Мишаня поводил руками возле груди, будто ему не хватало воздуха, нагнетая его своими ладонями-ластами поближе к лицу.
- Накипело, знаешь ли...Как нарыв - как порча на любимой сраке. Этот дар...Я, наверное, должен был бороться с преступностью, совершать добрые дела, а сам? Ударил ОМОНовца до боли в костяшках, летал как угорелый по городу, страдая фигнёй.Блин, и всё время рядом какие-то незнакомые люди...
Уратков вздохнул.
- Не хотел никого впутывать, понимаешь? Вся эта ерунда только моя - и родичи и кореша не должны страдать из-за того, что Миша - олень с прометалленными рогами.
Уратков остановил свой выбор на коньяке.
- Приблизительно об этом я хотел поговорить сегодня с Хоменковским да и выпить, закусить за Новый Год. Вскрыть, так сказать, нарыв. Впринципе он парень толковый, кадровик, все дела,ну да ты помнишь...Или не знакомил я тебя?
Мишаня ни на миг не задумался будет ли удобно Маше или Коле присутствие друг друга.То, что от одного недавно ушла жена, а у другой всё так же сложно как и у Мишки было всё равно.
- А что у тебя-то за бред, родная? Рассказывай - полегчать должно.