние, он заглушил мотор и дворами, выбирая пути потемнее, двинулся к черному входу. Поскольку бар принадлежал в том числе и ему, ключи у него были. Выглянув из-за угла, Элиот присмотрелся к тому что происходит за зданием бара.
[собразительность + скрытность] 3 кости
-
Бар находился рядом со зданием профсоюза рабочих с лесопилки. Похоже, сегодня у тех было собрание допоздна и Молотильня видел, как рабочие группками, совещаясь на ходу, выходят покурить на задний двор своего здания. Возле черного входа в бар никого не было - разве что один из, так сказать, членов профсоюза, забив на наличие нормального туалета поблизости, подошел сделать свои дела за мусорным баком бара "Белый волк".
-
Молотильня подошел ко входу, достал ключ и отпер дверь. Посмотрел на рабочего и вполголоса сказал:
- Эй, приятель. Похоже, задолбала тебя вся эта мутотень, ага? Заходи, выпьем.
[Пропускаю вперед, 3 секунды прислушиваюсь что происходит и активируя Стойкость, потом захожу за ним. Если там засада - то они на него отвлекутся, если нет - я из него выпью чуть-чуть]
-
Дик по прозвищу Рыжий
Короче, отошел он отлить, до бака-то, это, ближе было, чем обратно в дом и на второй этаж переться. Дело-то недолгое, а скины че-то скисли и бар прикрылся, так что вообще хорошо, никто не накостыляет.
И вот, блин, надо ж такому случиться, он уже ширинку застегивал, и тут сзади каак подошел один их бритоголовых. И миролюбиво так сказал:
- Эй, приятель. Похоже, задолбала тебя вся эта мутотень, ага? Заходи, выпьем.
А мутотень и вправду была редкостная сегодня. Все про взносы какие-то твердили да про повышение налогов. Может, потому, что и правда задолбало, да еще и от неожиданности, но Дик обнаружил, что вполне бодро чешет к двери, которую заботливо приоткрыл для него скин.
За дверью было темно и тихо, и Дика это отрезвило.
- Что за нах...! - начал он, вспомнив, что он, как-никак, еще какой член профсоюза и свои права знает.
-
...но в этот момент тяжелая рука Молотильни сомкнулась на его шее, перекрывая воздух, а затем нацист, знавший обстановку бара как свои пять пальцев, резко свернул в отнорочек в коридоре, где проходили трубы водоснабжения и стояли счетчики воды (на всякий случай предварительно махнув туда рукоятью пистолета, так чтобы трубы не задеть, а спрятавшегося нарушителя - запросто). Затаившись в отнорочке, нацист прикрылся рабочим как живым щитом и, отпустив шею, впился в нее зубами.
[пью 3 витэ, если никаких осложнений по пути не было.]
-
Рабочий попытался вывернуться, но безуспешно, по силе и по габаритам он явно уступал Молотильне. Клыки вампира без особых помех нашли путь к облезлой от южного солнца светлой коже на шее ирландца-полукровки. А после этого желание сопротивляться у рабочего пропало.
Ваша Витэ, сэр ;D
-
Горячая кровь наполнила глотку Вентру и разбежалась по венам, наполняя мертвое тело вампира подобием жизни. Насытившись, Молотильня оторвался от шеи человека, вывел его за дверь, пихнул в спину и захлопнул дверь за его спиной, заперев на ключ. Потом включил свет и осмотрелся, держа пистолет наготове.
[+3 Витэ, до полного запаса. Стойкость еще активна?]
-
Вспыхнул свет и взору Молотильни предстали знакомые ящики и прочее только Оливеру ведомое барахло подсобных помещений. Коридор направо вел к собственному Убежищу Вентру, коридор прямо позволял пройти к кухне и залу бара. На первый взгляд (и по ощущениям), не было ни одной живой и не очень души. Тихо гудел кондиционер и лампочки, журчала вода в трубах... где-то вдалеке, явно в стороне кухни, вода, кажется, лилась струей. Ей сопутствовали другие звуки - звяканье, скрежет, неторопливые шаги.
Да, сцена в разгаре, Стойкость активна.
-
Нацист осторожно вдоль стены направился на звук, держа пистолет наготове и старасясь ступать как можно тише.
