Печать

[Руслан]

...Небо, похожее на рассеченное кинжалом рану. Облака, танцующие вокруг восходящего солнца, словно стая мошкары, окружившей лампу. Лин видит рассвет в красках крови и огня, предвидя смерть. Не свою, чужую.. множество смертей, что будут отмечать этот финал сгорающей в очаге времени зимы. Звук машины за окном, миссис Фрайзер, садящаяся за руль - собранный деловой вид женщины, не знающей, что сегодня её дочь войдет в семью Лин. Её? Была ли Тара хоть когда-то Фрайзер или всю жизнь стремилась найти свое место: как одноногий оловянный солдатик, которому нет место в коробке среди ровного строя прочих игрушек?
...Для Лин это не имело значения - отныне Тара с ней. И когда спешащие на уроки близнецы задержались у её порога, а Тара с разбегу охватила показавшуюся на крыльце женщину в объятия, струны темноты дрогнули такой волной тепла, что даже Сова позволила себе на секунду расслабиться. Впервые не она утешала этого ребенка, но сама чувствовала поддержку.
Тара не знала, что произошло - просто вчера ощущала, что маме было очень плохо и грустно. А после, когда темнота обернулась снами и уютом, и что-то страшное, - забытый кошмарный сон о какой-то маминой ошибке, жгущей губы странной горечью, - бесследно и бесповоротно исчез, она знала, что надо делать. Хотя бы просто стоять на крыльце, обняв женщину под улыбку уже привыкшего к этим проявлениям нежности брата.
Надо было идти на работу, но Лин не хотела. Видеть там скучные лица людей, снующую вокруг пищу, изучающий взгляд Меган... все это потеряло смысл. После смерти Мэл и чувства, что обретение Тары так близко, тратить полдня на ненужную мишуру человеческой маски казалось лишним...
- Я потом обязательно приду, перед танцами, - сейчас глаза Тары казались похожими на плывущие по небу облака. Ясные, чистые, безмятежные: не было памяти о цинично приказывающей и называющей её вещью женщине. Бала мама, воплотившая её потаенные желания, были чувственные наказания и утешения, совместные сны и доверие, которое в другой семье просто немыслимо. Она была счастлива, и чувствуя боль Лин, делала все, чтобы её унять. - Если хочешь, тоже не пойду в школу, прогуляю...
Тебе плохо, говорили её глаза. Я не знаю почему, но готова просто быть рядом. Можешь ничего не объяснять, мама...
...Сидеть вместе, в обнимку, не думая о боли. Рядом с живой, не с мертвой, вбирая в себя это мгновение, делая его, как и прежние, частью вечной памяти. Для Эвелин это стало бы бальзамом на раненую душу... но Вилли и Элли ночью ходили куда-то и вернулись мрачные - в мусорном пакете прибавилась еще одна изрезанная футболка
Она нашла в себе силы улыбнуться, поцелуем в послушно подставленный лоб смягчая отказ. После уроков у них будет время... а потом куда больше. Но для этого надо было заняться одним очень уж надоевшим холмом и его человеческим рабом.
Поэтому, когда Тара, то и дело оглядываясь на мать, ушла вместе с Афиной, а Элли завернул к соседнему дому ждать сестер Норрис, с которыми в последнее время ходил в школу, Лин прошла в гостиную. Собственное лицо казалось ей гипсовой маской - только тепло Семьи вливало в Монстра силы, когда хотелось лечь, закрыть глаза и не думать ни о чем целую вечность...
... Вилли пил кофе, уставившись в телевизор. Усиление напряженности на ближнем востоке, пожар в роще на окраине Вашингтона, поломка все энергосетей в районе, где они сражались с духами Пентагона... людям не видны причины, но произошедшее их всегда затрагивает. Он лишь надеялся, что крысы, по какой-то причине решившие принять последний бой, хотя бы забрали десяток-другой врагов - но эта мысль была зыбкой. Если их ждал предупрежденный Деревом Тысячи Глаз Эптон, возможно, они умерли еще на переходе или прикончили пару-тройку от силы...

[luden]

Час назад взбешённая провалом троица оставила дымящиеся руины от офиса Древа. Гибнущие образы духа укоризненно качали головами и объясняли, что это бесполезно и ребячество, но останавливать даже не пытались. Выразив свой протест, монстры вернулись домой, а Зиппо продолжал выискивать паучков всех форм и расцветок. Никаких шансов заметить кого-либо меньше бульдога громадный дух, конечно не мог, но намерения декларировал грозно.

Ковак обдумывал дальнейшие действия. Даже жители Тени оказались удручающе неэффективны против героя, а кроме них больше никто в принципе не может вести этот бой. Может действительно послать ублюдку бомбу? Но раз Древо играет на его стороне, это мало что даст.
Старик закрыл глаза. В прямом бою тут не выиграть, с другой стороны героем управляют все кому не лень. Демоны не смогли захватить управление полностью, что если зайти с этой стороны? Нет, не выйдет, из-за Древа он постоянно будет отставать на шаг. Нужно найти способ разобраться с этим парнем или по крайней мере отвлечь его.
Отвлечь всевидящего. Создать герою две угрозы, одну очевидную и скрыть её. Другую странную и держать её на виду. Придумать первую легко, та же бомба. Она наверняка привлечёт внимание Древа как-бы монстр её не прятал. А вот вторая, что-то привычное, не выделяющееся на общем фоне и смертоносное...
Что-то привычное...
Привычным будет наблюдение за героем, Древо будет ожидать его и не обратит внимание на двойное дно.
Привычным будет сокрытие бомбы, вряд ли методы сокрытия станут предметом тщательного рассмотрения.
Привычным будет охота на Древо, тот сочтёт её продиктованной местью и неуравновешенностью.
Наконец, привычным будет всё что уже находится на месте и вокруг героя, Вашингтон, люди, его собственная команда.
Куда же запихнуть ловушку?
На этом моменте Бугимен запротестовал против обдумывания столь сложных планов в одиночку и отправился искать Сову, чтобы изложить ей текущие соображения.

[Руслан]

Тренькал мобильный телефон и Вилли приложил его к уху, выключая телевизор. Ничего полезного там все равно не показывали - о последствиях своих дел он и так знал, и ничем эффективным похвастаться не мог. Устраивать вооруженные конфликты и несчастные случаи было вовсе не тем, что сейчас способно приблизить победу.
- Я от госпожи Аннет, - то ли вампиры настолько презирали возможную прослушку, то ли предприняли какие то меры, но позвонивший гуль не пытался играть в конспирологию. - Ночью она гадала, в столице пролилась кровь и оборвалось двенадцать интересных для вас людских жизней. Если что-то измениться, она сообщит.
Вилли посмотрел на кольцо - пока что оно не подавало признаков жизни. Дюжина выбитых противников - это хорошо, но что делать, если герой и его шайка двинуться в его сторону вместе, скрытые под аурой шпаги? Визит Бешилу в обычных условиях не был бы связан с ним, но сейчас, когда демоны и Дерево охотно сливают информацию...

[Kammerer]

Лин широко зевнула, закрывая дверь. Она бы могла проспать всю первую половину дня, но сегодня она хотела проводить детей перед уходом. Заглянуть в глаза Афине и особенно Таре - запомнить, какими были их глаза перед уходом.
Впрочем, оставшись дома одна со стариком, она позволила себе не тратить лишнее внимание на него. Оставив гору грязной посуды нетронутой, и разогрев мороженную пиццу из холодильника, Лин расположилась в зале, рядом с телевизором. Когда старик выключил его, Лин молча включила агрегат снова, теперь уже на канале с музыкой. На безмолвный призыв Эвелин даже не стала отправлять Сову, а лишь помахала пальцами с набитым ртом.

