Печать

[Юкио]

Религиозные традиции

Ритуалы

Ритуалы и жертвоприношения – естественная часть религиозной жизни, и охватывают цвета, формы, числа, положения, музыку и жертвенные предметы. Обычной частью китайских религиозных ритуалов являются благовония, нефрит, колокола, шелк и барабаны. Сами же ритуалы делятся на три разных типа, в зависимости от региона, охватываемого ими.
Великие ритуалы проводятся только на имперском уровне. Как упоминалось ранее, большую часть времени император посвящает различным церемониям, включающим приношение жертв на благо империи. Два самых важных ритуала – это Почитание Неба, проводимый на зимнее солнцестояние и Новый Год, и Почитание Земли, который проводится в середине лета.

Средние ритуалы проводятся на уровне провинций. Ритуалы, ориентированные на землю и урожай, так же обычны, как поклонение солнцу и луне, а в праздничные священные дни восхваляют духов ветра, дождя, грома, облаков, гор и рек. Также, ритуалы проводят в честь усопших мудрецов, достойных чиновников и добродетельных жен.

Местные судьи, в обязанности которых входит проведение религиозных ритуалов, проводят самые обычные из них. На этом уровне судья должен проводить ритуалы во славу бога войны (Гуань-ди), бога литературы (Вэньчан), бога сельского хозяйства (Шэнь-нун), Трех Властителей (Фу Си, Шэнь-нун и Хуан-ди), бога огня (Янь-ди), бога-дракона (Луншэнь) и бога города (Чэн-хуан). Бог города из этого списка – самый важный. Он равен судье в местном мире духов, а служат ему Хранители Земли в качестве мую. Кроме того, судья проводит церемонии в честь неотпетых мертвых, усмиряя их и не давая стать злыми призраками.

Буддизм

Китайский буддизм делится на четыре основные секты, которые делятся на две группы – доктринеров и практиков. Школа Лотоса (Тяньтай) и Школа Цветочной Гирлянды (Хуаянь) относятся к первым. Школа Лотоса следует Трем Истинам – Истине о Пустоте, Непостоянной Истине (которая охватывает всех живых существ от насекомых до будд) и Истине Срединного Пути. Школа Цветочной Гирлянды охватывает три взаимодополняющие пары атрибутов, которые человек должен уравновесить – специализацию и универсальность, сходство и различие, единство и разъединение.

Школы Чань и Чистой Земли относятся ко второй группе. Чань-буддизм лежит в основе японского Дзэн, а учение Чистой Земли говорит о просветлении через честный труд и веру. Это наиболее популярная и наименее требовательная форма китайского буддизма.

Даосизм

В Китае существует два типа даосизма – северный и южный. Северный даосизм известен, как секта Полного Совершенства, и представляет собой, в основном, монастырскую традицию с центром в Пекине, в монастыре Белого Облака. Последователи этой секты стремятся к совершенству, соблюдая строгую диету (в которой запрещены мясо и алкоголь), упражнения и целибат. Южный даосизм – это школа Истинного Единства, которая во многом противоположна северному даосизму. Южные даосы могут жениться и употреблять мясо и алкоголь, кроме определённых дней. Для достижения совершенства они используют магию, из-за чего торгуют зельями и оберегами, а также гадают. Иногда люди зовут их, чтобы исполнять несложные религиозные обряды, вроде проведения похорон.

______________________________________________
Чэн-хуан - скорее, титул, а не имя бога. В каждом городе в качестве Чэн-хуана почитали какого-либо деятеля, спасшего данный город или прославившегося своей службой в нём.

[Юкио]

Разные стадии жизни китайца

Когда китайцы достигают определённых возрастов, они проводят специальные церемонии, чтобы отметить переход в новую фазу жизни. Эти церемонии очень важны и семьи иногда влезают в большие долги, чтобы оплатить «достойную церемонию».

Рождение

Рождение ребенка – важное событие в китайском обществе. Продолжение рода важно на всех уровнях общества, потому младенцев защищают множеством оберегов и читаемых над ними молитв. Китайцы верят, что злые духи предпочитают новорожденных мальчиков девочкам, потому, чтобы оградить мальчиков от ненужного внимания духов, им иногда дают «детское имя» на первые несколько лет жизни. Личное имя ребенок получает через несколько месяцев, что дает еще одну причину для праздника, но первые два года жизни члены семьи балуют ребенка до невозможности.

В целом, семьи предпочитают мальчиков девочкам, так как род наследуется по мужской линии, а женщины считаются для большинства семей «обузой». Инфантицид через утопление – настоящая угроза для новорожденных девочек, и встречается во всех слоях общества. Богатые делают это из соблюдения достоинства, а бедные – из суровой практичности, считая, что гуманнее убить девочку, нежели подвергнуть ее жизни в бедности и позоре. Для семей, в которых не могут получить мужчин-наследников, вполне обычно покупать или усыновлять мальчиков.

Детство

Это период между 3 годами и 16, в течение которого семья внедряет инстинкт на безусловное детское подчинение. Семьи бомбардируют детей историями об исполненных долга сыновьях и дочерях, которые приносили себя в жертву ради родителей. Одна история рассказывает о мужчине, который продал себя в рабство, чтобы заплатить за достойные похороны отца. Другая – о женщине, которая кормила свою беззубую старую мать своим грудным молоком. Это чувство ответственности – самый главный источник китайской культурной стабильности, и родители стараются, чтобы дети выучили этот урок хорошо.

Мальчики из высших классов в этот период начинают свое обучение, изучая стихосложение, каллиграфию и классическую литературу, письмо, игру на музыкальных инструментах и стратегические игры. У девочек выбор меньше… вышивание и ткачество, хотя некоторых и знакомят немного с классической литературой (но это редко). В семьях маньчжуров с 6 лет девочкам начинают бинтовать ноги, из-за чего почти все китаянки проводят всю свою жизнь во внутренней части дома. Женщины часто поговаривают, что хотели бы переродится собаками, чтобы иметь больше свободы.

Общество постоянно учит детей подчиняться родителям. Согласно китайским законам, ребенок, который вредит родителям или бьет их – совершает серьезное преступление, что в некоторых суровых районах может привести к немедленной казни. Это постоянное подавление эмоций ведет к недоверию тем же страстям во взрослой жизни.
В некоторых зажиточных и богатых семьях в юношестве у мальчиков наступает период, когда вдалбливание сыновьего долга ослабевает, и они могут получить первый сексуальный опыт. Первый раз обычно бывает с проститутками, но девушки-служанки – тоже вариант. Девушки из тех же семей продолжают жизнь в затворничестве, храня добродетель.

Зрелость

Зрелость обычно отмечается свадьбой. У мужчин это происходит в период от 18 до 21 года, а девушки выходят замуж в 16-18 лет. Свадьба жизненно важна для продолжения родословной – настолько важна, что общество ожидает свадеб даже у рабов. По любви китайцы женятся редко. Любовь иногда вырастает после свадьбы, но обычны и договорные союзы. В каждой деревне есть своя сваха, чьей работой является устроение помолвок и браков.

В Китае есть три формы брака. В самой распространенной, старшей свадьбе, невеста переходит в дом мужа и перерождается там. При младшей свадьбе девочку отправляют в дом будущего жениха на 10-15 лет, в качестве «будущей невестки» семьи. Самый редкий вариант – матриархальная свадьба, когда жених живет несколько лет до свадьбы в доме невесты. Матриархальные свадьбы часто являются единственным выходом для юношей из семьи, где много сыновей.

Одной интересной частью свадьбы является верность невесты. Как только девушка переходит в дом мужа, одна должна оставить прежние семейные узы позади. Долг и обязательства перед родителями и стариками мужа становятся ее главной дочерней ответственностью, из-за чего в китайских народных сказках очень много историй о том, как злобные тещи плохо обращаются с невестками. И хоть имперский закон очень строг к женщинам в вопросах развода, они могут разводиться, если носили траур по кому-либо из родителей или стариков мужа.

В Китае также практикуется конкубинат, институт наложниц, чтобы гарантировать рождение в семье мальчика. Если наложница рожает мальчика-наследника, то матерью ребенка становится жена мужа, но не наложница. Понятно, что наложницы – постоянный источник разногласий между супругами. Муж удовлетворяет свои сексуальные желания с молоденькими наложницами, а стареющая жена растит детей практически в полном сексуальном воздержании.

Средний возраст и старость

В цинском Китае возраст очень уважаем. Когда мужчине или женщине исполняется 40 или 50 лет, они достигают среднего возраста. Многие надеются достигнуть этого возраста, имея наследника, который продолжит род, толику престижа и некоторое богатство, чтобы прожить оставшиеся годы.

Когда человеку исполняется 50 лет, то общество окружает его почтением. Празднование каждого последующего дня рождения проводится еще пышнее предыдущего. Те, что выпадают на возрастные вехи, вроде 50 или 60 лет, проводятся еще более громко. В них обязательно присутствуют темы долголетия, вроде лапши долголетия, свечей долголетия, флагов долголетия и тому подобного, отмечающего хорошее здоровье и долгую жизнь празднующего.

Развлечения и отдых

Хоть общество и поощряет важность группы и верность семье, большая часть китайского досуга проводится в одиночку. Широко практикуются кулачный бой, тайцзи и кунг-фу, хотя в верхних классах не настолько часто, как у простолюдинов. Достаточно популярны садоводство и уход за цветами, а также спокойные прогулки по саду под пение певчих птиц в клетках. Все возраста и классы любят запускать воздушных змеев и кататься на лодках по рекам и озерам, где они есть. Молодежь любит петушиные бои и бои сверчков.

На всех уровнях популярны развлечения, которые известны, как Четыре Достойных Занятия. Это рисование, каллиграфия, игра на лютне и вэйци. Последнее - игра, известная в Японии как го, посвященная правильному расположению на расчерченной доске черных и белых камушков, с целью ее захватить.

Часто ставят представления актеры – во славу оплачивающего постановку города или для развлечения богатых семей и их гостей. Какую пьесу смотреть – обычно доверяют решать гостям, из-за чего актерам приходится заучивать дюжины популярных работ.

Игорные дома, бордели и бессчетные курильни опиума наводняют большую часть городов ради тех, кто ищет подобных удовольствий. Эти заведения часто платят городской страже приемлемые взятки, чтобы оставаться в деле, и которые записываются в разряд гуаньси между мадам и офицером стражи.

[Юкио]

Дворы Ван Гуй

Ученые Квинконса склонны не соглашаться, когда их Дворы сравнивают со дворами смертных. Между ними имеется явная параллель, и кто на кого влияет больше – вопрос давних дебатов. Многие конфуцианские идеалы, которых придерживаются в учреждениях смертных, вроде сыновьего долга и почтительности, так же присутствуют в законах и обычаях Ван Гуй. Там, где китайские чиновники наблюдают за строительством каналов и сбором риса для налогов, чиновники Ван Гуй защищают Драконьи Гнезда от демонической скверны и собирают чистый нефрит для пожертвований духам. Квинконс видит свои политические обязанности как составную часть воли Неба. То, что смертные поддерживают сложную структуру правительства – правильно. И, в качестве наследников Ван Сянь, Ван Гуй должны поддерживать собственные системы, чтобы наиболее лучшим образом исполнять свой долг пред Небом.

Типы Дворов

Традиционно, Двор – это объединение, созданное союзными У ради достижения общих целей. Но в прошлом Дворы Ван Гуй были более непостоянны, чем в 19 веке. Если одна или несколько союзных Семей выходили из объединения, то оно теряло силу и распадалось. В некоторых случаях Гуй-дзин целенаправленно создавали временный Двор, преследуя определенную цель. Но с ростом городов и застыванием культуры как смертных, так и Гуй-дзин, Дворы утеряли свою непостоянную натуру. Семьи до сих пор могут покидать свои Дворы и переходить в другие, но для У Мандаринов или Дзин это легче, чем для учеников.