-
В подсобных помещениях бара скинхед не встретил ни одной души - ни живой, ни мертвой. Деревянная, со вставкой из помутневшего от жара, пара и времени стекла, дверь была открыта наполовину и звуки с кухни доносились все отчетливее по мере приближения Молотильни. Шум льющщейся из крана воды приглушал характерную шаркающую походку Оливера (восемь лет назад ему повредили в драке сухожилие на левой ноге), звяканье посуды и голоса. Создавалось впечатление, что Штык решил взять выходной, закрыл бар и напоследок не спеша моет посуду, чтобы после, с легкой душой, заняться чем-то более приятным - потому что второй голос из кухни явно принадлежал женщине.
-
Молотильня замер и весь обратился в слух. Шумящая вода немного мешала, но по крайней мере необходимости дышать у него не было...
-
Женский голос казался смутно знакомым.
- Еще кофе? - спросил Штык.
- Да, пожалуйста. И рома побольше.
Штык фыркнул:
- Может, тогда лучше не "кофе с ромом", а "ром с кофе"?
- А давай вообще виски! - воскликнула женщина.
Штык осуждающе поцокал языком:
- Не подобает добропорядочной леди фигачить виски - в любое время суток. Особенно даме твоего возраста.
- Я уже давно прекратила быть добропорядочной леди, - сухо ответила женщина.
- Знаю. Извини.
- Все хорошо. Так ты виски нальешь? У меня сегодня знаменательная ночь.
- Ты долго к ней шла, - заметил Штык, шаркая к бару.
Это "все хорошо" расставило воспоминания и подозрения в голове Молотильни по своим местам. Он уже слышал эту фразу, с точно такими же интонациями, и не раз, и... в Элизиуме!
Собственно, это было единственное, что он вообще когда-нибудь слышал от очень красивой женщины по имени Аманда, которую Полковник Фрилей называл "своей дорогой женушкой" и заботливо приводил под локоток на все несерьезные мероприятия. Аманда была гулем Фрилея и, насколько знал Молотильня, сомнительный статус "женушки" получила еще шесть или семь десятков лет назад.
-
Молотильня принялся ошалело соображать. Так, что же делать, что… решение пришло неожиданно. Достав мобильник Джаспера, он тихо вернулся к черному ходу, поставил будильник на 5 минут вперед и максимальную громкость, положил его на ящик, а потом так же бесшумно подошел к самой двери, из-за которой раздавались голоса, спрятавшись у самой стены с пистолетом наготове. Оставалось 3 минуты. Нацист поймал себя на том, что все это время он отсчитывал секунды. Один, два, три… шестьдесят, один, два… Когда до звонка осталось примерно 20 секунд, он с силой швырнул складной нож в дверь черного хода.
[если кто появится из-за двери и я его идентифицирую не как Штыка, простреливаю колено]
-
Оливер Штык
Он все еще слабо представлял, в какую заварушку вляпался. Хотя, конечно, рано или поздно стоило ожидать чего-то подобного. После того как он узнал, что один из завсегдатаев бара, скажем так, давно оставил мир смертных, в его жизнь вошли новые возможности - и с ними новые проблемы.
Когда появилась Аманда и рассказала ему, что он сам может стать вампиром, Штык сначала ощутил что-то, похожее на обиду и разочарование. Почему Молотильня никогда не говорил ему об этом? Но это состояние быстро прошло - Оливер повидал много всякого дерьма и считал, что в людях разбирается. Он верил Молотильне и подумал, что у того, наверное, были веские причины не посвящать его, Штыка в эту тайну.
В шуме воды прозвучал какой-то посторонний звук. Что-то где-то стукнуло?
Аманда вскрикнула.
Из подсобных помещений послышалась... музыка? Что это? Рингтон от мобильника, что ли?
- Спрячься! - приказал Штык по привычке, забыв, что перед ним не хрупкая дама, а равный ему по силе, как оказалось, соперник.
Однако Аманда, видимо, тоже по привычке подчиняясь мужчине, послушно скрылась за посудомойкой.
Штык достал бейсбольную биту и осторожно двинул на звук. Вообще, он надеялся, что это Молотильня, которого они так старательно ждут уже несколько часов, но мало ли...
-
Когда Штык прошел немного вперед, Молотильня положил пистолет в карман, а потом шагнул и схватил бармена со спины, перехватывая правой рукой запястье руки, держащей биту, а левой зажимая рот. Ногой он захлопнул дверь кухни, прислонился к ней спиной. Вывернул запястье бармена, чтобы тот выронил свое оружие, и зашептал в ухо:
- Чего здесь происходит?
-
Штык демонстративно замер и умиротворяюще замычал, показывая, что все спокойно и можно так не кипишить. С закрытым ртом очень сложно донести что-то до собеседника, знаете ли.