[Руслан]

Так было проще. Выпасть из привычного ритма, шагнуть за границу роли, которую она так долго играла в мире людей. Как бы повел себя человек, потерявший приемную дочь? Это не имело значения, как не имело значения биологическое родство Тары - сейчас Лин и Сова, одно целое существо, выбрало самые простые, лишенные излишнего надрыва функции и реакции. Потому что вновь погружаясь в себя, она не смогла бы найти ничего ценного... прошлое навсегда оставалось в ней, но важнее было будущее и настоящее, а минувшую боль Лин все равно выплакала вчера.
Жить. Идти дальше, снова научившись наслаждаться этими простыми вещами, - музыкой, пиццей, возможностью сидеть дома в рабочий день. Пока что они выполнялись машинально, но ступором не были - потому что связавшие её с дочерьми Узы помогали оживать не только оглушенному вчерашними новостями сердцу, но и разуму. Монстра практически невозможно сломать изнутри, резервы Ужаса безграничны... и сейчас Сова привычно убирала то, что могло помешать. Не пряча, больше не пряча от своей человеческой половинки, но оставляя лишь уводящее вперед, а не назад.
Эвелин не осталась одна: вот что имело значение, как и постепенно вернувшийся вкус пережевываемых анчоусов и грибов, покрывающий пиццу.

[luden]

Поняв, что от Эвилин помощи не дождаться, Ковак продолжил раздумья. Пока он склонялся к мысли о наблюдателе.
Маленький дух, способный смотреть сквозь завесу. Никто не удивится если монстры отправят такое существо шпионить за Героем. Никто не удивится его способности сквозь завесу пройти, если уж он может и смотреть. Но никто не будет ждать, что наблюдатель сможет Героя убить.
Тут вставала очевидная сложность. Никто не будет ждать, что маленький дух-наблюдатель сможет убить Эптона, который расправился с целым выводком Бешилу. Но ведь он и правда не сможет его убить...
Ковак пробарабанил пальцами по подлокотнику. Серьёзное оружие исключено, слишком заметно, а маленькое требует умения. Как маленькому, слабому и неумелому существу убить большое? И тут старика осенило, маленькие и слабые существа постоянно убивают больших, природа уже давным давно нашла решение этой задачи.

[Kammerer]

Не дождавшись реакции от сидящего на диване старика, Лин с неохотой прикрыла глаза, направляя Сову в лабиринт Бугимена.
"В чем дело? - голос Лин, доносящийся через взгляд пернатой, был нетерпеливым, - Ты что, боишься уже обсуждать что-то у нас дома?"

[luden]

- За нами следят, - проскрипел Бугимен, - один практически всевидящий дух работает на демонов.

[Kammerer]

Великолепно. Лин застонала в кресле, словно от головной боли. Только этого еще не хватает.
"Где этот дух, ты хоть знаешь? Или сможешь навести? Я не всевидящая, но могу попробовать найти его. Это не поможет, если он по-настоящему всевидящий, но мы можем попробовать защититься от этого. Думаешь, ангелы помогут и на этот раз?"

[luden]

- Дух состоит из тысяч частей, не думаю, что там есть главная, которую можно развоплотить, - хмыкнул ужас, - это тысячи тысяч маленьких паучков и всякой такой дряни, которые везде рассованы. Думаю они не скроются от тебя в логове, но на свежем воздухе - сама понимаешь. Ангелы тут ни с какого боку, они с духами не пересекаются.

[Kammerer]

Лин раздраженно выключила телевизор.
"Тогда что у нас есть против всевидящего? Наше Логово. Сны. Другие миры в целом - вряд ли дух Тени сможет проникнуть в Астрал либо в Мир Мертвых. Можем воспользоваться людьми, подменышами - эти засранцы умеют скрываться от своих хозяев..."
Лин осеклась из-за неожиданной мысли, пришедшей в голову.
"Пьеро. Дух в теле Дена. Из-за путаницы с именами даже всевидящий может не понять, что же это за существо."

[Руслан]

Зеркало выступило из стены, заставив изогнуться один её фрагмент выпуклой, отражающей поверхностью темной ртути. Имя, что произнесла Лин, уже не принадлежало входящему в Лабиринт сыну, но произнесенное, не могло не вызвать его интерес.
- Ты хочешь поиграть с клоуном? - прозвучал голос Эллиса и отражении Совы лопнуло, опускаясь с её ногам миллионом лепестков-осколков. По капельке, словно мельтешащие жуки, они собрались вместе, поднимаясь из пола фигурой коронованного сына. - Хочешь увидеть, как Ден будет резать-резать всех, на кого ты укажешь, и умрет?
Улыбка осветила его лицо: такая же, как у подростка, с минутным умилением вспоминающим детские годы.
- Это будет здорово, - восторженно глядя на мать, произнес Эллисон. - Он всегда хотел умереть в драке. Моя любимая  штука - клоун умрет и оживет. Потому что у Меня его Имя. Я буду убивать его снова и снова. Так ярко горят глаза, когда они закрываются.
Он не сказал - "мое" или "себя", и это было главным. Пьеро стал для Эллисона не просто прошлым, а чем-то иным, пылящейся с детских лет на полке игрушкой. Игрушкой, которую он охотно использовал без лишних сантиментов...
- Ден сходит с ума... Я обещал ему станцевать так, что даже звезды будут гореть от восторга. Пусть умрет как клоун, как умер старый Я - чтобы сдержать обещание. В огне, среди роз, весело... он будет смеяться, захлебываясь кровью. Шутка, Мне надо придумать ему хорошую прощальную шутку.
Жалости к мальчишке в голосе не было - вычеркивая кого-то, Эл делал это навсегда.

[luden]

- Нам нужно, чтобы он сыграл подольше, Элли, не просто драка, - понял мысль Лин Ковак, - нужно, чтобы он находился поблизости словно тень, ждал момента, не приближался, подсматривал за героем через зеркала. И лишь когда мы скомандуем - хоп и начал бы убивать. Он сможет так сделать? Или вновь использует любой предлог, чтоб ввязаться в драку немедленно?
Вилли хорошо знал Пьеро, конечно, тот хорошо подходил, но вот сбитые набекрень мозги и жажда крови легко могли подвести в задании где необходимо терпение.

[Руслан]

- Он сделает, потому что Я так захочу, - улыбка Короля отдавала лишь двумя цветами, распавшимися полукругом не рожденной радуги. Красное и белое, никогда не смешивающиеся, словно две половинки монеты.
- У Меня его Имя. Он может уйти в Тень, ждать там. Следить. Но зачем, это скучно? Чем дольше ждешь, тем быстрее шутка станет не смешной. Я могу открыть двери в зеркалах. Могу заманить в лес, где поют цветы. Он будет слушать и идти, и стареть, и сходить с ума. А потом стает молодым, и все забудет. Маленькие москиты с деревянными хоботками выпьют его кровь, отложат личинки. В его глазах станут плавать черви. Крохотные черви, даже под закрытыми веками - он вырвет себе глаза, чтобы их не видеть...
Слова Элли могли показаться бредом, но его спокойный, чистый взгляд говорил - речь об очередных аномалиях Зарослей, куда бывший клоун предлагал забрать Эптона. Обладая Мантией, Элли был бы не прочь попробовать себя в роли создателя лабиринта, напуская на новоявленного Тессея своих минотавров.

[luden]

- Ага, мечтай, - хмыкнул старик, - бьюсь об заклад, у него таких шутников много в земле зарыто. Это опытный убийца монстров с многочисленными союзниками. Для таких заросли или тень - детская игра. Так что эту шутку мы должны будем как следует подготовить.
Бугимен не моргая смотрел на короля, раздумывая, понял ли тот мысль. Какая часть монстра ушла с Пьеро, а какая осталась было для него загадкой. Разговоры о шутках и простых решениях не нравились старику, такая легкомысленность всё погубит. Такая легкомысленность присуща лишь жертвам.