Хоть Дворы и собираются ради общих интересов союзных Семей, основную часть Дворов Китая составляют два их широких типа. Политические – самые распространенные. Они созданы, чтобы уравновешивать интересы Гуй-дзин и смертных определенной географической территории, вроде города. В крупных городах может быть несколько политических Дворов, со своей территорией и традициями каждый – а также со своим уникальным набором проблем, что крайне хлопотно для Предка города.

Общественные Дворы менее распространены, чем политические, и существуют в самых неожиданных местах. Они образуются ради общих целей (вроде защиты и поддержания Гнезда Дракона), мест, интересных научно, и даже забот региона. Библиотека Кости Чунциня дает основу для ряда общественных Дворов, вроде Двора Нефритового Облака и Двора Смиренных Демонов. В других случаях они существуют вокруг научных интересов ряда Семей, вроде Двора Немигающих Писцов, которые существуют при Дворе Крови и ищут древние тексты для перевода и сохранения.

Семьи общественных Дворов редко прямо заинтересованы в политике, часто считая себя выше этого. В отличие от политических Дворов, у них нет общей структуры, так как их цели широко разнятся от Двора к Двору. У них нет обременительной бюрократии политических Дворов. Но уж что общественные и политические Дворы объединяет – так это интриги и меж-Семейная вражда, даже если конфликты вращаются вокруг научных вопросов или вне-политической идеологии.

Большинство общественных Дворов существует на территориях более крупных политических Дворов, что порождает связи, поддерживаемые через послов, строящих между ними отношения. Детали взаимоотношений и разделения власти между политическим и общественным Дворами остаются, тем не менее, неясными – в лучшем случае. И потому вопросы юрисдикций и влияния решать с помощью Теневых Войн.

[Юкио]

Адская иерархия

Дворы Ван Гуй – становой хребет Квинконса, дарующий важное чувство стабильности Катаянам, которые еженощно сталкиваются с разными ужасами и проблемами. Но чтобы осознать их важность – нужно понять различные статусы вампиров Квинконса, высшие уровни которого составляют личности с выдающимися талантами и связями.

Пожалованный Предок Небесных Пределов

 На вершине власти Квинконса находится Пожалованный Предок, вероятно – самый влиятельный Гуй-дзин Азии. Квинконс – могучая политическая структура, поддерживаемая ресурсами и признанием миллионов Ван Гуй. Пожалованный Предок – их сердце, их голос и их дух, несущий всю мощь, которую ему дает эта позиция. Его слово – закон, он высшая власть и последний арбитр в любом споре. На его плечах лежит ни много, ни мало процветание Квинконса, безопасность и доминирование над прочими Гуй-дзин, Кин-дзин и Шэнь. Он тщательно изучает различные дела гаки и пеннангалан, варваров Кин-дзин и Сюн Жэнь, из-за их потенциального влияния на Срединную Империю. Церемониальный долг Пожалованного Предка в том, чтобы представлять Ван Гуй Квинконса перед Небесной Бюрократией, а также принимать и чтить ее представителей в Мирах Инь и Ян – высокопоставленных духов-драконов. Когда решение влияет на всех Гуй-дзин, варьируясь от запрета на контакты с Кин-дзин до запрета спорного текста, об этом говорит Пожалованный Предок.

Пожалованного Предка выбирают Пять Царственных Предков – Ван Гуй, которые управляют пятью регионами Квинконса. Сначала каждый из них выдвигает своего кандидата на пост, а потом устраивает суровую кампанию и интриги в пользу своего кандидата. Но вопрос кандидатства определяют не только мнения Царственных Предков. Многие локальные Предки и Мандарины внимательно следят за гонкой, предлагая свою поддержку, чтобы продвинуть своего фаворита. Иметь номинанта, ставшего Пожалованным Предком – невероятно престижно, и падение не одного Царственного Предка началось с неудачного выбора кандидатуры. В конце концов, Пожалованным Предком становится компромиссная фигура, которая удовлетворяет всех.

Ван Гуй, которые становятся Пожалованными Предками, обычно обладают невероятной личной и политической мощью. Вполне обычно, чтобы этот пост занял бывший Царственный Предок. Как только Пять Царственных Предков принимают решение по кандидату, они проводят уникальную версию обряда Назначения Предка под контролем Бодхисаттвы Блистательных Журавлей из храма Шаолинь.

Первая часть ритуала состоит в письменном рассуждении на тему Великого Закона, с весьма высокими требованиями к композиции. Вторая часть включает бодрствование в течение 48 часов, в суровом и опасном окружении – с огнем и острыми предметами. В третьей части кандидату нужно защищаться в бою с тремя Мандаринами одновременно. В отличие от обычного обряда, эта версия включает и четвертую часть – Преклонение пред Небесами. Чтобы убедиться, что Пожалованный Предок может правильно исполнять свои церемониальные обязанности, Пять Царственных Предков выбирают духа-дракона, которого кандидат должен почтить в соответствии с традициями без единой ошибки. Эта церемония чрезвычайно сложна, элегантна и полна мест, где можно ошибиться.

Пожалованный Предок может прослужить как год, так и век, в зависимости от обстоятельств. Самый частый вариант ухода с должности – отставка, особенно когда следующий шаг заключается в становлении Бодхисаттвой, которым нет дела до политики и дел других Гуй-дзин. Некоторые Пожалованные Предки испытывают Д`эн еще на службе, осознавая, что заботы Квинконса уже их не волнуют. Других настигает понимание, что новых просветлений на посту Пожалованного Предка им не достичь, и чтобы стать Бодхисаттвой, надо идти другим путем.

Исторически, Пожалованный Предок уходит неожиданно из без предупреждения. Это вызывает определённый хаос в Квинконсе, Предкам которого надо все проводить заново. В редких случаях Пожалованные Предки навлекают на себя позор и смотрят в Око Неба, чтобы его искупить. Некоторые становятся жертвами трагических случаев во время духовных странствий, а другие гибнут от рук убийц Йоми. К счастью, развращение Пожалованного Предка редко – они находятся под строгим надзором, из-за чего набраться скверны сложно.

[Юкио]

Пять Царственных Предков

Китай делится на пять обширных регионов, известных, как пять Царственных Дворов Квинконса, каждый под управлением Царственного Предка. Царственные Предки несут имя двора, вроде «Предок Кости» или «Предок Нефрита». Хоть ранг Царственного Предка весьма высок, они заняты более конкретными и практическими вопросами, в отличие от Пожалованного Предка, чей долг включает в себя абстрактные и церемониальные моменты.

Царственные Предки в основном наблюдают за происходящим (хотя и проводят церемонии, чтобы поддерживать отношения с духовными коллегами). В каждом регионе Квинконса имеется бесчисленное количество Дворов и местных Предков, и если они заняты поддержанием гармонии в своем Дворе, то Царственные Предки хранят гармонию всего региона. Царственные Предки – высшая власть своего региона. Они судят представляемые им споры, от духовных до юридических и военных. Когда кто-то выдвигает обвинения против локального Предка, за ходом расследования следит именно Царственный Предок. Они, также, занимают и активные позиции. Если, например, идущая Теневая Война очень серьезно влияет на местное Ци, Царственный Предок может вмешаться в нее самолично и разрешить проблему – часто к неудовольствию обоих сторон.

Хоть Царственные Предки выбираются из местных Предков, необходимо и благословение Пожалованного Предка. Это часто приводит к документальному закреплению выбора Пожалованного Предка, так как это порождает потенциальное гуаньси в будущих отношениях с новым Царственным Предком.

Пожалованная Семья

Официального признания или обязанностей у членов Семьи Пожалованного Предка нет, хотя неофициально они обладают значительным непрямым влиянием (пусть даже неопределенным и смутным). Некоторые члены Пожалованной Семьи могут получить официальные места Пожалованных Советников – известное и важное положение в Адской Иерархии – но, тем не менее, у Пожалованной Семьи есть доверие и доступ к уху Пожалованного Предка. Для тех, кому официальные каналы заблокировали, оказание услуг Пожалованной Семье может стать привлекательной и жизнеспособной альтернативной стратегией.
_________________________________________________________________________________________________________________
Семья
Рассказчикам, оценивающим социальный статус Семьи любого Предка, стоит считать, что они занимают следующую ступеньку ниже него на политической лестнице. Например, Семья Предка какого-либо города обладает тем же непрямым влиянием и уважением, что и местный Предок, но все же находятся у него в подчинении.
_________________________________________________________________________________________________________________

[Юкио]

Пожалованные Советники

Пожалованные Советники могут назначаться на эту временную позицию, чтобы решать уникальные и непредвиденные проблемы. Статус Пожалованных Советников равен таковому у Пожалованного Предка, но их прямое влияние и сила остаются непостоянными, и крайне зависят от желаний Пожалованного Предка. Их голосом говорит Пожалованный Предок и им часто приходится путешествовать по Китаю, но их положение всегда временное, хотя длиться это может от года до 10 лет. Если Пожалованный Предок освобождает пост до того, как Пожалованные Советники завершат назначенные им дела, то обычно, в знак уважения, уходят и Советники. Если те дела были действительно важны для Квинконса, то следующий Пожалованный Предок назначит кого-нибудь их решить, хотя так бывает не всегда.

Многие лидеры Дхарм, возглавляющие охватывающие весь Квинконс комиссии, тоже подпадают под этот ранг, так как их обязанности длятся до достижения ими поставленной цели. Пожалованный Советник (также известный, как Предок… Комиссии) имеет небольшую свиту помощников в виде Мандаринов-советников и Дзин-лейтенантов, которые способствуют ему в достижении цели.

[Юкио]

Тайные Министры

Каждый Царственный Предок обычно назначает пять Ван Гуй на посты Тайных Министров, чтобы те надзирали за фундаментальными сферами общества вампиров. Подобно Царственному Предку, Тайный Министр имеет полную власть в регионе в сфере своей ответственности, хотя Царственный Предок имеет право отменить его решение (рискуя опозорить Министра). Возглавляемые ими министерства, в порядке важности и престижа – Нефрита, Обрядов, Шэнь, Войны и Сада (смертных). Есть и шестой пост, хотя его обычно не упоминают – как из-за положения в рядах Тайных Министров, так и чтоб не разрушать величественный баланс, несомый в числе «пять». Это пост Тайного Министра Затененных Светилен.

Тайный Министр Нефрита ведает доходами Двора – от валюты смертных до нефрита. У каждого Царственного Двора есть сокровищница, из которой оказывается помощь или спонсируются проекты, полезные Двору и его членам, но в этой системе не необычны растраты и воровство. Также, в сокровищнице хранится нефрит – в частности, высококачественный, подходящий для напитывания его Ци, и последующего создания талисманов или использования в ритуалах, вроде Зачаровывания Нефрита, либо для жертв духам Инь и Ян. Каждый локальный Двор должен платить Царственному Двору ежегодный налог в нефрите – как вид братских выплат.

Тайный Министр Обрядов следит за множеством различных занятий, включая честное и справедливое проведение Теневых Войн. Каждый, кто считает, что определенная Теневая Война была несправедлива или предвзята, может обратиться (если выжил) к Тайному Министру, если не нашел помощи на местном уровне. Кроме того, Незримый Министр утверждает, часто неявно, любые обвинения в осквернении Йоми или становлении акума, и имеет власть расследовать и приговаривать локальных Предков, если необходимо. Также, он бдит за состоянием фэн-шуй региона и общим здоровьем Драконьих Гнезд и Потоков.

Тайный Министр Шэнь – дипломатический пост с двойным предназначением. Явная его часть – поддержание отношений с местными Шэнь, включая Сюн Жэнь, Сянь, Ци`н Та, призраками и духами. Тайный Министр Шэнь постоянно перемещается с пира на встречу, устраивает переговоры, банкеты и договора с Шэнь, а также старается не допустить кровавых конфликтов. Но тайная часть этого поста заключается в том, чтобы рассказывать Царственному Предку и слабостях враждебных Шэнь, которые можно использовать, что делает Министра своего рода элегантным шпионом.

