Внутри машина оказалась настоящим домом на колесах: широкие сидения, телевизор, бар. Впрочем, занимающему все заднее сидение мужчине показался бы незначительным даже личный автобус.
Кинг был рослым, крупным мужчиной лет пятидесяти с немного седеющими, распущенными по плечам волнистыми волосами, густой и аккуратно подстриженной бородой и мускулатурой на зависть Аресу. На фоне увесистых кулаков и грозного взгляда из под кустистых бровей на вжавшегося в противоположное сиденье Смита смотрели зоркие, сверлящие сына глаза.
В салоне было откровенно мало место: Гефест никак не мог вытянуть больные ноги, потому что пихать пятками владыку Олимпа он не решался. Садится рядом с Кингом было не по чину, особенно учитывая его массивные локти, а напротив они оказались опять в положении селедки в бочке. Теперь Алису зажал с одной стороны сын Ареса, а с другой придавил пропахший землей и серой повелитель вулканов, оторванный от своего Йеллоустоуна.
- Хорошо, что вы пришли, - даже смягчившаяся интонация в устах режиссера звучала, словно приговор. - Этот дебил...
Взгляд Гефеста герои не могли видеть, но про себя оба машинально отметили, что за такое публичное унижение им не жить. Как свидетелям, знающим сильно много. Гефест при своей мстительности, вполне передавшейся сыну, сделает виновникам этой ситуации именно их.
-... хочет снять проклятие. И я не против в целом, но это просто позорище! Забросить ребенка на 70 лет, а теперь получить на выходе какого-то двинутого на всю голову уебка, насилующего женщин и пытающегося помочь свихнувшемуся дракону-кастрату понаделать себе деток! - Вместе с разгорающимся гневом Зевса где-то далеко прогремел раскатистый удар грома. - Я вас такому учил?
- Будто ты нас не бросал, - цедя ледяные фразы, хотя в глазах его разгоралось пламя, прошипел Гефест. - Он стал орудием...
- Он не орудие, - от не менее зловещего тона Зевса в салоне похолодало. Переход от мата к тишине был куда страшнее всякого ора. - В этом твоя проблема. Ты пришел ко мне, когда увидел, что он стал хорошим мастером, потом быстро разочаровался, едва понял после слов Афины, что его талант покинет Тессиуса. Теперь герои пристыдили тебя и ты решил вновь стать учителем. Вот в чем дело, Гефест. Тебе нужен подмастерье, а не сын. Ты очень хороший мастер, но ужасный отец. Я надеялся, что отдав тебе Афродиту, научу любви, но ты, увы, так ничего и не понял. Не бывает воспитания без участия родителей, и любовь не остается горячей, если лишь сидишь в своих мастерских. Лелея из века в век обиды и мечтая, словно те малолетние задроты, что любят мои боевики, ты научишься зависти и не более, и сына тому же научишь. А теперь вон из машины, я хочу поговорить с внуками наедине.
Последний взгляд, которым Гефест одарил отца и миновал героев, содержал явное желание кого-то прямо сейчас убить...
Зевс подождал, пока дверь закроется и устало провел по расслабившемуся лицу.
- Я хочу поговорить с вами, прежде чем вы отнесете мои слова остальным. Вы видели все, что произошло из-за глупости Гефеста. И я прекрасно знаю ему цену, в том числе тому, что на моральный аспект ему наплевать. Я не самый добрый дедушка и не самый верный супруг, однако силой я женщин не брал и чужие действия такого рода не одобрял, тем более тайно завидуя, как поступает Тессиус. Это показатель мужской слабости и Тессиус слаб. Но он сын Гефеста, и вернув его на воспитание такому отцу, что вы ожидаете получить? Откровенно и честно, зачем вы все это затеяли?
... Голос Зевса, распекающий внутри салона оборвался, когда наружу вышел Кователь. Тереза и Мидори еще не видели этого загорелого грека, прихрамывающего в сторону закусочной, но вот Мортум как-то неуловимо сместился, ища место, где бы поменьше отсвечивал в окне. Впрочем, Смит не стал заходить, а привалился к пошатнувшемуся фонарному столбу и закурил извлеченную из пачки сигарету.
Автор
Тема: Конец мечте (все) глава последняя, она же 5.0 (Прочитано 4265 раз)