[Руслан]

Элли улыбнулся. Спокойно и мягко, не возражая против идеи такого долгого планирования - сейчас самозваному Королю хватало дел в ЛА с подменышами. В каком-то смысле Герой, как и любая далекая угроза, полноценного интереса для Эллисона не представлял - он предпочитал иметь дело со "здесь и сейчас".
- Тогда Я пошлю Пьерро учить шутки, - легкая ухмылка приобрела несколько хищных ноток. Интересно, видела ли его таким Тина, подумал старик, и для себя уверенно отметил, что нет. Потому что можно изменить плоть, сделав человека подменышем, но душу ломает не само превращение, а жизнь в рамках чужого мира, которой соседская девчонка была лишена. Она не готова по-настоящему понять мир Чудовищ, потому что сама остается человеком, как бы себя не воспринимала.
Точно так же, как и сам Эллисон - сколько не называл он себя Королем, в душе подростковое мышление не спешило уступить место настоящей ответственности. Избавилось от самых экстремальный проявлений безрассудства, только и всего...
- Ден уйдет в зеркало. Я обещал Себе позаботится, что он не тронул свою младшую сестру. Пусть потанцует в последний раз в Тени, ему понравится. Придется искать новое тело для Клоуна. Мне его сейчас посылать?
Частота вопросов и отрывистых фраз была простым ожиданием поручений: в делах Семьи и непрямых путях, воплощение которых он целиком доверял деду и матери, парень ждал простых команд. Вилли вспомнил про Вашингтон - там для такого безумного духа у стражей наверняка найдется множество вопросов, особенно после их выходки.
И тут же кольцо дернулось на сидящем в кресле теле, вынуждая Ковака переключить восприятие. Образы выступали из теней Логова, танцуя в его сознании, словно утренний сон - рейс из Вашингтона нес на своем борту пока еще размытую числом, но явно приближающуюся группу последователей.
В этот раз после ночного визита Эптон не стал терять время, отправив в Санта Монику максимально быстрым способом пока еще скрытых туманным отголоском своей силы людей. Оставалось где-то пять минут до посадки, аура угасла поздно, когда самолет уже почти добрался до аэропорта - откуда, конечно, не сложно разойтись в разных направлениях, осуществляя обещанную месть против их человеческих знакомых.

[luden]

- Это начинает утомлять, - вздохнул Ковак, - Эллисон, я сейчас. Вернусь - договорим.

//-2 СВ

Дверь в кабине пилотов захлопнулась. Резким ударом Ковак вырубил второго пилота, а первому приставил нож к горлу.
- Ты посмотри, - просипел он сквозь наспех намотанную наподобии закрытой чалмы майку,- после всех этих терактов, дверь наглухо блокируется от внешнего мира. Как удобно. А теперь вверх!
//Внушительность + Запугивание + Специализация - 1 2 5 7 8 9 9
Пилот сглотнул и отвернул нос самолёта от посадочной полосы.
- У нас топлива ещё на час, - коротко произнёс он, - вы не успеете долететь до границы.
- Свяжись с диспетчером, - проигнорировал его слова Ковак, - передай, войско самоубийц Эптона Кларка, захватывает этот самолёт и объявляет его своей собственностью.
- Что? Нет... - простонал пилот не воодушевлённый словами про самоубийц, - господи, только не это.
- Свяжись с диспетчером, - надавил Ковак.
- Ладно, господи, нет, ладно, я сейчас, только не надо... - бормотал пилот, - диспетчер, это борт BR815 мы захвачены, - он всхлипнул, - мы захвачены войском самоубийц Эптона Кларка.
- Умница, а теперь в салон, - кивнул Вилли, - живо.
- Дамы и господа, - пилот выдохнул и начал говорить монотонным обречённым голосом, - просьба всем сохранять спокойствие, мы захвачены людьми Эптона Кларка.
- Войском самоубийц, - прошипел Ковак.
- Войском самоубийц Эптона Кларка, - послушно повторил лётчик.
Нож у его горла исчез, а дверь позади вновь хлопнула.

//-2 СВ

Ковак стоял перед стендом с телевизорами недалеко от ставки Джефферсона, в ожидании новостей о своей выходке. Сектанты Эптона могли взорвать самолёт, могли попробовать его захватить, могли попробовать просто сидеть на местах. В любом случае, хороших исходов для них Ковак не видел. И всё же он немного нервничал в ожидании, словно ученик вызубривший экзамен, но всё ещё ожидая какой-то подлости от вселенной, которая повергнет всё в прах.

[Руслан]

//За слугу закона восстанавливает всю Волю//
Он видел, как в небесах растет черная точка - словно распластавшаяся птица, прибитая гвоздями к холсту плывущих облаков. Аэропорт находился южнее, и кружащийся в небесах самолет вот-вот должны были сопроводить спешно поднятые с авиабазы истребители. Не будь в кабине пилотов запирающейся двери, запаниковавшие убийцы наверняка бы попытались ворваться в кабину - но сейчас Ковак надеялся, что удержать от спланированных поступков его выходка точно сумеет.
К сожалению, от необдуманной придури она ничем не защищала. Вселенная снова дала Коваку пас, показывая, что играть с ней на одном поле - занятие неблагодарное.
Кольцо мигом озарило его очередным видением: словно какое-то насекомое с фасетчатыми глазами, следящее за множеством отдельных людей на борту. Ковак увидел всех посланцев - пятнадцать человек, выхвативших оружие. Аура сопроводившего их до самого салона Кларка помогла незаметно пронести даже ручной гранатомет и пачку пластида, и сейчас окончательно спала, из-за привлеченного по внутренней связи внимания.
Они не обращали внимание на крики пассажиров, включая прижимающие к себе детей семейные пары. Сочувствия давно не осталось ни в холодном, не видящем мир вокруг взгляде, ни в поступках, отрепетированных до автоматизма. Может быть фанатики и понимали, что убивают невинных, но сейчас, глядя через кольцо, Вилли все больше убеждался - именно самоотвращение к себе делало их настолько идеальными самоубийцами. Замороженное, словно выплеснутая зимой за порог вода, заточенное в ауре Кларка, оно не угасало, вселяя в каждого единственное желание - уйти самим, забрав как можно больше всех, кого они считали врагами. Целый мир, не заслуживающий таких ублюдков, как они, но и не получивший их прощения за прежние утраты.
Меган назвала бы их группой застывшего невротизма, выделив уже отмеченную клетку на расчерченном листе. Для Вилли они стали просто кучкой больных на головы придурков, и мысли их сейчас ясно звучали в стенах Логова - кольцо и тут старалось угодить своему носителю.
Сесть не представлялось возможным, к аэропорту стягивались все возможные правоохранительные силы: даже военные Стоуна получили приказ спешно выдвигаться. Не могли незадачливые "террористы" и увести самолет - в любом аэропорту их бы уже ждали. Конечно, рассуждая по уму, добраться обратно до столицы, дождаться Кларка, который бы вывел их незамеченными еще было среди возможных вариантов, но здравомыслие покинуло убийц с момента, как по громкоговорителю прозвучало предупреждение пилота.
И сейчас, Вилли знал, они начнут стрельбу. Взрывная декомпрессия, попытка повредить двигатель, чтобы обрушить стальную птицу прямо на город, где засели их враги. Оправдать данное им имя, уходя в пламени огромного, пожирающего дома спальных районов погребального костра...
"Открывай Путь" заскрипел Бугимен, которому было плевать и на самолет, и на город, и на все человечество кроме потенциальных рабов, но не на падающие на любимую лужайку обломки. "Туда, где невозможно разбиться. Забирай их всех"
Забирать самолет?! Вилли никогда не задумывался о масштабе Путей, и с трудом представляя себе, как это сделать. Он ведь не может открыть Путь вдали от себя, и внутри самолете это не поможет. Только распахивая небеса на их пути за секунду до столкновения и унося стальную птицу туда, где разбиться или взорваться априори невозможно. После чего, властью Астрала мгновенно отключая двигатели, выдернуть убийц, возвращать аэробус назад, на аэродром.
Самое явное сверхъестественное событие со времен "Лангольеров" фильм про которых Ковак считал основанным на путешествии в Изначальную Грезу. И если он где-то ошибется, то вполне может обречь пассажиров на судьбу киногероев, потому что Астрал совершенно не дружелюбен к чужакам. Но в паре секунд от начала пальбы и крупнейшей катастрофы, что знала Санта Моника, какие еще варианты у него остались?