Когда ничего другого не остается и открытое столкновение неизбежно, то генералом, ведущим Гуй-дзин в бой, становится Тайный Министр Войны. До недавних пор он был занят в конфликтах, связанных с Шэнь. К сожалению, «вторжение» Кин-дзин и рост иностранного влияния отдаляют его от коллег. Министр обычно ответственен за организацию сопротивления конкретному врагу. Это включает управление ресурсами Царственного Двора, а также составление боевых планов и тактических целей (которые требуют одобрения у Пожалованного Предка и Царственного Предка). Но Тайный Министр Войны сталкивается с хаосом, вызванным конфликтом между столкновением традиций и практичности. Задача Министра – использовать любые преимущества на пользу Квинконса, даже Западных превосходящих технологий. Это решение идет против устоявшегося порядка вещей и традиционалистов Квинконса, которые видят любое иностранное влияние разлагающим в основе своей и явно ненадобным. Это не дает Квинконсу организовать достойное сопротивление иностранным варварам.

Тайный Министр Сада занят делами смертных региона, обеспечивая «достойную и добродетельную жизнь населения». Хоть это и кажется подвигом Геракла, на самом деле Министры Сада просто решают проблемы. Если какой-нибудь город сталкивается с голодом или обнищанием, то Министр вмешивается и раздает команды местным Мандаринам повлиять на ситуацию с помощью Алых Ширм или разобраться, с чего все началось (так как иногда долгие эпидемии могут означать неудовольствие Неба обстановкой). Если он видит, что община не отмечает важные праздники с должным энтузиазмом, то он может потребовать от местных Гуй-дзин покарать жителей.

Наконец, Тайный Министр Затененных Светилен. Это тайный пост, о котором никто не знает, кроме самого Царственного Предка и других Министров. Этот Министр решает… «грязные проблемы», с которыми Царственный Предок и другие Министры сами связываться не хотят. Например, влиятельный Предок стал акума, или сам Министр Нефрита крайне некомпетентен. Тогда Тайный Министр Затененных Светилен вмешивается и «исправляет» ситуацию. Как решатель проблем, он отвечает лишь перед Царственным Предком. И все связанные с Министрами запросы сперва идут через Царственного Предка.

[Юкио]

Предок Города

В больших городах с множеством Дворов неизбежно начинаются ссоры и Теневые Войны, что давит на их членов и ресурсы. И потому необходим посредник в лице Предка города. Это временная позиция, возникающая в силу обстоятельств, и обычно его назначает Пожалованный Предок или Тайный Министр Обрядов. Этот Ван Гуй надзирает за делами всего города и может, при необходимости, использовать ресурсы любого Двора. Но если они хотят оставаться популярными, то не должны опираться лишь на один Двор, чтобы избежать обвинений в фаворитизме. Законы Квинконса разрешают отстранение Предка города, если местные Предки явно с этим согласны.

В большинстве случаев, цель арбитража Предка города – не в том, чтобы принудить враждующие стороны к миру. Это методы варваров. Вместо этого Предок города должен найти подходящий компромисс, который позволит каждой стороне сохранить лицо и не выглядеть слабой, независимо от результата. Задача Предка города – сделать так, чтобы все стороны выглядели хорошо, предотвращая попытки отомстить разочарованной стороны.

Местный Предок

Все ранги выше этого в иерархии Квинконса состоят, в основном, из наблюдателей. Местный Предок, в свою очередь, обладает конкретной властью. Ни один Ван Гуй не достигает поста Предка, не имея значительного личного влияния, Дхармической просветленности и политической хватки. Местный Предок слушает советы своих Дзин и Мандаринов, но не нуждается в одобрении ими его действий.

Немногие кандидаты участвуют в таком объеме политической борьбы и маневрирования, как идущие на пост местного Предка. Это точка водораздела, так как за ней следуют высшие эшелоны власти Квинконса. Ни одна из высших позиций не доступна тому, кто ранее не был местным Предком, и история Гуй-дзин полна историй о прозорливых и амбициозных местных Предках, быстро становящихся Царственными Предками. И хоть лоббирование при борьбе за пост сильно, многие достигают его с помощью тщательно подобранных союзников и проницательности.

[Юкио]

Послы в Инь и Ян
В Миры Духов может войти любой дурак. Но лишь особенно устроенный разум может понять и принять сковывающий холод Миров Инь или постоянную жару Миров Ян. Посол в Инь служит при Дворе мостом к местному Миру Инь и его пугающим Царствам. Обычно выходящий из рядов Костяных Цветов или Блистательных Журавлей (хотя не необычны и Ученые Черной Оси), Посол в Инь понимает особенности и обычаи общества призраков, а также политическую обстановку в Темном Царстве Нефрита и ряде других подобных мест.

Аналогично, Посол в Ян – это коллега Посла в Инь, служащий мостом в яркие и переменчивые Миры Ян. Избираемые из Бьющихся Драконов и даже Тигров-Дьяволов, Послы в Ян хорошо знакомы с обычаями и этикетом, необходимым для общения с духами, вроде ками или обитателями Царства Морского Дракона.

Как бы то ни было, послы – это советники по вопросам, связанным с Мирами Инь и Ян, а также специалисты по использованию соответствующего Ци. Часто эти эмиссары наставляют хин и учеников в том, как справляться с Дисбалансом Ци или использованию Сил Ци со всей их мощью. Но чаще всего послы наблюдают за придворными ритуалами общения с духами, общаются с обитателями Миров Духов и разбираются со всеми нарушениями протокола между Двором и его союзниками-духами.

Пять Министров

Будучи точной копией Тайных Министров, служащих каждому Царственному Предку, пять Министров помогают местному Предку (хотя отвечают напрямую лишь перед тайными министрами своего региона). Он служат посредниками для своего начальства, на местном уровне исполняя решения Тайных Министров.

Как их начальство, Пять Министров возглавляют министерства Нефрита, Обрядов, Шэнь, Войны и Сада. Но, в отличие от Тайных Министров, Министра Затененных Светилен среди них нет – его существование для Гуй-дзин этих рангов еще не известно. Все они уровня Мандаринов, хотя в регионах, где могущественных Гуй-дзин не хватает, на пост Министра может быть временно, по рекомендации местного Предка, назначен Дзина – пока не найдется подходящая замена.

Министр Нефрита управляет местной казной, и ответственен за сбор налогов и выплат для Тайного Министра над ним. Также, он снабжает Послов в Инь и Ян нужным им нефритом для ублажения духов во время исполнения ими обязанностей.

Министр Обрядов следит за местными Теневыми Войнами и определяет победителя, если нет Предка города, который мог бы сделать это. Иногда бывает так, что Министр Обрядов и Предок города – одно лицо. Если участник конфликта хочет оспорить суд Министра, то он может подать петицию Тайному Министру Обрядов. Также, Министр может расследовать обвинения и подозрения в ереси и даже обвинить подозреваемого акума (как Дознаватель, своего рода), но только Тайный Министр Обрядов или Предок города могут официально назвать кого-либо таковым (хотя, на самом деле, это не мешает обвинять всем прочим). Министр Обрядов лишь глаза и уши своего начальства.

Министр Шэнь – посланник к Шэнь от Тайного Министра, когда тот общается с ними, хотя Квинконс официально считает его помощником регионального Тайного Министра. Эта роль требует заниматься всеми обыденными аспектами посольства к любым Шэнь, кроме Десяти Тысяч Духов, которые остаются в ведении Послов в Инь и Ян. Тем не менее, этот Гуй-дзин служит шпионом и посредником при общении с местными Шэнь. И только когда вопрос затрагивает весь Двор (Гуй-дзин или нет) вмешивается Тайный Министр Шэнь.

Если Тайный Министр Войны – генерал Квинконса, то Министры Войны служат его адъютантами. Этот Министр не воюет сам, а служит ушами, глазами и голосом Тайного Министра, передавая его приказы, и передавая ему информацию. Также, Министр Войны служит квартирмейстером, обеспечивая местных Гуй-дзин нужными ресурсами во время конфликта, и запрашивая нужные у своего начальника или Министров Войны соседних областей.

Как и в предыдущих случаях, Министр Сада следит за делами смертных своего региона, а Тайный Министр решает вмешаться лично лишь тогда, когда ситуация ухудшается достаточно, чтобы привлечь его внимание. Министр наблюдает за местными праздниками, обеспечивая участие смертных с помощью ряда Алых Ширм, которые скрываются в храмах и святилищах.
_____________________________________
Ученые Черной Оси - течение Тигров-Дьяволов.

[Юкио]

Первый Они: Генерал Преисподней

Позиция Первого они очень странна, так как дает больше силы, чем можно предположить по статусу. Первый Они, как Генерал Преисподней, часто весьма могуч. Обычно это Тигр-Дьявол уровня Мандарина, который следит за безопасностью всего региона. Единственно, почему этот пост не находится выше в иерархии Квинконса – в уже имеющихся у Первого Они силе и влиянии. Если поставить его ближе к Пяти Царственным Предкам, то появляется шанс на переворот и получение одной Дхармой (Тиграми-Дьяволами) необоримого преимущества в иерархии Квинконса.

Первый Они подобен военачальнику, наблюдающему за безопасностью региона, защищает его от акума и влияния Йоми, и, обычно, возглавляет дозволенные кампании против врагов. Можно задуматься, в чем разница между Первым Они и Министром Войны, особенно во время конфликта – но она достаточно проста. Министр и Тайный Министр – чиновники, обеспечивающие снабжение и организацию войск. Они всецело заняты логистикой и мало – самими войсками. Первый Они, в свою очередь, полевой генерал и уважаемый воин, возглавляющий и направляющий различные Семьи на поле боя. Министр Войны может полагаться на информацию и стратегию, но тактикой занимается Первый Они.

Естественно, Первый они занимается не только войной. Вместо этого они занимается подготовкой различных «огненных птиц», Семей Южного Пути. Кроме того, он направляет местных Обществ Укротителей Юных Дьяволов и управляет псарнями Двора, в которых содержатся Чин-мэй, которых не вывести из этого состояния. Первый Они и его подчиненные дрессируют этих обреченных, чтобы те были верными стаями гончих, с помощью пыток и тренировок.

Укротитель Юных Дьяволов (иногда он же является Первым Они)

Иногда есть время и место на вежливое убеждение, но не в случае Чин-мэй. Тут в игру вступает Укротитель Юных Дьяволов, наблюдающий за работой местных Обществ Укротителей Юных Дьяволов по работе с дикими Чин-мэй. Чаще всего Первый Они и Укротитель Юных Дьяволов – один вампир, но если Первый они слишком занят, чтобы должным образом исполнять эту роль (во время войны или беспорядков), то он назначает Укротителя Юных Дьяволов, чтобы тот занимался охотой, укрощением и заботой об этих диких вампирах.

К сожалению, быть Гуй-дзин тяжело. Укротитель Юных Дьяволов – часто первая ступень этого мучительного пути. Он должен применять суровые наказания, чтобы вывести Чин-мэй из этого безумного состояния, но не переходя тонкую линию, после которой он сам станет чудовищем. Кроме того, Укротитель Юных Дьяволов наблюдает за ловлей чин-мэй и обеспечивает подготовленность Тигров-Дьяволов к этому. Также, у него много контактов в Мирах Духов, которых он может предупредить о чинимых Чин-мэй беспокойствах. Однако он не дает указания по выслеживанию определенного дикого вампира. Он просто предупреждает подчиненные ему Семьи и предоставляет им решать проблему. Таким образом, он больше похож на егеря, который направляет охотников на лучшие места для сафари.

Приведение этих существ в должное состояние – тоже спорт, и многие Укротители соревнуются друг с другом, используя результаты за месяц как меру. Потому Укротитель может послать Семью на чужую территорию – ограбить псарни противника ради победы.

