«…Пламя – жги,
котел – вари,
поднимайтесь пузыри!
Стоило лишь пожелать,
и духов зла явилась рать…» (с)
Люди плакали.
Испуганные, жавшиеся под стеной трансформаторной башни, они казались детьми, застигнутыми грозой в поле. У многих на одежде засыхала кровь – попав под излучение, у едва не половины лопались сосуды в носу.
Однако никаких взрывов и комков плоти Майк не видел. Похоже, они все сделали правильно – в толпе мелькала головка Мэри и других школьниц и, несмотря на бледность и круги под глазами было непохоже, что девочка упадет замертво.
Мэр Вилинкс, отец и Мулхаки говорили без конца. Их речи, непохожие в деталях, все же сходились в одном – до рассвета ни ногой от башни. Излучатель очищает от вируса, но в городе полно заразы. И на окраинах – тоже, поэтому никаких попыток выехать. Вирус блокирует связь – чушь, но другого никто не мог придумать – однако с рассветом все образуется.
Солнце садилось и Майк видел вереницы машин, уносящиеся в разные стороны. Кто-то шел пешком – далеко не все верили властям и решали попробовать на свой страх и риск прорваться. Несмотря на все призывы, яркие глаза фар уносились из Кроссвиля – и гасли.
Он не видел, что происходит, но сомневался, что хоть кто-то пересечет невидимую черту, что проложило зло.
Исчезали ли они? Умирали на месте?
Майк не знал.
Мама тихо подошла и обняла его за плечи – едва доставая. А ведь когда-то он был её по пояс, нахлынуло воспоминание.
- Фред пришел в себя… хочет с тобой поговорить. Мы сказали про его мать… но он не верит… не хочет верить…
Гордон подумал о старой женщине, оставшейся в участке. Он даже не видел её смерть – одну единственную среди волны смертей, накрывших город.
Но для Фреда – самую важную…
Над Кроссвилем простиралось алое зарево. Пожар рос, медленно наступая из парка на окрестные улицы и среди голосов собравшихся все чаще слышались предложения взять пожарную машину и затушить пламя. Они не знали, что автомобиль тлеет в самом эпицентре огня…
… Рут молчала. Просто сидела у машины и молчала, прижимаясь к холодной дверце трейлера. На неё никто не обращал внимания.
Слезы блестели на большинстве лиц, потерявших своих близких в безумии последнего дня. Чудовищное горе раздавило людей, лишило их способности мыслить – и призывам власти держаться у башни следовали просто потому, что их устраивал любой приказ.
Йен смотрел на город и думал о том, что сейчас делает улей. Они бежали невозбранно – и сила, зовущая себя КРОАТОН, позволила отступить до самой башни. Не могла преследовать? Не хотела?
Люди пришли в себя, и это было хорошо – однако что делать, когда окончательно стемнеет? Развести костры, жарить зефир и надеется, что бестелесные твари все передохли от злобы? Как бы не так – затухания радиоволн по краям Кроссвиля свидетельствовали, что завеса держится.
Постаревший на добрые двадцать лет Фрэнк тихо подошел и прошептал на ухо.
- Здесь около трех тысяч… и большая часть стоит не в радиусе излучения. Йен, мы не сможем накрыть всех, если что… чудо, что электричество ещё есть…
Чудо… горькое слово, отдающее свежей кровью…
Ричардсон посмотрел на успокаивающего людей Мулхаки. Священник наконец-то приобрел внимательную паству.