[luden]

"Знаешь, для человека, который так обеспокоен лишними следами на нашей земле, ты делаешь всё, чтобы за каждым углом бегало по агенту какой-нибудь спецслужбы, - проворчала Лин через осуждающий взгляд Совы, - ФБР и военные у нас уже есть. Поскольку самолет был из Вашингтона, к нам наверняка пожалует еще и АНБ. Как думаешь, что нам сделать, чтобы в следующий раз призвать и ЦРУ? Перенести весь город в Китай и обратно?"
Несмотря на тон, Лин злилась не столько на старика, сколько на себя. Она поверить не могла, что Вильям уговорил её на это безумие. Да и пришлось так спешить, что она оставила пиццу недоеденной, и теперь она остывала на журнальном столике.
"А когда Эптон пожалует сам, нам нужно будет открыть врата еще и в прошлое. Чтобы КГБ присоединилось ко всему веселью."
Эвелин стояла в аэропорте, в толпе ожидающих своего самолета туристов и мысленно прикидывала, сколько головных болей она получит, если просто развернется и уйдет домой. Полномосштабный террористический акт, с человеческими жертвами и урону частной, городской и государственной собственности. Тут еще и национальную гвардию подтянут...
Лин обреченно вздохнула, направляясь в женский туалет для перехода в Грезу. Судя по всему, придется засучивать рукава и пачкать руки, причем хорошо бы, если бы дерьмом...

Единственный оставшийся в сознании пилот слушал неприятную тишину в радиоэфире. За пять минут он успел перебрать в голове все возможные варианты выхода из данной ситуации, и, к сожалению, все они сводились к страшной, но быстрой смерти его и всех пассажиров. Вариант "вести самолет по курсу" был среди них, но он обещал хотя бы небольшую отсрочку финала.
Погруженный в свои мысли пилот даже не сразу заметил открывшейся прямо перед носом самолета радужной воронки. Когда руки его судорожно повернули штурвал, было уже поздно. Стальная птица окунулась в карусель неестественных цветов, и штурвал в руках пилота привратился в забавный кусок металла и пластика. Приборы выключились, свет в салоне и кабине пилотов погас, а двигатели умерли быстрой, бесшумной смертью.

Когда самолет стал снижать скорость и опускать нос в слишком знакомой для пилота манере, всю машину сотресла ощутимая дрожь. Все, включая пассажиров и пилота, почувствали, как падающий самолет подхватила другая, невидимая им сила.

Даже Сова, постоянно молчащая и сдержанная, не могла скрывать раздражения. Для этого полета ей пришлось увеличиться в размерах, чтобы держать в каждой лапе по крылу самолета. Все инстинкты говорили ей сжать добычу и разорвать её, но Лин, в равной мере недовольная, направила их в одну из наиболее абстрактных частей Грезы, выравниваясь на плавное снижение...

Эвелин никто не заставлял вести самолет именно через ЭТУ часть Грезы. Она могла провести его сквозь туман коллективной скуки, рябь постоянных сомнений, и даже над астральной копией города, скрывая разницу между измерениями...
Но тогда ей захотелось просто воспользоваться ситуацией и сделать то, что она никогда не сделает и, самое главное, точно сойдет ей с рук. Так что, мысленно ухмыльнувшись, она открыла еще одни врата...

Те из пассажиров, кто посреди всего безумия были готовы смотреть в иллюминатор, увидели картины абстрактные, как полотна Пикассо, и наполненные бесстыдным эротизмом подборки интернет-порнографии - однако и над ними довлела здешняя тьма. Область коллективного бессознательного, посвященного человеческому либидо и сексуальным желаниям, была окрашена цветами хищной охоты. Сменяющимися сценами ожившего кошмара, коснувшегося чувственных красок и уводящего в полное безумие. Извивающаяся голодная плоть, выступающий пот которой был полон извивающихся зародышей, похожих на плотодяных червей. Вечные, тянущиеся во все стороны до горизонта картины сливающихся оргий, переходящих в каннибализм и прорастающие через чужие тела совокупляющиеся парами. Разрываемая на части плоть, зарастающая обратно с отложенными, зреющими внутри детенышами, выедающими своих родителей изнутри. Кошмары, где за удоволсьтвием следовала боль, уводящая в экстаз похоти и бесконечное пожирание. Поглощение чувств и страстей, пожирание этого нескончаемого пика эмоций, которым фонтанировала Греза. Полная эрких, живых цветов, выжигающих сознание до самых темных его глубин и извлекающая весь годами копящийся ил души наружу..

В Грезе никто не слышал человеческих криков... зато четко можно было слышать наглый, совершенно ребяческий хохот Эвелин. Смех Совы, который напоминал взревевший тайфун, ураган в горном ущелье... вчерашняя боль сочеталась с сегодняшим выплеском эмоций хотя бы в форме этой дикого полета.

В салоне замерцал и практически потух свет, теперь лампы лишь жиденько моргали обозначая своё присутствие. А затем люди увидели Бугимена.
Низкие потолки не позволяли ему выпрямиться во весь рост и он согнулся опираясь на спинки кресел руками словно паук. Его взгляд был прикован к сектантам, а они смотрели на него. Пассажиры замолкли в ужасе глядя на происходящее.
Ближайший сектант молча поднял автомат и спустил курок. Тот беспомощно счёлкнул. Сектант механически передёрнул затвор и попробовал ещё раз. Длинная шея монстра покачнулась, отрицательно мотая головой, а он сам начал приближаться к своим жертвам с неизбежностью Анаким.
Сторонники Эптона, всё так же молча бросали бесполезное оружие и доставали ножи. В словах не было необходимости. Вдруг один вскрикнул и упал, что-то затащило его под кресла.
- Снизу, - скомандовал кто-то, видимо старший в группе. А двое ближайших бросились к Бугимену, тот небрежным ударом свалил одного, получил нож в грудь, демонстрируя своё превосходство и приложил второго головой о кресло.
- Держимся, - крикнул тот же голос. Но в тот же момент из под кресел, из-за занавесок коридора, с багажных полок вылетели десятки рук Бугимена хватая террористов и утаскивая их. Те резали руки ножами, хватали друг друга, но им нечего было противопоставить монстру в его царстве.
Спустя несколько минут Бугимен всматривался в последнего оставшегося на ногах. Остальные либо лежали без сознания либо исчезли.

- Хоппер, - они стояли в круг света, далеко за пределами самолёта, далеко за пределами всего, неудавшийся убийца сжимал нож обеими руками словно меч, - о, мы снова встретились с тобой, а ты всё так же слаб. Что? Эптон так и не поделился с тобой своей силой? Что же я его понимаю, какой смысл переводить её на кого-то вроде вас. Ваша задача сдохнуть и если повезёт повредить каким-то нашим интересам, что толку вкладывать в это хоть толику усилий?

Самолёт вновь влетел в радужное пятно и вылетел на прямую к посадочной полосе. Теперь всё зависело от пилота и его возможности держать себя в рука  не смотря ни на что.