[Юкио]

Семья местного Предка
Как и Пожалованная Семья, Семья местного Предка имеет немалое неофициальное влияние. Эти Семьи часто сами оказываются окружены свитой тех, кто желает привлечь внимание Предка или, наоборот, является целью для врагов Предка. Как бы то ни было, местные Предки не забывают о своих Семьях и дают им удобные посты, вроде Дознавателей у Министра Обрядов, помощников у Министра Сада, посланцев по делам Двора или защитниками Драконьих Гнезд региона. Возможности безграничны, но эти Семьи помнят и то, что враги предка теперь и их враги. Противники могут попытаться перетянуть Семью на свою сторону или использовать ее, чтобы опозорить Предка.

Придворные Семьи

Во всех Дворах есть Семьи, служащие им. Чаще всего при Дворе создается пять Семей в соответствии с пятью направлениями, чтобы поддерживать благоприятный баланс. Но в небольших дворах часто есть всего одна Семья с пятью членами, каждый из которых следует своему направлению. Как быто ни было, глава семьи получает некоторое влияние, которое ставит его ненамного ниже чиновников Двора.

Придворные Семьи состоят из компетентных во многих вопросах делах Гуй-дзин (в соответствии с их Путями или наклонностями). Некоторые могут служить Двору в качестве силы перемен или оккультными исследователями. Другие могут быть послами. Как бы то ни было, Придворная Семья – это либо марионетка, либо катализатор для Предков и Мандаринов.

Нижайшие

В самом низу лестницы, ниже уровня рядовых Семей, находятся Дампиры, никуда не прибившиеся Гуй-дзин и (в случае Тигров-Дьяволов) бакемоно. Хин, Чин-мэй и иногда Хеймин находятся еще ниже этих служителей.  Но независимо от их статуса, все имеют место под Небом, или, по меньшей мере, исполняемую роль. Это означает, что нет ненужных людей, есть незанятые места. Хоть Квинконс может их не одобрять или смотреть на них свысока, там понимают, что пирамида не может существовать без всех составляющих ее кирпичиков.

[Юкио]

Глава 2: Индия

История

Введение

Задолго до прибытия в 16 веке португальцев, Индия занимала полумифическое место в воображении европейцев. Доминирующая над торговыми путями в Индийском океане, она была перекрестком культур, домом могучих империй, существовавших задолго до рождения Христа. Сменяющие друг друга иностранные торговцы и завоеватели – последовавшие за португальцами голландцы, англичане и французы – внесли свою лепту в запутывание и без того сложного и полного интриг политического ландшафта.

Медленный захват Индии Британией отмечен как падением местных властей, так и ростом силы Ост-Индской Компании. Британцы стали расистами и иностранной правящей силой, оторванной от своих подданных, только со второй половины 19 века. Но даже сейчас они следуют по пути их предшественников, Империи Моголов, властители которой сами были иноземными захватчиками.

От торговцев к правителям (1600-1799)

Со времен греческого мореплавателя Гиппала португальцы стали первыми европейцами, достигшими Индии. И, к счастью, они знали, чего ожидать. Более того, их целью был захват старинных торговых путей, на которых доминировали мусульмане, по которым доставляли такие предметы роскоши из Азии, как специи, шелк и хлопок. Индия играла жизненно важную роль в этих устремлениях, с ее портами Малабарского Берега и их преимущественно мусульманскими купцами, бывшими посредниками между Ближним Востоком и Юго-восточной Азией. Индия и сама по себе была богата – ее гуджаратский хлопок ценился не меньше шелка или индийского опиума в Китае.

Невероятные доходы португальцев в Индии привлекли внимание голландцев, англичан и французов, подвигнув королеву Елизавету учредить в 1600 Ост-Индскую Компанию, чтобы и Британия получила свой кусок торговли с Индией. Голландцы заблокировали прямой доступ Компании к Островам Пряностей, отложив их прибытие в Индию до 1608 года. Ост-Индская Компания была чисто коммерческим предприятием и изначально безуспешным, так как британские товары пользовались в Индии и Азии малым спросом. Ей пришлось выходить на местные рынки, чтобы приобретать пользующиеся спросом товары, погружаясь как в местную политику, так и торговлю.

Политически, Индию на север и юг делит почти непроходимое Деканское плоскогорье, которое препятствует путешествиям и торговле. На юге последнее большое государство индуистов, Виджаянагарская Империя, пало под постоянным давлением мусульман, и южная Индия превратилась в беспорядочное скопище маленьких государств. На богатом севере (и в самой производительной части Индии) на закате была Империя Моголов. Основанная воинами из Центральной Азии, Империя была феодальным, милитаристским государством, охваченным лихорадкой экспансионизма. Она считала все находящиеся вне своих пределов государства вассалами, которые должны кланяться и платить дань ее могуществу и славе.

Изначально Ост-Индская Компания сражалась с португальцами, которые монополизировали торговлю с Индией. Бои закончились подписанием Конвенции Гоа в 1635 году, и у Компании начался долгий период коммерческого роста. В 1635 году Компания основала первый южный торговый пост во взятом в аренду Мадраспатаме (который позднее будет известен, как Мадрас) на Коромандельском Берегу. В 1661 британцы перенесли свою базу операций на западе из Сурата в Бомбей, который получили от португальцев. В 1691 году Ост-Индская Компания основала последний большой торговый пост, когда взяли в аренду ряд побережий и якорную стоянку в Бенгале, самой богатой провинции Индии.

В конце 17 – начале 18 века Империя Моголов подходила к своему концу, и некогда либеральное отношение к населявшему ее большинству индуистов сменилось фундаментализмом. В то же время попытки расширить ее на юг лишили ее остатков сил, и она понемногу превращалась в скопление воюющих княжеств, продолжая расширение на север и юг. Ост-Индская Компания использовала эту слабость, получив освобождение от уплаты налогов в Бенгале от императора Моголов в 1717. Но могольский правитель Бенгала выступил против и спор постепенно перерос в Битву при Плесси в 1757. Могольский император официально признал локальное доминирование Компании в 1765, даровав ей дивани (суверенное право) на власть в Бенгале. В то же время Ост-Индская Компания распространила свои коммерческие и административные интересы на Ориссу и Бихар.

Дивани дало Компании феодальную власть и многочисленные торговые монополии, но приток богатств привел к эпидемии коррупции. В 1773 году британское правительство назначило в Калькутту генерал-губернатора, чтобы ее обуздать, а в 1784 представила Акт Питта об Индии. Это поставило Ост-Индскую Компанию под контроль парламента, чтобы ограничить дальнейший территориальный рост, искоренить коррупцию и провести пересмотр королевской доли в Ост-Индской Компании. В тот же период Ост-Индская Компания выдавила из Индии французов и португальцев (кроме португальского Гоа), а Британская Индия сделала свои первые шаги в сторону Империи в серии небольших войн на юге. К концу века множество княжеств решило, что дружить с Компанией лучше, чем навлекать на себя ее недовольство. Пусть она официально и оставалась независимой, но большая часть южной Индии оказалась под властью Британии благодаря заключенным договорам.

[Юкио]

Хронология

1600      Королевой Елизаветой учреждена Ост-Индская Компания

1608      Ост-Индская Компания впервые высаживается в Индии

1635      Конвенция Гоа прекращает разногласия между Англией и Португалией

1639      Ост-Индская Компания берет в аренду город на Коромандельском Берегу, который станет Мадрасом

1661      Ост-Индская Компания получает от Португалии Бомбей

1691      Ост-Индская Компания берет в аренду побережья и якорную стоянку в Бенгале, которая потом станет Калькуттой

1698      Ост-Индская Компания получает заминдари (суверенное право на сбор налогов) на территории в области Калькутты

1717      Ост-Индская Компания получает освобождение от налогов в Бенгале за небольшое подношение ослабшему императору Моголов

1757      Битва при Плесси делает Ост-Индскую Компанию неоспоримой властью в Бенгале

1765      Ост-Индская Компания получает дивани над Бенгалом от императора Моголов. Компания получает эффективный контроль над Бихаром

1773      Чтобы обуздать безудержную коррупцию в Калькутту назначается генерал-губернатор

1775-82   Первая англо-маратхская война

1760      Пондичерри, последний французский порт в Индии сдается Компании

1764      Компания подавляет восстание в Бенгале

1769-70   Голод в Бенгале убивает треть его населения, так как Ост-Индская Компания злоупотребляет своими правами дивани

1775      Компания получает эффективный контроль над Ориссой

1779-84   Первая Майсурская Война

1784      Акт Питта об Индии дает британскому парламенту политическую власть над Компанией, но оставляет коммерческие и местные дела под управлением Компании

1789      Вторая Майсурская Война

1793      Ост-Индская Компания меняет традиционное землевладение в Бенгале на арендаторство

1799      Третья Майсурская Война

1800      Низам Хайдарабада, главного княжества центральной Индии, подписывает субсидиарный договор с Ост-Индской Компанией. То же делает княжество Траванкор

1801      Присоединение Карнатакского Берега к Мадрасу

[Юкио]

Экспансия и объединение (1799-1857)

Несмотря на нежелание Британского Парламента приобретать больше территорий в Индии, амбиции местных властей и природа взаимной политики княжеств сделали это неизбежным. Свободный поводок Лондона на шее генерал-губернатора обострил ситуацию из-за сложности связи между Индией и Британией. Хоть он и объявлял большинство конфликтов оборонительными, первая половина 19 века прошла, на самом деле, под эгидой агрессивной экспансии.

Первый конфликт нового века охватывает могущественное южное княжество Майсур (1799-1800), используя связи султана с французами как повод. Британцы аннексируют половину территории Майсура, передав остатки под власть подчиненных им раджей, попутно заключив ряд соглашений с другими государствами южной Индии. В результате к 1802 году Компания имеет в союзниках или контролирует всю Индию к югу от Декана.

Компания опасается могущественных маратхских государств Деканского плоскогорья, которые могут угрожать Калькутте, Бомбею и Мадрасу, и потому решает защитить свои интересы. В двух войнах 1803-1805 и 1817-1818 она делает то, что не смогли Моголы - громит маратхов. Бомбей получает половину территории их государств, а остальное делится между зависимыми раджами.

В знак своей растущей мощи и масштаба, Компания участвует в ряде других войн, в перерыве между англо-маратхскими войнами. В период 1812-1819 годов она громит пиндари, большие армии бандитов, состоящие из афганцев, арабов и наемников – остатки армий Могольской Империи. Это приносит мир в центральную и северную Индию, невиданный с момента зенита Империи Моголов.

Продвигаясь дальше на север Компания с 1814 по 1816 ведет долгую войну с гурками Непала. Военные таланты британцев так восхитили гурков, что впоследствии они становятся надежными наемными солдатами, с радостью воюющими за Корону. Другая традиционная военная каста Индии, раджпуты, так же объединились с Компанией в 1818, став основой колониальной армии Британии.

Наконец, после множества кампаний по защите маленьких государств и поддержания мира, в 1843 Ост-Индская Компания атакует сикхов Пенджаба (северо-запад Индии), начиная две последовательные войны в 1845-1846 и 1848-1849. Компания аннексирует Пенджаб, образуя Британскую Индию в тех границах, в которых она будет известна до 1947 года. Северо-западная кампания приводит к контакту Компании с афганцами и другими племенами Гиндукуша. Начиная с первой англо-афганской войны 1838 года, Компания (и ее наследник, Британский Радж) начинает войны каждые несколько лет, чтобы удерживать налетчиков из тех племен в узде.

Британское правительство смиряется с этой экспансией в 1833, но лишает Компанию коммерческих обязанностей, делая ее ответственной за управление и исследование Индии. Эта смена подхода вытекает из перемен, проносящихся по Великобритании в результате Промышленной Революции, которая не только пробуждает врождённое чувство превосходства Запада, но и создает нужду в сырье для новых производств и новых рынках для сбыта продукции Британии. Индия вписывается в обе роли и разжигает воображение социальных реформаторов, стремящихся принести «цивилизацию» аборигенам.

