Пока «Николай» вышел встречать подъехавшего врача, Семен, которого уже начало слегка мутить от потери крови, и Тимур остались в гараже. Внутри было достаточно тепло благодаря небольшому старому электрообогревателю, стоящему в углу, и хорошей теплоизоляции. В целом, было ясно, что гараж этот оборудовали отнюдь не для того, чтобы держать машины. Тут стояли десятилитровые баклажки с водой, металлический стол, несколько табуретов и стульев, две мощные лампы на штативе, картонные коробки с неопределенным содержимым, высокий металлический стеллаж.
В гараж вошел высокий худой врач, а в след за ним и «Николай» - двухметровый громила с бычий шеей, грубыми, будто вырубленными из дерева топором, чертами лица и коротким ежиком русых волос. Семен наложил на себя и Тимура образы двух приземистых мужчин в непременных кожаных куртках (он знал, что «одел» облик кого-то Кирпича, подручного Коли Маленького, а Тимур был рыжеволосым бандитом по прозвищу Керосин).
Невельный оглядел всю компанию, еще раз по цокал языком, и сказал:
- Опять у вас огнестрел... Ладно, сейчас. - Он пощупал пульс и посветил фонариком в глаза сначала «Коле», потом Семену и сказал. - Николай Александрович, вы первый. Снимайте куртку и рубашку, садитесь сюда.
Сам он, больше ничего не говоря и не выражая особого интереса к остальным присутствующим, начал подготавливать место для операции — включил лампу, разложи на столе инструменты из своей сумки и принялся их стерилизовать.