[Руслан]

Крики в салоне, словно волна. Будто ветер, что заполняет трещины опустевшего дома, завывает волчьей стаей за краем света лесного костра. Ветер этот становится голосами, оседая в мыслях, в разуме, коснувшемся невиданного прежде. В разуме, готовом сойти с ума.
Останься пассажиры здесь - и спятили бы, потому что черное зеркало человеческих глубин не способен выдержать неподготовленный рассудок. И похотливая живая плоть проросла бы сквозь самолет, делая его частью своей вечной пульсации, оргазма вселенной, от содроганий которой рождаются кошмары. Они бы умерли и жили, вечные, заблудившиеся в этой одушевленной бесконечности...
И Вилли на какую-то долю секунды вспоминает виденную им через холм пещеру ада, улавливая странное сходство. Те же глубины, тот же кошмар - грязь начинается внутри, когда что-то достаточно сильное обретает власть поднимать её из недр в жаждущие этого души. Так ли прочна грань между ними и демонами, если сейчас ему кажется, что этот слой Астрала по воле их мог бы стать новой преисподней. Непонятное сходство беспокоит, бурлит в памяти, словно оставшийся на стенках сковороды засохший жир, который отапливают горячей водой...
Пилотам труднее всего - но Лин несет самолет до самого предела, сколько может позволить. Превращая летное поле в обезумевший вихрь пыли, где взмывает над городом неразличимая исполинская тень... чтобы тут же распадаться коричневыми дымными облаками.
Волей её, самолет с отключенными двигателям тормозит, и Греза уходит, оставив на взлетной полосе выпущенную добычу. Будет много предположений, и хорошо, что Джефферсон уже не способен рассуждать здраво: он сочтет версию про распыленный в салоне галлюциногенный газ убедительным объяснением всего происходящего. Потому что как иначе оправдать картины, которые довели пилота до нервного срыва - им приходилось видеть все безумие мира, что они пересекали. Или видение за иллюминаторами, чтокаждый из пассажиров попытается побыстрее забыть - даже годы спустя вскрикивая во сне от странных кошмаров того дня...
И огромная Сова, возвращаясь в  свой мир, чувствовала, что извлеченные из самолета террористы станут настоящей легендой сродни Бермудскому Треугольнику. Потому что никто и никогда не расскажет, как их настигла смерть... и какой долгой она была. Ведь Греза, как и порожденные ею Монстры, любит поиграть с добычей.
Ты готова? спросили её темнота, голосом, в котором отчетливо звучали падающие где-то капли. Готова посмотреть то, что увидишь сегодня воочию, встречая дочь в своем доме? Убивая ради Семьи, умирая ради Семьи, готова ли ты коснуться вечности? Если это даст твоим близким то, что вы по настоящему заслуживаете - дом в мире плоти, в котором не придется прятаться от чужаков?
Странный вопрос от Матери, ведущей какие-то свои игры...
Ты так и не поняла, с кем говоришь? этот вопрос темноты казался наполнен странным колебанием ветра, прибавившийся к звуку капающей воды. Шагни со мной глубже, и все увидишь. Только ответь, чего ты, по-настоящему хочешь сама? Для чего взяла роль матери, для чего научилась любить и сама создавать Семью, принимая в неё перерожденную человеческую дочку? Скажи, дочь моя, что ты хочешь - скажи это себе...

... - Ты! - глаза горят ненавистью, готовой вот вот вспыхнуть самоубийственным огнем. Лишенный всех прочих сил, Хоппер не может черпать в себе - он не верит ни во что, как не верит стрела, пущенная из лука по широкой дуге. Обученный лишь убивать и оказавшийся слишком хорошим учеником собственной ненависти... - Думаешь, что ты победил? Никогда!
Вылетающие изо рта капли слюны в свете и тьмы Астрала становятся падающей у ног убийцы алмазной крошкой. Он никогда не проснется Героем, потому что отдал решение другим, не рискнув взвалить настоящую ответственность выбора. Просто ходячая смерть, ставшая самым настоящим чудовищем среди людей. Но не Монстром... Монстром, как и Героем, ему никогда не быть. Серое не способно превратиться в черное, пусть в темноте и кажется таковым.
- Вас все равно убьют - не я, так другие, не другие - так он!!! - кричит Хоппер, и голос его звенит во тьме звуком церковных колоколов, превращающихся в далекий хохот. Движутся голодные тени, Астрал живет своими мечтами, и в них человеческая жизнь - тоже лаковый кусочек. В Тени его бы просто пожрали - здесь сделают частью запутанного лабиринта собственной души, кормясь чувствами и сомнениями до конца времен...
Потому что ад - это повторение.
- Давай, убей меня, выродок!!! - вопит безумец и бросается с ножом на существо, которое не может даже поцарапать.

[Kammerer]

Уверенно держа в руках жизни сотен людей, она свободно летела сквозь самые непокорные и неизведанные миры... в каком-то смысле это и был идеал жизни Тирана. Эйфория свободы и власти. Остановись, мгновенье, ты прекрасно.
Так не хотелось возвращаться обратно, хотелось кружиться в безумном небе на чужих ветрах... но зов Матери настаивал на обратном путешествии домой. Или её собственный зов? И была ли вообще в данном случае разница?
Сова заложила новый поворот, и спустя секунду она была на своём насесте. Лин могла прослушать откровение и в общем саду, но сейчас она чувствовала, что эти слова будут обращены лично к ней. Устроившись поудобнее в гнезде и закрыв глаза, мать позволила себе неспешно размышлять.
"Зачем мне смотреть что-то сейчас, если я увижу то же самое сегодняшним вечером? Впрочем, вопрос сам по себе бессмысленный, так что давай перейдем к более важным темам..."
Сама с собой она была честна - потому и была прямой.
"Также ни я, ни моя семья ничего не заслуживают, - она выделила это слово, - никто ничего не заслуживает. Есть лишь вещи, которые мы можем взять себе и удержать. Вот и всё. Если бы я считала свою семью самой достойной чего-либо, я бы не проливала кровь все эти дни."
Лин не стеснялась называть себя эгоисткой. Многие страшные вещи она делала для себя и для семьи... хотя последнее тоже было для себя.
"Я хотела стать матерью, чтобы не быть одной в мире. Когда любовь приходит и уходит, семья - это нечто, что невозможно было смыть или уничтожить. Это навсегда, и это единственный способ не остаться в одиночестве."
Невозможность построения каких-либо длительных отношений с мужчинами. Был этот изъян её личным, или появившимся из-за Совы, навсегда угнездившейся в её душе - Лин было неизвестно.
"Я не могла быть в одной семье с обычными людьми. И с необычными людьми тоже. Лишь те, кто тоже родились от Матери, могли быть со мной. Только им я могла быть дочкой, сестрой, матерью... Но с первыми двумя кандидатурами не повезло. Приходилось быть матерью. Мел, Афине, Эллисону... скоро и Таре."
Последняя была уникальным случаем. Или лишь первым из многих?
"Для хищников на вершине пищевой цепочке все делятся либо на таких же хищников, либо на пищу различных сортов. Если Тара и будет рядом со мной... то лишь таким же чудовищем, как и я. Никак иначе."
Логово вокруг Совы потеряло краски, цвет, движение... словно превратилось в памятник вместе с собственной хозяйкой.
"Однако я отвлеклась на философские вопросы, вместо того, чтобы отвечать на прямой. Всё это время я слышала голос, который считала то ли своим, то ли принадлежащим самой Матери. Второй вариант льстил, а первый - поднимал много вопросов. Как я могла разговаривать с собой чужим голосом?"
Ох, какой простор для размышлений получила бы Меган, услышав этот разговор... хотя та скоро и услышит. Лин в этом удостоверится.
"И тут я подумала о вечной соседке, что постоянно молчала. Что не была мной... но в то же время могла сойти за меня. Сова, это ты? Это ты постоянно скрывалась, обманывала меня и искажала мои же мысли? Объяснись немедленно. Объяснись, или я по библейским притчам отрежу руку, что мешает мне."