С 1840 года Великобритания прилагает серьезные усилия по преподаванию английского языка и обеспечению образования в Западном стиле для индийцев. Это создает класс индийских англичан, которые служат посредниками с «необразованным» коренным населением. Тем временем, в Индию в огромных количествах приезжают миссионеры, вмешиваясь в традиционное общество и религии, и не обращая внимания на уже сложившиеся культуры. Британцы расширяют это разрушение общества, подрывая фундаментальные основы жизни индийцев.

Политически, Ост-Индская Компания ведет себя так же, как и любой другой завоеватель Индии до 1848 года. Хоть элитам и достается серьезно, для большинства населения меняется мало что. Компания не вмешивается в дела союзных и подчиненных стран, пока британцы могут спокойно торговать и получать прибыль, а внутренние проблемы не выплескиваются на соседей.

На контролируемой Британией территории Компания общается с местными через систему заминдари (наследственных откупщиков налогов), которая была установлена еще Моголами. Значительные перемены происходят лишь в Бенгалии, где заминдары свободно владеют землей и сами решают, как им собирать налоги. Эта модернизация приводит к десятилетиям разногласий, из-за чего Компания решает не очень сильно вмешиваться в традиции других своих новых приобретений.

Лорд Дальхузи, занимающий пост генерал-губернатора с 1848 по 1856 годы, полностью меняет этот мягкий подход. Он постепенно расширяет территории, находящиеся под прямой властью Британии, используя разные поводы, чтобы лишать власти князей, оставляя им небольшое содержание. В период с 1848 по 1854 он поглощает ряд маратхских государств, избавляясь от последних князей в долине Ганга с помощью ряда бескровных переворотов, которые завершаются приобретением Ауда в 1856.

Дальхузи также закладывает основы британской власти, строя железные дороги, телеграфы и всепогодные дороги (хотя Великий Колесный Путь, проходящий из Пешавара в Калькутту и объединяющий долину Ганга, был построен до него). Наконец, он вводит систему арендаторского землевладения в северной Индии, несмотря на социальные и экономические проблемы, которые она вызывает в Бенгалии. Результатом становится взрывной рост плантаторского земледелия, особенно производства опиума и индиго. На плантациях жестоко эксплуатируют и без того забитых крестьян, а многие богатые индийские дворяне и торговцы заменяют традиционные взаимоотношения на новые, по образцу европейской коммерции.

Даже после трудов Дальхузи, к 1856 году в Индии остается больше 600 княжеств, многие из которых не уверены в намерениях Британии. С появлением более надежных и быстрых средств транспорта и связи, эта неуверенность распространяется по всей северной Индии. К счастью, британское вмешательство и модернизация на юге Индии куда менее агрессивно, приведя лишь к немногим социальным проблемам. Основная проблема, стоящая перед Компанией, заключалась в том, что индийцы составляют большую часть их войск.

До тех пор, пока Компания исполняла роль властелина-завоевателя, вроде раджей или султанов, в использовании местных наемников проблем не было. До 19 века даже европейцы в войсках Компании были наемниками и не всегда даже британцами. Компания вела себя так же, как любой индийский князь.

Но в 1794 году Ост-Индская Компания создала местное официальное ополчение. Сипаи до сих пор остаются наемниками, которые нанимаются и тренируются по европейским принципам без сильной связи с Компанией, за исключением той личной верности, которую внедряют британские офицеры. Но британцы все же зависимы от индийских войск, как и Моголы до них. В 1794 году было 82 тысячи сипаев. В 1856 их уже 214 тысяч. Большая их часть – достаточно высокого социального положения. Как минимум половина их выходит из варны (касты) брахманов или из раджпутов. Британцы платят немного, но регулярно, честно и для воинских каст, вроде раджпутов, это отличная карьера.

Так как сипаи выходят из достаточно высоких каст, находятся близко к британцам и постоянно путешествуют, они стали угрозой безопасности индийцев из низших каст вайшьев и шудр. Проблемы же, связанные с жалобами на жалование, обычны для наемников, но дополняются культурной нечувствительностью, что приводит к росту восстаний. В 1806 году сипаи восстают в Веллуре, когда британские офицеры велят им сбрить бороды, убрать кастовые метки и носить шляпы из кожи. В 1824 восстают сипаи Баракпура – требуя надбавок к жалованию за боевые действия в Бирме, а также из-за необходимости путешествия по морю, которое приводит к потере варны. Другие конфликты из-за жалования возникают во время войн с сикхами и в ходе Синдской Кампании, но последней каплей становится одностороннее решение лорда Каннинга в 1856 году, нового генерал-губернатора, согласно которому бенгальские войска отправятся воевать за границу, что может привести к потере касты сипаями-индуистами.

Британская спесь и нечувствительность к культурным различиям не только вредит отношениям с сипаями, но и с индийцами на всех уровнях общества. Хоть насилие и редко, бунты – нет. По всему индийскому обществу ходят теории заговора – параноидальные слухи, что британцы заставят всех принять христианство или лишат всех князей их земли. Так как все направлено против британцев, восстание становится неизбежным благодаря могольским лоялистам и северным торговцам, стремящимся разрушить верность сипаев.

________________________________________
Маратхи - народ центральной Индии

Пиндари - иррегулярные отряды войск в княжествах Северо-Западной Индии, формировавшиеся из разных слоев населения. В 18 веке пиндари широко использовались в междоусобных войнах маратхскими феодалами. Во 2-й половине 18 века численность пиндари значительно возросла за счет разорившихся ремесленников, обезземеленных крестьян и воинов отрядов индийских феодалов, распущенных английскими колонизаторами после подчинения ими ряда княжеств. Пиндари занимались набегами на земли феодалов, грабили их имущество

Сикхизм - религиозное течение, возникшее на стыке индуизма и ислама

[Юкио]

Восстание сипаев (1857-59)

К началу 1857 из-за Крымской войны в Европе количество частей британской армии в Индии снижается, как никогда. Большая их часть находится в Пенджабе, где заканчивается покорение сикхов. На все 800 миль между Патной, к западу от Калькутты, и границей Пенджаба приходится только пять британских полков. Этот недостаток стабилизирующих сил позволяет паранойе среди сипаев разрастаться, достигая новых высот со слухами, что британцы выпускают новые патроны, оболочка которых пропитана свиным и говяжьим жиром, и которую полагается разрывать зубами. Появляется даже «пророчество» о том, что британское правление падет через сто лет после победы при Плесси, в которой власть Моголов пала раз и навсегда.

Недовольство сипаев прорывается на поверхность раз за разом, но британцы считают это единичными случаями. Сначала в феврале в Берхампуре, потом в марте в Баракпуре, затем в мае в Лакхнау и Баракпуре – подразделения сипаев отказываются принимать новые патроны и распускаются. Но британцы не делают ничего. Наконец 10 мая в Мератхе (на севере от Дели) разражается серьезный бунт, с которым британские офицеры и оставшиеся верными сипаи не могут поделать ничего. Бунтовщики быстро захватывают город и расправляются с европейцами. Сипаи Мератха, намеренные восстановить власть Моголов и мусульманское превосходство над индуистами, выступают на Дели.

Большая часть населения Дели поддерживает восстание, начиная новое истребление европейцев. К счастью, британские офицеры успевают взорвать арсенал, лишая своих противников запасов амуниции. Повстанцы провозглашают восстановление Империи Моголов, вернув на трон старого императора Бахадур Шаха II, до того всю жизнь проведшего вдали от власти. Весть о восстании быстро распространяется по северной Индии с помощью телеграфа и гонцов. В некоторых городах, вроде Лакхнау, Пешавара и Агры, британцы успевают разоружить потенциально неверных сипаев до охвата восстанием и этих мест. В прочих же местах пятьдесят полков сипаев присоединяется к восстанию. Главные центры бунта находятся в долине Ганга, но оно захватывает и районы Раджпутаны, Центральной Индии и Бенгалии… и там, куда приходит восстание, быстро начинаются расправы над европейцами и их сторонниками.

Вне долины Ганга верные полки сипаев и британские войска подавляют неорганизованных бунтовщиков, но ряд восставших полков попадает под контроль некоторых мусульманских дворян. Их контроль над войсками слаб, повсюду идут грабежи, а в Канпуре и Лакхнау гарнизоны европейцев и верных сипаев находятся в осаде. Полагая, что за восстанием стоят Моголы, британцы считают, что захват Дели сокрушит повстанцев. После захвата номинального контроля над долиной Ганга, британцы ведут верные войска на юг из Пенджаба для осады Дели. Как бы это странно ни звучало, но во время боев с повстанцами от болезни умирают три британских главнокомандующих, причем двое – во время осады Дели.

Осада гарнизона в Канпуре заканчивается после переговоров в конце июня, но бунтовщики под командованием мусульманского дворянина Нана Сагиба нарушают договор, истребляя британских солдат и захватывая белых женщин и детей в заложники. В Лакхнау гарнизон держится против ста тысяч восставших, к которым присоединяются и гражданские. То, что восстание не идет дальше на юг и в центр – надо благодарить князей-индуистов центра и юга страны, которые не хотят иметь ничего общего с Моголами-мусульманами. В результате сипаи с юга и центра остаются верными британцам и помогают восстановить контроль над севером. Кроме того, британцы создают полки из недавно покоренных сикхов, приведя их на осаду Дели.

Четырнадцатого сентября британцы начинают штурм Дели и захватывают его после шести дней уличных боев. Множество повстанцев спасаются на юго-восток в сторону Лакхнау. Дели и его жители – первые жертвы гнева британцев и их желания отомстить. Войска жгут многие части города, грабят остальные и истребляют множество горожан. Резня после осады вряд ли необычна для традиционного индийского ведения войны, но традиционно британцы держат свои войска под контролем. Однако в Дели разъяренные белые солдаты жгут, грабят и убивают. Британцы ловят Бахадур Шаха II, пытающегося сбежать из города, судят и отправляют в ссылку – как фигуру в восстании чисто номинальную – тем самым уничтожая остатки власти Моголов и утверждая британскую.

На юге британцы яростно стараются снять осаду с Лакхнау. Первые полки идут к Канпуру, но при их появлении повстанцы убивают содержащихся в заложниках женщин и детей. Несмотря на сопротивление, британцы продолжают наступление и к 25 сентября приводят к Лакхнау еще больше сил и припасов. Но осаду удается снять только 17 ноября, и армия эвакуирует гражданских. К марту 1858, после трех месяцев насилия с обоих сторон, британцы берут под полный контроль долину Ганга. Тантия Топи, командир повстанцев, уходит в джунгли, чтобы вести против британцев партизанскую войну, когда те наносят решающее поражение бунтовщикам. Война в джунглях продолжается до апреля 1859 года, когда Тантию Топи ловят и казнят, окончательно завершая восстание.

[Юкио]

Касты

Индуизм, наверное, известен лучше всего за использование кажущейся негибкой системы каст, определяющих религиозное и социальное положение человека в обществе. Кастовая система – не жестокий социополитический инструмент подавления масс, но, скорее, система управления и поведения для защиты чистоты высших каст и оберегания их от некоторой неотъемлемой скверны жизни. Фактически, у высших каст гораздо более серьезные ограничения по питанию и стилю жизни, чем у низших, и они вынуждены опираться на низшие касты, чтобы справляться с нуждами, с которыми высшим кастам сталкиваться запрещено.

Касты изначально состояли из четырех больших групп, которые называются «варны», и сохранились по сей день. Это, по нисходящей в плане важности, брахманы (жрецы), кшатрии (правители и воины), вайшьи (торговцы и купцы) и шудры (слуги и крестьяне). Вайшьи, кшатрии и брахманы еще называются двиджа или «дважды рождённые» - они выделяют себя священным шнуром на правом плече. Брахманы ближе всего к богам и должны оставаться чистейшими, а шудры от богов дальше всего и потому менее ограничены в питании и занятиях. В вопросе питания, например, необработанная пища не подвержена загрязнению и потому дозволена всем. Загрязнение возникает во время обработки и готовки пищи, потому только определенные касты могут питаться определённой пищей (например, брахманам позволено или не позволено есть мясо, в зависимости от региона, но почти все не едят мясо крупного рогатого скота). Это разделение так же применяется в вопросах профессии, смерти и брака, и потому создало нужду в так называемых «Неприкасаемых» - части общества, которая занимается действительно грязной работой, вроде выделки кож, кремации, уборки мусора и так далее.