[Руслан]

Можно отрезать руку, произнес голос всех голосов, что обычно шептали во тьме вокруг. Можно даже отрезать свою душу. Многие так и живут, серыми тенями, оторвав слишком многое и уже никогда не находя, как бы они того не желали. Ты права, Эвелин.
Небо было её зеркалом: темное и беззввездное небо Логова, сейчас казавшееся отполированным до чистоты камнем старинного надгробия. Лин не могла взглянуть на Сову со стороны, но она знала, что её клюв не двигается, потому что настоящие голоса птицы скрывались за клубящимися тучами, отражениями мыслей обступая Улей. Её дом, её сердце...
Мир действительно лишен справедливости, ты усвоила свой же урок. Бери то, что считаешь твоим и заботься о том, что делает жизнь осмысленной - это наш путь, говорила темнота, и тьма эта была Совой и Лин одновременно. Сейчас, когда какая-то грань внутри исчезла, Лин различала это яснее прочего - голоса снаружи оказались просто её тенью, отбрасываемыми за окружающие стены Улья.
Я не лгала тебе, и ты не лгала себе - просто предпочитала видеть себя обособленной. Помнишь, что сказал твой сын, когда пришел к пониманию?
Растерянное лицо Элли, обреченно утверждающего "Я здоров. Это мир болен". Его глаза, в которых мелькнуло переходящее в принятие этой мысли отчаянье.
Нет никаких раздельных "нас" и "вас", нет и слов Матери - потому что она говорит не словами. Птица чуть шевельнулась на своем насесте, словно устраиваясь поудобнее. Она - весь этот мир, больше чем божество или вселенский разум - смогла бы ты выдержать такую беседу? Смог бы это хоть кто-нибудь? Нет, дочь моя, слова её лишены того, что вы называете мотивом - мы вместе уже её слово, её речь, которую надо просто понять в себе. Услышать... некоторые из нас говорят постоянно, другие молчат, но дело не в нас, Лин. Просто вы не всегда хотите слушать то, что уже заложено в нас вместе. В момент, когда мы находим друг друга, как нашла тебя твоя новая дочь. Понимаешь?
Нет ни награды, ни воздаяния, ни богини, что наделяет верных и отказывает ошибающимся. Когда ты услышала себе на игле света, в тебе говорило твое собственное противоречие. Сопротивление бреши, сопротивление самой мысли о допущенной ошибке...
Чужие чувства Тары, что тогда алестнули с головой. Это не Сова дала их и не мать - она сама могла менять эмоции внутри, делая себя восприимчивее или замыкаясь в панцире перьев.
И когда тебе нужна была сила, ты её получала. Как плучает её волчица, вынужденная рвать на куски псов, даже когда её детеныши мертвы. Нет никаких интриг, кроме тех, что ты сама предпочитала во мне видеть - потому что это было привычно.
Впервые Сова издала звук, глухо ухнув.
Помнишь, как тебя назвал Картер?
Пьяный перегар и ясный, грустный взгляд. "Темная Мать", насмешившее её явной лестью...
Ты, она, я - все целое. Мать дает нам суть, я лишена разума, но живу инстинктами, ты мыслишь. Ид, Сверх-Эго и Эго, если тебе угодно. Первый шаг к преодолению одиночества внутри себя, второй дает нам Семья. И насколько она станет широка, только тебе решать. Ты любишь цитировать Библию, и должна понимать, что Бог закладывает в человека не последовательность поступков, ошибочно называемых человеком Судьбой, а предрасположенность к ним. Мать не правит тобой, я не правлю тобой, ты не правишь мной - мы три одно, даже когда кажемся раздельными. Понимаешь?
Сейчас обнимающие саму себя крылья казались обвившимся вокруг души Лин прохладным покрывалом, усмиряющим недавний жар полета и сытость Власти.
Меган не потому не получила свое бессмертие, что была достойна или нет, а потому что не приняла себя. Она выставила ограничение доверия, и только приняв тебя как равную, смогла меняться. Твой сын жаждал тепла - найдя его у сестры, он сумел увидеть истину. Дочь не могла выйти из собственной предрасположенности, ожидая твоих решений, потому что так хотела - и благодаря тебе смогла отыскать путь, что не ранит её душу. Даже поступок Мэл - именно то, что хотела она, а не ты, я, или Мать. Это тяжело понять, но понять надо - ты сильная. Мы сильные. И это навсегда, потому что именно то, чего ты хочешь - никогда не остаться в одиночестве. Того же желает и твоя дочь...
Голоса сливались, оставив лишь один - голос самой Лин, звучавший тихо и спокойно.
И когда я говорю о вечности или о том, что ты получишь, это не дар, ни награда и не подачка. Это то, что уже в тебе, лишенное указаний, потому что любой твой путь правильный - ведь он твой.

[luden]

- Победил? - монстр откинул сектанта назад сбивая с ног, нож звякнув улетел в темноту, - что у тебя есть такого, чтобы я думал как тебя побеждать?
Человек лежал на полу с ненавистью глядя на монстра, а затем его взгляд слегка изменился, он едва заметно ухмыльнулся. Бугимен наклонил голову всматриваясь в глаза врага, а затем из его груди выросло лезвие сияющей шпаги.
- Нечего разлёживаться, - Эптон перешагнул через тело чудовища и подал соратнику руку, - пора выбираться отсюда.
- Думал мне конец, - поднялся ухватившись за него Джейсон, и тут же повалился обратно, - чёрт, от облегчения ноги не держат, прости.
- Не время расслабляться, - покачал головой Герой, голоса во тьме звучали всё громче, - тварь мертва и больше не контролирует это место, скоро оно превратится в хаос.
Хоппер качнул головой и поднялся, но тут его глаза окончательно накрыла чёрная пелена.

Он очнулся на больничной койке, глаза с трудом различали привязанные ремнями руки и торчащие из них трубки. Он бессильно дёрнулся, но бесполезно.
- О, вы очнулись, Кларк, - пробурчал рядом низкий голос.
Джейсон с трудом повернул голову и увидел санитара в опрятной униформе, читающего книгу. В просторной палате лежало ещё трое пациентов, а сквозь надёжно перехваченное решётками окно пробивались лучи света.
- Выпусти меня, ты, порождение тьмы, - выкрикнул он санитару.
- Я так не думаю, Кларк, - перелистнул тот страницу, - ты же не думаешь, что тебя привязали, чтобы выпустить как только попросишь.
- Я не Кларк, - прошипел Хоппер.
- Вот как? - санитар отложил книгу и заинтересованно взглянул на подопечного, - а кто же ты?
- Моё имя - Джейсон Хоппер, запомни его хорошенько, - прорычал охотник.
- О, мои поздравления, мистер Хоппер, - встал санитар, - пожалуй мне стоит позвать врача...

- С возвращением, Джейсон, - кивнул благообразный старичок в халате присаживаясь рядом, - меня зовут, профессор Маорун. Я ваш лечащий врач.
- Я не куплюсь на весь этот спектакль, - предупредил сектант.
- Что же, я вас не виню, - покорно согласился Маорун, - вы долгое время были заперты в своём собственном сознании, воображении, если хотите. Так что адаптация не будет лёгкой, вам легко будет спутать вымысел и реальность. Расскажите, что с вами происходило последнее время.
Хоппер промолчал поджав губы.
- Понятно, - слегка склонил голову в знак согласия профессор, - думаю проще будет если я начну с наводящих вопросов. Кто такой Эптон Кларк?
- Тот кто убьёт тебя, - выплюнул Джейсон.
- Почему он хочет меня убить? - спросил доктор без малейшего смятения, напротив, достав из недр прикроватной тумбочки планшет и приготовившись записывать.
- Потому что ты слуга чудовищ, что держат меня здесь, - снова попробовал крепость ремней Хоппер.
- Ага, то есть он ваш друг, оберегает вас от этих чудовищ, - уточнил врач.
- Что? Нет, - возмутился охотник на монстров, - то есть он мой друг, но мы сражаемся бок о бок, он наш лидер.
- То есть таких как вы много? - выразительно поднял бровь Маорун.
- Вам никогда не убить всех, - ответил Джейсон, - на место каждого павшего, приходит десяток новых мстителей.
- Ага, то есть вы вроде группы охотников на чудовищ, а Эптон Кларк, ваш лидер? - расставил точки над и профессор, - боретесь со злом, спасаете людей?
- Мы, мы, - Хоппер несколько смутился от этого предположения, но привычно обошёл вопрос, - мы мстим. Мстим таким как ты и твои хозяева.
- Мстите нам за то что мы вас удерживаем? - уточнил старик.
- Что? Ты сам отлично знаешь, моя семья...