Стоит помнить два важных факта – во-первых, принадлежность к касте не определяет богатства, во-вторых, варна лишь вершина социального айсберга. В первом случае, например, земля это мерило богатства. И хоть брахманы могут быть землевладельцами, немало их может жить в нищете, не богаче шудр. Во втором случае, варна – это широкое определение, которое потом уточняется с помощью джати  (или каст). Они делятся на тысячи подкаст, в зависимости от региона и языковой группы. Так, в одном регионе вегетарианцы касты могут быть более уважаемы, чем всеядные. В другом регионе пастухи, крестьяне и скотоводы могут принадлежать к разным джати в пределах одной варны (шудр, в данном случае). На этом уровне перемещение в пределах джати возможно, но в пределах варны (наследственного положения) уже сложнее.
_____________________________________________________
Дважды Рожденные - термин, которым в индуизме называют членов трёх высших варн (брахманы, кшатрии и вайшьи), прошедших (обычно в возрасте 8-12 лет) обряд упанаяна. В традиционном индуистском обществе упанаяна символизирует второе рождение и даёт право участвовать в ритуалах. Традиционно женщины и шудры к обряду упанаяна не допускались.

Джати - в индийском обществе наименование групп людей, имеющих единый закрепленный социальный статус, связанных общим происхождением, специфическим родом занятий, особыми религиозными традициями и принципом эндогамии.

[Юкио]

Британский Радж (1859-1914)

Еще до конца Восстания Сипаев Британия перестраивает и усиливает свои позиции. В 1858 году принимается Акт о Лучшем Управлении Индией, который прекращает существование Компании и вводит в Индии прямую власть Короны, ликвидируя любые претензии на место Британии на полуострове. Изменения и несение цивилизации непросвещенным дикарям уступают место имперскому доминированию, где важны лишь нужды Британии. И сейчас встают три простых цели – гарантировать, что в будущем восстаний больше не будет и индийцы «знают свой шесток», гарантировать доходы для Британии от обладания Индией и гарантировать доходы для промышленности Британии от обильных рынков сбыта в Индии.

В 1876 году британский Парламент ратифицирует новую политику Империи, назначая королеву Викторию Императрицей Индии, завершая реформирование Индии в пользу тотального доминирования и экономической эксплуатации, и заменяя идею превосходства цивилизации на превосходство расы. Потому индийцы никогда не смогут достигнуть уровня британцев, потому что они по умолчанию «ниже» – за счет цвета кожи. Такие определения и требования промышленности делают британских колониалистов еще более спесивыми и нечувствительными к местным обычаям, чем до Восстания Сипаев.

Изучив проблемы, приведшие к Восстанию Сипаев, британцы заканчивают реформирование индийской армии. К 1870 она существует как британские военные части, и тем самым искореняются остатки старой системы феодальных наемников, которую унаследовала Ост-Индская Компания. Офицеры назначаются напрямую из британской армии. Другие реформы включают расформирование артиллерийских полков, состоящих из индийцев, чтобы в будущих восстаниях они не могли атаковать укрепления. Другое нововведение – полки сипаев, собранные из бойцов разной этнической и религиозной принадлежности, чтобы действовать вместе они могли лишь под командованием британцев. Также, Британия рекрутирует легкую пехоту из милитаризованных народов, вроде раджпутов, сикхов, гурков, джатов и пуштунов. Считается, что большинство других народов Индии – их враги, что превосходно гарантирует их лояльность. Однако все реформы удается провести лишь в 1890.

Старая, неуклюжая и анархичная администрация Ост-Индской Компании так же реформируется, причем многие реформы начинаются до Восстания Сипаев. Администрация становится современной и бюрократической, действующей по тем же стандартам, что вся Британия. Кумовство, коррупция, непотизм и другие традиционные пороки управления Индией искоренены. Также, Британия гораздо сильнее вмешивается в жизнь Индии, включая создание полного свода индийских законов, повторяющих британские законы, что приводит к появлению общих правил для всех индийских каст, культур и религий.

Такие «реформы» были мотивирующим фактором во время Восстания Сипаев. Чтобы этого не произошло вновь, Британия стремится гарантировать их приятие как аристократами, так и простолюдинами. И мнение султанов и раджей особенно важно, так как многие простолюдины присоединились к Восстанию Сипаев просто потому, что так сделали их традиционные правители.

Чтобы обеспечить лояльность и внедрить современные стандарты, Британия назначает людей «помогать» князьям управлять их землями. Но она же признает их власть и важность, предлагая взамен значительную общественную поддержку и щедрые экономические стимулы за их сотрудничество. Возражают немногие, за исключением северо-западных границ, да и то – не часто. Местные князья значительно поддерживают легитимность британского правления, как минимум поначалу.

Но понемногу это сотрудничество начинает стоить князьям того уважения и послушания, которыми они традиционно обладают. Частично это происходит из развития индийского среднего класса и концепции индийского национализма, который клеймит князей предателями. Утеря дворянством уважения происходит и из-за того, что князья предали свои традиционные роли. Образованные и открытые миру, они используют британские реформы законов себе на пользу, и эксплуатируют крестьян неприемлемым в традиционной феодальной системе образом. Так как военная служба теперь в руках Британии, крупные землевладельцы игнорируют нужды крестьян (которые некогда составляли местные армии) и богатеют за счет нищающих фермеров, обрабатывающих земли. Крестьяне чувствуют себя преданными, что порождает нарастающее недовольство, которое сильно подрывает – и через некоторое время разрушит – традиционную социальную систему сельской Индии.

Британцы остаются несведущими о несправедливостях в сельской жизни или что крестьяне составляют большую часть населения Индии. Нехватка этого понимания отсталой и традиционной природы сельской жизни подавляет их попытки улучшить жизнь крестьян. Например, несмотря на все британские реформы и программы, большинство крестьян не понимает или не использует предоставляемые возможности, из-за чего процветают только те крестьяне, что богаче и образованнее – вроде деревенских старост. Потому новые экономические реформы лишь усиливают неравенство в деревнях, а новый класс малых землевладельцев еще более алчен, чем былые феодалы. Это, в свою очередь, извращает то, что сохраняется от традиционного индийского деревенского общества.

Стремление модернизировать Индию требует больше чиновников, чем может предоставить Британия, и потому появляется армия индийских бюрократов, которые должны облегчить работу белых воротничков. В 1850-х в Калькутте, Бомбее и Мадрасе были основаны британские университеты для решения этой задачи. Их выпускники теперь занимают младшие и провинциальные позиции в британской администрации и бизнесе, создавая многочисленный, образованный и англоговорящий средний класс. Более того, английский становится общим языком, позволяющим общаться индийцам всех этнических, культурных и религиозных групп. Появляется индийское национальное самосознание, объединяющее многие традиционные элементы в новый единый облик.

Британской администрации и бизнесу нужна инфраструктура для удобства связи и перевозок. Понемногу железные дороги и телеграф проникают в самое сердце Индии, становясь ключевой частью новой имперской структуры, связывающей страну воедино. В 1857 году в Индии только 200 миль железных дорог. К 1869 их уже 4255 миль, к 1880 – 8494, а к 1905 будет 28054 мили. Наряду с телеграфом и всепогодными дорогами, железные дороги открывают самые отсталые и изолированные места для путешествий, торговли и британской власти. От новой, современной Индии остаются изолированными лишь горы на северо-западе и северо-востоке, а также самые глубины южных джунглей. Благодаря этим реформам мощь Британии растет, достигая своего зенита в период между 1899 и 1905 – золотое время процветания, превосходства и силы Империи.

Но это все не хорошо для индийцев. Под конец 19 века население Индии сильно увеличивается, а объем смертей от болезней и нападений бандитов уменьшается. В 1855 году Индию населяет 175 миллионов человек, но к 1911 индийцев уже 303 миллиона. Сельская местность страдает от перенаселения, на границах больших городов растут трущобы, а многие бедные индийцы недовольны своей судьбой и традиционными ролями, которые от них требует общество. Перенаселение порождает вспышки голода, которые регулярно проносятся по Индии, а ситуация омрачается полной незаинтересованностью Британии в сельском хозяйстве, за исключением налогов за землю.

Новых ирригационных проектов немного, а экономия на каждой копейке подрывает попытки ослабить вспышки голода. В сочетании с ростом населения, недостаток инвестиций лишь усиливает вспышки, которые приходят каждый год, в зависимости от муссонов. Потому всегда возможно, что люди будут уходить из мест, охваченных голодом. С 1860 по 1879 было 8 вспышек голода, включая голод 1876-78, убивший 5 миллионов человек. В следующие 15 лет муссоны задерживаются, но затем, с 1896 по 1908 происходит три серьезных голода, которые побуждают многолюдную и беспрецедентную миграцию населения, и перемены в этническом балансе Индии.

По мере укрепления своей власти, Британия использует возможности выжать как можно больше денег из Индии – иногда не прямо, используя индийские войска за ее пределами или расплачиваясь индийской монетой за управление. Но вместо попыток построить индийскую экономику, которая решала бы ее нужды, Британия саботирует ее экономику. Деловые интересы Британии стоят на первом месте, разграбляя Индию и замедляя экономический рост всей страны. Британские «улучшения» поощряют в первую очередь то, что полезно для ее власти и торговли (вроде железных дорог и портов), а не то, что пойдет на пользу среднему индийцу (вроде ирригационных каналов, школ и больниц), лишь увеличивая проблемы.

Эта экономическая несбалансированность заставляет индийский средний класс, который прямо страдает от финансовых трудностей, сомневаться в британском правлении с 1870 и дальше, что впоследствии превращается в новый культурно-национальный порыв, рождающий индийский национализм.  Растущее разочарование среднего класса превращается в формализованное сопротивление британской власти, с первым собранием Индийского Национального Конгресса в 1885 году. Но только в 1929 году независимость Индии становится целью Конгресса. Нужно много времени, чтобы индийские националисты (разделенные этнически, религиозно и кастово) отбросили убеждение, что британская власть нужна, чтобы сохранить Индию целой. Рост индийского национализма захватывает Британию врасплох, но к 1890 у них уже есть хорошо организованная тайная полиция.

До Восстания Сипаев превосходство Британии в мире неоспоримо. Но в последние пять десятилетий 19 века в Европе появляются новые силы, оспаривающие это. Британия не намеревается терять свое положение сильнейшей страны мира, и потому готова держать Индию на коротком поводке. Еще одно восстание означает возможную интервенцию других европейских стран. Этот риск растет с проникновением России в Центральную Азию, и началом ею тайного конфликта со шпионами, интригами, коррупцией и пограничными столкновениями. Участники называют этот конфликт Большой Игрой, которая также включает шпионаж в различных индийских княжествах и обеспечение того, что ни одна иностранная сила не простимулирует мятеж или переманит британских подданных. Механизм этой тайной полиции легко фокусируется на движении индийских националистов, но всерьез до 20 века не работает.

[Юкио]

Вопрос Тибета

В 1792 году Китай закрывает границы Тибета, что делает его еще более соблазнительной целью для европейских исследователей, стремящихся проникнуть в загадочные внутренние районы Азии. Хоть Китай со временем ослабляет ограничения, Тибет стойко хранит свою закрытость для иностранцев. Более того, по ряду причин он отказывается торговать с Индией, главная из которых – угроза оспы. Тибетцы верят, что умершие от оспы сразу попадают в ад.

Но у Британии есть свои страхи. И Россия – не последняя из них. В 1800 расстояние между границами России и Британской Индии – 2000 миль, но к 1876 это расстояние уменьшается вдвое. Страшась русского вторжения в Индию через Тибет, Британия проникает туда (создав в Калькутте Большую Тригонометрическую Съемку), чтобы картографировать его и определить местонахождение важных городов, вроде Лхасы.