- Хоппер вернись, - от оплеух Эптона у Джейсона зазвенело в голове, он оглянулся обозревая разрушенный город под затянутым серыми тучами небом, Кларк глядел ему в глаза, затем резко развернулся и пронзил шпагой огромного комара, который летел к ним, тот тяжело шлёпнулся и расплылся в бесформенную массу.
- Я видел, - Хоппер неразборчиво пробормотал, - я видел...
- Мы на самой поверхности, тут монстры особенно сильны, не давай им влезть в твою голову, нужно спуститься ниже, вернуться в наш мир, - Эптон тяжело говорил не переставая сражаться с лезущими из всех щелей тварями, - держи, твой пистолет.
Получив оружие Джейсон почувствовал себя куда увереннее и вернулся в боевой настрой. Он выпустил пару пуль в ближайшего монстра и тот тяжело осел.
- ДЖЕЙСОН, - прогремел голос где-то за облаками, - ДЖЕЙСОН, ВЫ МЕНЯ СЛЫШИТЕ, ВЕРНИТЕСЬ!
- Чёрта с два, - Эптон схватил друга за руку и поволок в полуразрушенный вход, в котором была лестница ведущая вниз, подальше от неба в котором Хопперу виделись образы из палаты где он только, что был.
- Что? Что это было? - немного сбился с толку Джейсон.
- Монстры, приятель, монстры хотят пролезть тебе в голову и плотно обосноваться там, держись, - кивнул герой, - не верь им, они хотят сбить тебя с толку.
Они продолжали бег по лестнице, пока у Хоппера вновь не потемнело в глазах.

- Что? Верните меня, - задёргался на койке человек, - ему нужна моя помощь.
- Мы говорим о вашем друге? Эптоне, - уточнил Маорун, - вы говорили, что ваша семья погибла от атаки монстров, а затем вы встретили Эптона. Как именно?
- Я... - Хоппер промолчал напрягая память, - я сжег квартиру и отправился в путь. Я хотел найти как можно больше этих тварей, но не мог. Пока в одном баре, да, там один парень сказал, что мне нужно кое с кем познакомиться.
- Вы встречали охотников на чудовищ до нападения на вашу семью? - задал очередной вопрос психиатр.
- Что? Нет, знать не знал ни про чудовищ, ни про охотников на них, была обычная нормальная жизнь как у всех, - помотал головой Джейсон, - к чему все эти вопросы, вы просто хотите запутать меня.
- Не волнуйтесь пожалуйста, мы хотим помочь вам, - улыбнулся старичок, - вы упомянули слова "обычная" и "нормальная", то есть вы понимаете, что события с момента нападения на вашу семью обычными и нормальными не являются. А ваше текущее состояние, вам оно кажется нормальным?
- Чёрт побери, - заорал Хоппер, - меня держат в плену монстры и задают свои тупые вопросы, что тут может быть нормального?
- В той прежней "нормальной" жизни, человека который утверждает, что люди вокруг него монстры и их надо убить, разве не заперли бы в лечебнице? - спокойно спросил его врач.
- А, я понимаю, к чему вы клоните, что всё это нереально, что всё это моя выдумка, думаете купить меня этим, - тяжело задышал Хоппер, - я не безумец. Всё что я видел - реальность, доктор, всё что я делал - реальность.
- Вы сами понимаете, что это не так, просто не хотите расставаться с этой мыслью, что же возможно посетители смогут изменить ваш настрой, - качнул головой врач.
- Посетители? - недоумённо спросил охотник.
- Ваша семья, Джейсон, та самая которую вы спасли от банды, которая называла себя "чумными крысами", вы их разогнали, но впали в такую ярость, да ещё несколько тяжёлый ударов по голове... - Маорун вздохнул, - в общем попали сюда впадали то в кому, то в буйство, называли себя Эптоном Кларком и грозили всех убить. Не узнавали родных. Вы помните их, Джейсон? Помните сейчас?
- Что? Да, конечно, но...

- Ты снова вырубился, - Эптон разводил костёр в каком-то подвале, - я дотащил тебя до сюда, но скоро нам нужно будет двигаться дальше. Как ты?
- Как-будто мой мозг выскребли ложечками, опять эти видения, - поднялся Хоппер, - проклятые чудовища.
- Мне нужно передохнуть, я вроде разогнал всех кто сюда сунулся, но это не надолго, ты в состоянии посторожить? - Кларк сел, опираясь на стену, - разбуди меня если что.
Джейсон начал нести стражу. Вот пробежала огромная сороконожка, с крошечными человеческими руками вместо ног, он раздавил её голову тяжёлым ударом ботинка и поддев носком швырнул в костёр. Несколько сегментов взорвалось и оттуда выбрались крошечные мышки с головами крокодилов, которые тут же разбежались в разные стороны. Реальность.
Чтобы отвлечься от текущего сюрреализма Хоппер начал вспоминать прошлые похождения с Эптоном. Там дело происходило хоть в обычном мире, хоть сюрреализма было не меньше. Он поймал себя на том, что сравнивает текущую реальность с реальностью Маоруна. Проклятье, он знает, что это не настоящий врач, а лишь иллюзия, но даже так тот ухитряется копаться в его мозгах. А ещё он обещал привести его семью...
- ПАПА, - разнесся детский голос по коридору уходящему вверх, - ПАПА, МЫ ПРИШЛИ.
- Нет, только не это, - простонал Эптон, - господи, не надо. Оставьте меня в покое. УБЕЙТЕ МЕНЯ, ТОЛЬКО НЕ МУЧАЙТЕ ТАК!
- Спокойно, - рядом с ним стоял Кларк с шпагой наголо, - не поддавайся.
Знакомая пелена выдернула Джейсона из этой реальности.

- Он открыл глазки, мамочка, открыл, - девочка лет трёх-четырёх стояла рядом с братиком и тыкала в него пальцем, за детьми стояла их мать. Прижав руку ко рту она коротко всхлипывала. И слёзы струились по её лицу.

[Руслан]

//Ранг 2 + Точность 4 = 10(7),2,1,6,9,1 против 2,5,8,1,4,6//
- Нет!!! - он закрыл глаза, раскачиваясь, но ремни не давали освободиться. Не позволяла тьма, перевившая и удушающая хваткой удава разум, все дальше и дальше затаскивающая его в вариации расходящихся в разные стороны вариантов. В одном из них у него был шанс начать все сначала, но это желание натыкалось на чудовищное самоотвращение, грозящее усилить суицидальную тягу до абсолюта. А в другом... он сражался и проигрывал, все так же мечтая исчезнуть, пасть в бою, спасая своего лидера. Который есть - или которого нет. Как не ясно, существовал ли он сам, было ли хоть что-то реальное в обступившей тьме...
И Хоппер уже ничего не знал, не видел и не понимал, кроме одного:всюду поджидают ошибки, которые он совершал и еще совершит. Перегруженный разум не выдерживал, Меган оказалась права - усиленное смятение просто обращало связавшую Кларка и последователя силы в туго сжатую пружину.
- ВАС НЕТ!!! - закричал он всем: видениям семьи, врачам, Эптону и темноте вокруг. И этот призыв всколыхнул Астрал, набросившийся на свою жертву, поглощая и переваривая чуждую миру человеческую плоть. Превращая отрицание в спазм рвущей пространство силы. Пружина разжалась - в Вашингтоне сидящий в подвале склада Кларк резко открыл глаза.
Невидимый удар, сродни принимаемой за вождя смерти, что обычно совершали последователи, обрушился на Эптона, вминая Героя в стену. Брызнула кровь, выплюнутая из резко сдавленных тисками легких - испуганные взгляды оставшихся последователей сошлись на своем рухнувшем лидере. Сила отразилась, сделала источник его бессмертия слабостью, и это не могли предотвратить не демоны с их шпагой, ни Дерево, наблюдающее за окрестным пространством через камеры-глаза местного города духов.
Недоверие - вот что впервые испытал Герой, вытирая кровь и глядя на окруживших его людей. Один из самых верных предал и это причинило боль - а сколько еще могло прийтись таких ударов? В самолете было пятнадцать посланников...
... Хоппер таял, блаженно закрыв глаза. Выбирая между иллюзиями и явью то, к чему давно стремился - тишину. И, глядя на исчезающее, словно разъедаемое кислотой тело, Вилли не мог сказать, ждет его ад или рай, найдет ли безумец свою семью, потому что подобное лежало в пределах человеческих фантазий, а не открытой Монстрам истины. Кишащая грязью преисподняя свиней была лишена людских душ, ангелы оказались фанатичными ублюдками, про Бога говорили слишком многие, и ничего хорошего, а мертвые уходили в край бесконечных пещер и голодных воплей. Не к кому было взывать, не у кого просит ответа, да и не нужен был ответ Коваку, строившему свою жизнь и свой путь так, как он желал...
"Будет разбираться еще с четырнадцатью?" уточнил Бугимен, на которого кончина Хоппера произвела не больше впечатления, чем смерть раздавленного подошвой жука. Только возможность безнаказанно наносить дистанционные атаки да наслаждаться властью над разрушаемыми умами радовала Ужас, заставляя глаза разгораться ярче. Превращая кровавые зрачки в пару догорающих в огнях свечи махаонов... "Ручаюсь, его давно так не били. Может, даже убить удастся."