Они используют пандитов , индийцев, переодетых под буддийских паломников, чтобы проникнуть за щит на границе Тибета и Индии. Британцы измеряют шаг пандита, а потом высчитывают расстояния в соответствии с количеством их шагов (в одной миле примерно 2000 шагов), тренируя своих шпионов сохранять определённое расстояние шага даже на каменных склонах. Пандиты несут четки, характерные для индуистов и буддистов, из ста молитвенных шариков, отмечая маленьким шариком каждую сотню шагов, а каждые полмили – большим. Кроме того, в посохах пандитов спрятаны термометры, в молитвенных колесах – компасы, а в прочной коробке – секстант.

Пандиты незаменимы в изучении географии Тибета, вдохновив собой появление великих памятников литературы, вроде Кима Редьярда Киплинга. Их путешествия – общеизвестный факт, а подвиги агентов, вроде «Старшего Пандита», «Патвара» или «Кришны» приведены в Журнале Королевского Географического Общества. Но тибетцы крайне жестоко наказывают тех, кто помогает пандитам и другим шпионам. Они конфискуют их имущество или публично секут, а слугам отрубают кисти рук и ступни ног, а потом вырывают глаза и оставляют умирать.
_______________________________________________
Пандит (разведчик) - житель Южной Азии, которого британские власти в XIX веке использовали как разведчика неизученных ими местностей к северу от Британской Индии. Не стоит путать с пандитом-ученым, как называли ученых брахманов, а также людей высокообразованных в области классической индийской литературы на санскрите.

[Юкио]

В тенях

Введение

Так как Индия богата культурами и религиями, сложно сказать, где кончается миф и начинается реальность. И Каиниты, и Гуй-дзин говорят, что они появились в Индии первыми, воспоминания их старейшин противоположны, а истина скрыта в тумане времени. Но что определенно – обе стороны сражаются всю историю Индии, и обе стороны находят покой в великих религиозных течениях Индии, скрывая свои действия в их древних мифах. В Викторианскую Эпоху вековой баланс медленно распадается, заставляя полуостров скользить к кровавой бане, сопутствующей Разделу в 1947, когда от Индии откололся Пакистан.

Ночи прошлого
И Каиниты, и Гуй-дзин связывают свое появление в Индии с вторжением ариев, задолго до нашей эры. И обе стороны утверждают, что были вовлечены в события, описанные в великих ведических эпосах, указывающих на начало индуизма – Рамаяне и Махабхарате. Но клан Равнос утверждает, что обитал в Индии задолго до вторжения ариев, еще во времена великой Хараппской цивилизации, и что основатель их клана выгнал их с этой территории, не оставив там ни Каинитов, ни тварей, похожих на Гуй-дзин. Оборотни Наги и Ханы утверждают похожее, говоря, что до вторжения Запада в земли священного Ганга, служителей Многоножки (Змея) в Индии не было.

Буддийские миссионеры и войска Александра Великого привели много Каинитов и Катаян в Северную Индию. Заинтересованные новой религией, охватывающей Восточную Азию, Гуй-дзин явились на родину буддизма. А с армиями Александра пришло немало македонских и персидских Вентру. Каиниты и Гуй-дзин обнаружили землю, богатую культурой, возможностями, кровью и Ци. Ханы, Моколе и Наги противостояли и тем, и другим, но после вторжения Александра Македонского Индия была в беспорядке. Многочисленные династические войны раскалывали полуостров, заставляя оборотней отвлекаться на другие нужды. Посреди этого хаоса пришел другой клан Каинитов. Явились Последователи Сета, ища своих древних врагов, Детей Осириса, которые тайно пришли в Индию примерно в 500 году до нашей эры, века спустя после изгнания из Египта.

Империя Мауриев, первое индийское централизованное и могущественное государство, появившееся после крови и разрушений, спровоцированных Александром, строила города и поощряла развитие культуры. Пока в империи были сильные правители, вроде знаменитого Ашоки, борьба Каинитов и Гуй-дзин оказывала небольшой эффект. Когда она распалась после убийства последнего царя в 185 году до нашей эры, вампиры оказали поддержку разным фракциям, усиливая падение. Индийские династии востока и юга были культурными наследниками Мауриев и эксклюзивными территориями ряда Дворов Гуй-дзин. Они затем использовали многочисленные государства-наследники, чтобы распространиться по южной и восточной Индии и Шри-Ланке.

Каиниты отступили в богатые северо-западные провинции, где основали домены в маленьких царствах, основанных греками, скифами и парфянами, которые нападали на гибнущую Империю Мауриев. Как и Гуй-дзин они приняли культурную идентичность окружающих их народов. Вентру стали Данавами, а Сеттиты Дайтьями, двумя кланами, постоянно борющимися за домены в маленьких региональных городах. Каиниты и Гуй-дзин воевали также между собой и с могучими Ханами. И их битвы отражали разделенность смертных. Это продолжалось с ростом и падением царств и империй смертных, что позволяло Каинитам и Гуй-дзин расширять свои территории.

Появление Аширра (арабских Каинитов) вместе с султаном Махмудом в 1001 году раздавило индийских Каинитов и отбросило Гуй-дзин на юг. Аширра почти полностью истребили Дайтьев, а Данавы выжили, так как сдались или спрятались в далеких холмах. Власть Аширра пала перед Гуй-дзин, которые пришли с монголами в 1221. С северо-запада столетиями шли вторжения мусульман, а также мирные расселения и обращения. Во время этого периода Гуй-дзин удерживали Гималаи, Шри-Ланку, Деканское Плоскогорье и джунгли юга.

К тому времени, как Британия становится в Индии силой, Каиниты и Гуй-дзин находятся в нелегком перемирии. Ни одна сторона уже веками не воюет всерьез с другой, и не странно обнаружить Гуй-дзин при Дворе Каинитов (и наоборот) в роли посла, наемника или торговца. Идеология обоих сторон считает это предательством священных принципов, но это удобно – лишь фанатики, кажется, готовы начать сражения.

Прибытие европейцев не сразу нарушило баланс сил, тем более, что португальские Каиниты были больше заинтересованы в истреблении Аширра, чем Гуй-дзин. Но португальцев было меньше, и Аширра легко громили как их, так и любых французских Каинитов, проникавших в их земли.  Даже когда Британия доминировала в Бенгалии в 18 веке, европейским Каинитам не удавалось основать крепкого плацдарма там или на юге, где ночью правили Дворы Гуй-дзин. Даже при росте европейской власти, ночь принадлежала Аширра, гарантировано лишавших западных Каинитов сил и возможностей оспорить их власть.

Хоть большинство западных Каинитов в начале 19 века сдают Индию Аширра, Тремеры находят магические традиции полуострова притягательными – особенно с тех пор, как их попытки проникновения на территории Дворов Гуй-дзин Восточной Азии оказываются полностью провальными. Используя Ост-Индскую Компанию и различных миссионеров, Тремеры забрасывают ряд агентов в Северную Индию, но изначально добиваются немногого, не считая гибели многообещающих учеников и анцилл. Потом, в 1829 году Тремеры обнаруживают Данавов и Дайтьев, давно скрывающихся индийских Каинитов, вышедших из укрытий, когда британцы громят культ тугов. В древних индуистских Вентру и Сеттитах Тремеры находят союзников против Аширра и тайно разрабатывают схему по проникновению в ночи Индии.

[Юкио]

Величие и падение северных Дворов

В начале Викторианской Эры во всей Индии найдется меньше дюжины Каинитов. Большая их часть сконцентрировалась в северных владениях Компании – в Калькутте и Бомбее. Остальные - агенты Тремеров, странствующие вверх и вниз по Гангу и тайно встречающиеся с прячущимися Князьями Данавов и Дайтьев. Каиниты Калькутты и Бомбея ведут себя очень осторожно, так как каждая ночь их не-жизни находится во власти Аширра и оборотней. Хоть они и знают, что Тремеры чего-то задумали (чтобы Тремеры, да без хитрого плана?), но остаются полностью «беспартийными», потому что боятся, что Тремеры вызовут гнев Аширра.

Тремеры обнаруживают, что Каиниты-индуисты имеют союзников и связи при Дворах Аширра – вампиров-индуистов, которые склонились перед Князьями Аширра и возмущены своим подчиненным положением, а также юных Аширра, которые жаждут своих доменов. Но даже с этим у Данавов и Дайтьев нет достаточно смертных слуг и пешек, необходимых чтобы свергнуть древних вампиров-мусульман. И именно Тремеры убеждают их, что британцы могут предоставить достаточно сил, чтобы выступить против Аширра, так как они недооценивают возможности ост-Индской Компании и переоценивают свое влияние на местных британских чиновников.

К началу 1838 Тремеры ставят Упырей на ключевые позиции Компании в Индии, используя как свои связи с Советом Губернаторов Компании в Лондоне, так и прося об услугах могущественных британских Каинитов. С этим усилившимся влиянием Тремеры побуждают реформаторов в Компании подорвать влияние смертных правителей Северной Индии, стимулируя перемены в местной культуре. В то же время Данавы и Дайтьи распространяют слухи о намерениях британцев среди простонародья, разжигая напряжение и сектантскую паранойю. В течение 1840-х Тремеры и кланы индуистов повышают напряженность, терпеливо ожидая плоды своих интриг.

Но только в 1856 году план Тремеров достигает цели, когда запущенный ими слух об оболочках патронов, пропитанных свиным и говяжьим жиром, воспламеняет Северную Индию. Недооценивая своих смертных противников (особенно британцев, отвлекшихся на Крымскую Войну), многие Князья Аширра сразу поддерживают повстанцев, поощряя свои смертные пешки на присоединение к бунту. Аширра стремятся избавиться от ненавистных смертных христиан и восстановить Империю Моголов.

Изначально британцев отбрасывают, но, как и ожидали Тремеры, те перегруппировываются и идут в наступление, захватывая город за городом. В крови, огне и хаосе осад Дели, Лакхнау и Канпура Тремеры, индуисты и различные европейские Каиниты-грабители сбрасывают Князей Аширра и истребляют Каинитов-мусульман во множестве. Даже когда война смертных заканчивается, эта тайная война продолжается в Пешаваре, Агре и ряде меньших городов от Бенгальского залива до Пенджаба. Тремеры не возглавляют все битвы, позволяя молодым Аширра улучшить свое положение, уничтожая сиров и «старших». Гуй-дзин в бойне не участвуют, но внимательно изучают возможности британцев и тактику Западных «коллег».

Бои быстро прекращаются, и в руках Западных Каинитов и индуистов оказывается половина Дворов Северной Индии. Князья Аширра теряют почти все важные города, в которых они были, за исключением Лахора и Бомбея. Молодые Аширра захватывают власть во многих меньших городах, но скоро обнаруживают себя под сильным давлением возрождающихся Каинитов-индуистов и Гуй-дзин с юга. Кланы индуистов наслаждаются своей новообретенной мощью, изгоняя Аширра из своих доменов и значительно увеличивая свою численность массовыми Становлениями подходящих выходцев из касты брахманов. Но они не привыкли общаться с британцами так же, как Аширра, которых сменили. Амбициозные вампиры Запада быстро занимают важные посты во многих Дворах Данавов и Дайтьев.

Под прямой Западный контроль попадают только два города – Дели и Калькутта. Даже с учетом Каинитов, прибывших в Индию во время Восстания Сипаев, их недостаточно, чтобы удерживать больше городов. Но и в Калькутте, и в Дели Западные Каиниты лишь первые среди равных – а там есть и индуисты, и Аширра. Тремеры, многие из которых «обаборигенились» и стали звать себя Тримира, открывают многочисленные Капеллы и легко становятся самым влиятельным кланом Северной Индии. Но все Каиниты, несмотря на происхождение, работают сообща, отражая налеты оборотней и Гуй-дзин.