[luden]

- Ого, - покачал головой Ковак, - а что так можно было?
- Да сам удивлён, - пожал плечами Ужас, - Ты так и планировал?
- Ну я просто решил его запутать, что там эта психологша говорила, про то что Эптон замораживает их состояние, - он посмотрел на тающие останки Хоппера, - думал смогу довести его до состояния, когда он в тот мир поверит больше, чем в этот и в таком виде вернуть. Убедив, что корень этой реальности и если его убить, то сам Хоппер выздровеет.
- Где-то я уже видел такой сюжет, - почесал Бугимен подбородок, - ну ладно, так что мы будем делать с оставшимися? Кстати пятеро таки остались в самолёте.
- Попробуем повторить, чего уж, но нужен новый сюжет, что-то связанное с предательством Эптона... - старик пощёлкал пальцами, - раз, уж в этом кроется секрет.
- Ну он заводит их в ловушку и злобно хохоча приносит в жертву демонам, - сходу предложил Ужас.
- Догадаются, - с сожалением протянул Ковак, - слишком на него не похоже, нужно использовать его собственные черты. Детфайер говорила у него есть любимчики...

Семнадцать человек лежало на чёрной земле среди скрюченных деревьев. Их ветви тяжело покачивались, хотя никакого ветра не ощущалось. Один за другим они начинали приходить в себя. Пятнадцать охотников за нечистью переглянулись и устремили взгляд на двоих не из их круга, девушку лет шестнадцати и мальчика лет восьми.
- Что чёрт возьми, - начал один из охотников, но закончил мысль по другому, - где мы?
- Похоже Ковак вытащил нас в какой-то другой мир, видели, что за окном творилось, - осмотрел территорию другой.
- А это кто? - кивнул ещё один сектант на пару гражданских.
- Брат с сестрой, - поднялся Хоппер, - пацан вцепился в меня, когда меня утаскивало, а сестра его. На кой чёрт, парень? Ты что не понял, что мы плохие парни?
- Вы сражались с Ним, - тихо вымолвил малыш, сестра решительно встала загораживая его от террористов.
Громыхнул выстрел, на который все резко обернулись.
- О, оружие работает, - хмыкнул стрелявший разглядывая дырку в дереве, которая сочилась, чем-то чёрным.
- Хендрикс, твою мать, предупреждать надо, - шикнул Хоппер.
- Да, ладно, - махнул рукой Хендрикс, - что с гражданскими делать будем?
- А что, отсюда им не выбраться, чего резину тянуть, - достал нож охотник исполосованный шрамами.
- Вы что, вы чего... - залепетала девушка.
- Так, Тревор, нам может тоже отсюда не выбраться так может сразу сепукку всем коллективом сделаем, - остановил его Хоппер.
- Согласен с Хоппером, - поднял руку самый бородатый охотник, - каждый имеет право выкручиваться как сочтёт нужным.
- Господа, непринципиально... - не успел завершить фразу единственный присутствующий носивший очки, как ветки ближайшего дерева рванули к детям, но в тот же миг рванули и Хоппер с бородачом останавливая их голыми руками. Тут же загремели выстрелы и перебитые ими ветки безжизненно упали на землю.
- Спасибо, - пролепетали дети поднимаясь с земли.
- Мне ваше спасибо, - раздражённо буркнул Джейсон, но затем смутился, - стоят тут, где не попадя.
Отряд быстро собрался, пересчитал не оставленное на борту оружие и патроны. Самый молодой охотник спустился с дерева с обломанными ветками.
- Там гора, - указал он хоть какое-то направление для движения, в конце концов выбора особо не было.

Группа продвигалась несколько дней, редкие чудища не представляли особой угрозы тренированным бойцам, а дети стойко переносили лишения. Чтобы не травиться местной дичью её вываривали в нескольких котлах воды, благо многочисленные ручейки были не редкостью. Детей учили стрелять и обороняться, они вместе со взрослыми сторожили сон на вахте. Даже охотник со шрамами проникся к ним симпатией. Время текло и им казалось, что они уже никогда не выберутся, будут вечно бродить по этому лесу на пути к горе. Пока местность вокруг них внезапно не замерцала и не поплыла, смываясь словно краска с реальности.
Они стояли в кругу расчерченном в джунглях. После бесконечно затхлого чёрного леса, джунгли казались обыденностью. Возле круга довольно потирал руки Эптон Кларк и трое его ближайших соратников.
- Фуф, парни, вы вернулись, - широко улыбнулся герой, - ну вас и занесло. Пришлось изрядно помотаться, что вас вытащить.
- Чёрт побери, - выдохнул Хоппер, - я уж думал мы никогда не выберемся. Спасибо, чёрт, спасибо парни.
Соратники обнимались и шумно радовались встрече, пока Эптон не обратил внимание на детей.
- Это кто? - коротко спросил он, но в голосе чувствовалась угроза.
- Гражданские, - заслонил их своим телом Хоппер, - тоже попались, когда Ковак затянул нас в эту дыру.
- Ты не можешь быть уверен, - холодно сказал Кларк, - он не стал бы их затягивать без задней мысли. Это могла быть подмена.
- Чёрт, Эптон, нет, если так судить любого из нас могли подменить, - вскричал бородач.
- Вас я чувствую, это не обманешь, а их нет, - коротко ответил герой, - это всё план Ковака, они могут быть опасны.
Он коротко мотнул головой и его ближайшие соратники схватили детей.
- Господи, нет, пожалуйста, - девушка дёрнулась в сжавших её руках, её глаза умоляюще смотрели на группу.
- Эптон, знаешь, нам с ней необходимо провести кое-какие процедуры, - один из держащих её хохотнул, в его руках ткань майки начала трещать, - ну ты знаешь исследовательского типа.
Кларк криво ухмыльнулся и кивнул, девушку подхватили и потащили в кусты. Мальчика ударом поставили на колени и приставили пистолет к голове.
- НЕТ! - юный охотник достал пистолет и наводил его то на палача, то на насильников, - НЕТ, ТАК НЕЛЬЗЯ! МЫ ПРОШЛИ С НИМИ ВСЮ ДОРОГУ! КАК ВЫ МОЖЕТЕ? СВОЛОЧИ!!!
- Ден, - охотник в шрамах грустно покачал головой, - мы не можем быть уверены...
- К чёрту, - бородач тоже вынул пистолет и навёл его на соратников Эптона.
- Поддерживаю, - Хоппер поднял своё оружие.
- Отпустите их или вам конец, - достал пистолет очкарик.
- О, как мило, это бунт, - процедил Эптон, - будет так как я сказал. У вас ещё молоко на губах не обсохло когда мы убивали таких монстров, что вам и не снилось. Так что уберите оружие и смиритесь. Или вы забыли что свело нас вместе?
- Нет, - твёрдо ответил Джейсон, посмотрев на мальчика на коленях и девушку в изодранной одежде, - уж в чём я уверен, так в том, что я здесь не за этим.
Он спустил курок.