[Юкио]

Змеи южных дворов

Изначально Гуй-дзин приветствуют появление британцев в Индии. Хоть они, как все белые люди, неотесаны, британцы все же не притаскивают с собой агрессивных миссионеров и не заинтересованы в свержении местных князей-индуистов. Даже с ходом Викторианской Эры, по мере которой Компания становится все более агрессивной, отношение Гуй-дзин к ним остается позитивным, так как агрессия британцев обрушивается, в основном, на мусульманские княжества. Более того, низвергая мусульманские государства, вроде Майсура, и сажая там подчиненных им раджей-индуистов, британцы дают основу для роста влияния Гуй-дзин. Катаяны не считают маленькие британские анклавы угрозой, тем более, что европейцами так же просто манипулировать, как и всякими смертными. Каиниты Запада иногда пытаются основать домены во владениях Катаян, особенно в Мадрасе, но и это Катаяны считают больше спортом, чем опасностью.

Спокойствие Гуй-дзин завершается с началом Восстания Сипаев. Поначалу Катаяны не поощряют, и не отказывают своим Алым Ширмам в участии, так как война дает много Ци. Но когда на севере начинаются бои, Гуй-дзин быстро осознают, какой мощью обладают европейцы – и насколько мало они действительно их понимают. Катаяны охвачены страхом, что сами могут стать объектами махинаций Каинитов. Кое-кто настаивает на восстании, но большинство Предков и Мандаринов считают, что для них это закончится не лучше, чем для Аширра и их смертных пешек. Вместо этого многие Дворы используют свои ресурсы, чтобы привлечь на свою сторону новый средний класс, рождающийся из образованных в Западном стиле индийцев. Лишенные кастовых ограничений, мешающих Каинитам-индуистам, Гуй-дзин не считают нужным отворачиваться от этого класса, особенно учитывая власть, которую представители среднего класса имеют в британской администрации и бизнесе.

С ходом века по мере усиления власти Британии над Индией Дворы Гуй-дзин становятся сильнее – благодаря вспышкам голода и другим колониальным жестокостям, которые отсылают все больше индийцев в Йоми. Но эти новые Катаяны оказываются очень проблемными для Дворов, так как на них и после смерти влияют кастовые ограничения и межклассовое неприятие. Хоть большая их часть – хин и ученики, значительная часть недавно появившихся Катаян быстро вливается в развивающееся общество Индии. Чтобы ослабить угрозу, Предки и Мандарины натравливают на своих бунтующих подчиненных хин из низких каст. Эта тактика оказывается палкой о двух концах, когда молодые ученики и Дзины объединяются с вестернизированными хин, что порождает гражданскую войну в ряде Дворов в 1860-х.

Предки, Мандарины и их союзники сильнее молодых бунтарей, но меньше разбираются в особенностях колониального правительства. Во многих Дворах молодых Гуй-дзин побеждают, и вводят драконовские законы, чтобы новые хин больше против них не восставали. Но в других Дворах, особенно в Сиккиме, Ассаме и Нага Хиллс, молодые Гуй-дзин успешно используют свое влияние на колониальный режим, чтобы победить Предков и Мандаринов в танце Алых Ширм. В Шри-Ланке молодые Гуй-дзин встают на сторону большой общины тамилов, развившейся в колониальный период, и манипулируют антипатией тамилов и сингалов, чтобы закрепиться на севере острова.

К 1880-м бои заканчиваются, и традиционные дворы крайне недовольны «предательством» молодых Гуй-дзин. Открытые столкновения сменяются Теневыми Воинами, и обе стороны все сильнее запускают свои руки в общество смертных, чтобы найти всегда важное «преимущество» перед противниками. Именно благодаря смертным связям в зарождающемся движении индийских националистов прогрессивные фракции Гуй-дзин устанавливают первые контакты с молодыми Каинитами-индуистами. У них много общего – особенно проблемы с древними вампирами, которые не понимают новое общество Индии, и сильная нелюбовь к британцам.

[Юкио]

Конец Эры

В течение 1890-х молодые Гуй-дзин и молодые Каиниты-индуисты сближаются все сильнее. Новые Каиниты, которым Данавы и Дайтьи дают Становление во время Восстания Сипаев, включают множество образованных брахманов, которые считают религиозные ограничения Князей и Примогенов особенно унизительными. И обе секты, особенно Каиниты-индуисты, которые вынуждены общаться с могущественными Западными вампирами, не любят британцев – потому развивают тесные связи через растущий Индийский Национальный Конгресс. Между ними есть трения, так как старейшины с обоих сторон считают, что противоположная сторона воплощает все зло мира. Это затрудняет обмен информацией между ними, что оставляет Гуй-дзин тайной для Каинитов и наоборот.

Все эти заговоры и схемы не проходят незамеченными, но молодые Гуй-дзин до сих пор правят своими доменами, в то время, как Князья и Примогены индуистов теряют контроль над своими – в основном, в пользу Западных Каинитов, которые опираются на колониальный режим, чтобы проводить свою политику. С теми немногими анциллами и неонантами, которым они могут доверять, многие Старцы-индуисты отступают в свои древние домены в горах и джунглях. И в этом Западные вампиры видят свой шанс.

Когда Старцы уходят, Западные Каиниты атакуют молодых Каинитов-индуистов, а Аширра и оборотни используют это, чтобы ослабить своих врагов. Бунты и культы конца тысячелетия, возникшие в 1890-х, помогают скрыть это как от Западных вампиров, так и смертных. Западные Каиниты не достигают того, чего надеялись, хотя Аширра отлично используют себе на пользу их сражения с Каинитами-индуистами.

Несмотря на потерю в боях множества небольших городов, Западные вампиры удерживают Дели и Калькутту, а также ищут укрытия под крылом невероятно могущественного Князя Аширра из Бомбея, который защищает город от всех узурпаторов всю Викторианскую Эру. За эти долгие годы Аширра привыкают к миру, накапливая силы практически так же, как Каиниты-индуисты. Кроме того, благодаря современным средствам связи Аширра поддерживают контакты с большим исламским миром и готовятся к джихаду, который считают неизбежным.

К закату Викторианской Эры агрессия против Западных Каинитов достигает предела. Индуисты из рядов Гуй-дзин открыто атакуют Дели и Калькутту, а также штурмуют небольшие города Аширра на Деканском Плоскогорье. Бои охватывают Северную Индию, так как Аширра проникают с запада, чтобы воевать с вампирами-индуистами, а Западные Каиниты сражаются за свои города или для предотвращения своей погибели. Все больше европейских вампиров бежит из Индии или поддерживает умеренных Аширра. Дели и Калькутта после яростного кровопролития захватываются, и всех тамошних Каинитов истребляют. Аширра продолжают удерживать мусульманские города, даже против Гуй-дзин, но жестокость индийских ночей продолжает расти, заканчиваясь Разделом 1947 года.

[Юкио]

Шэнь

Ханы, Моколе и Наги издревле обитают в Индии. Даже после появления вампиров, оборотни удерживают большую часть сельской местности. Вампиры-индуисты и оборотни осторожно уважают друг друга – благодаря общей культуре и векам сражений. Но это не распространяется на Западных Вампиров, и Хенгейокай ведут долгие, бесплодные битвы, чтобы Западные Каиниты и Аширра не смогли укрепиться на полуострове. Но им все же удается сохранить свои территории чистыми от вампиров, особенно во владениях раджпутов и Траванкорском Берегу.

Но не вампиры, а смертные европейцы уничтожают позиции Хенгейокай в Индии – с помощью модернизации и пришедших с ними Гару. Большую часть Викторианской Эры Хенгейокай и Гару сражаются друг с другом сильнее вампиров. Эти битвы приводят к тому, что Наги выживают лишь скрывшись, а Ханы и Моколе теряют большую часть своих сил. Но лишенные нужных смертных связей Гару не могут заменить их, и образовавшимся вакуумом пользуются Вампиры-индуисты. Но более, чем война с Гару, индийским оборотням вредит порча Змея (и загрязнение), сопровождающая современные производства. К концу Викторианской Эры целые районы оказываются под контролем фоморов – и будет еще хуже.

Индийские маги, называющие себя садху, остаются вдалеке от проблем полуострова. Вера простонародья и образованных элит в магию сдерживает силу Технократии. Хоть садху и признают руку Технократов в британской колониальной политике, особенно активной прокладке железных дорог и образовательных инициативах, природа их обрядов и взглядов остается непонятной для европейцев. Потому большая часть планов Технократии заканчивается ничем. К концу Викторианской Эры Технократия решается на более серьезный толчок, чтобы загнать Индию в современный мир. Но садху остаются спокойными пред лицом надвигающейся бури, веря в силу своих богов и в саму землю.

И призраки, и духи природы сторонятся оборотней и вампиров. Их место в небесном цикле останется незатронутым модернизацией долго после окончания Викторианской Эры. Духи играют роли мудрецов, ученых и нейтральных наблюдателей тех битв, что охватывают эту часть Мира Тьмы.

Индуисты Гуй-дзин и Каиниты

И Гуй-дзин, и Кин-дзин не жили в Индии изначально, но ее великие религии значительно на них повлияли. Оба вида адаптировали индийские религии по-разному, но все же схожим образом – и, более того, без взаимного антагонизма, отмечающего отношения Каинитов и Гуй-дзин повсюду в Азии. К концу 19 века узы индуизма становятся сильнее любой взаимной ненависти, хотя обе секты и предпочитают изоляцию и держать свои секреты при себе. Город принадлежит либо Каинитам, либо Гуй-дзин, хотя ограничений на путешествия по чужим владениям нет – за исключением заблаговременного вежливого уведомления. Конечно, старые Каиниты и Гуй-дзин помнят старые времена и настаивают на закрытости их владений.

Взгляды Гуй-дзин – индуистов схожи с таковыми у других Гуй-дзин, но немного искажены в пользу индуистской этики. Они чтят принцип Дхармы, но толкование сильно отличается. Их Предок правит Двором, брахманы (Мандарины) – его советники, кшатрии (Дзины), вайшьи (ученики) и шудры (хин) подчиняются и служат. Не входящие в Дворы называются далитами, но не считаются злом. Каста, к которой Гуй-дзин принадлежали до смерти, важна не только, когда они восстанут – все должно показывать их ценность в следовании кармической судьбе. Гуй-дзин – индуисты не противостоят Повелителям Яма, как это происходит в Восточной Азии. Для них Повелители Яма – это асуры, противостоящие дэвам или богам. Потому Гуй-дзин противостоят Повелителям Яма потому что служат своим богам, а не потому что Повелители – зло. Кроме того, Гуй-дзин, служащие Повелителям Яма, тоже считаются идущими верным путем, и не записываются в акума, как в Восточной Азии. Не нужно говорить, что Квинконс считает такие взгляды ересью.

Каиниты-индуисты тоже отличаются, давая Становление лишь тем, кто принадлежит к подходящей касте. То есть, Данавы или Дайтьи скорее дадут Становление брахманам (или, наверное, вайшьям), индийские Бруха предпочитают кшатриев, а Носферату принимают только далитов. Тримира выделяются из них, с готовностью Становя всех, у кого есть подходящие навыки и тяга к знаниям. Каиниты-индуисты также позаимствовали у Гуй-дзин идею дхармического развития. Некоторые верят, что идея Голконды пришла от Данавов. И многие Каиниты-индуисты считают, кажется, свое состояние шансом на мистическое возвышение… по пути к службе на Небе, если такое есть.

[Юкио]

Инструменты

Общество

Если говорить о национальностях, религии или культуре, то Индия состоит из множества разных территорий, с многими разными правителями, где молятся множеству разных богов и говорят на множестве разных языков. В период своего зенита Империя Моголов не правила больше, чем половиной Индии, а ее правители не говорили ни на одном из индийских языков, предпочитая персидский. Так как в Индии 179 языков и 544 диалекта 6 языковых семей, большая часть индийцев понимает друг друга еще меньше, чем англичане – испанцев. Единую политическую систему из Индии сделала Британия. И большая часть ее социального и культурного влияния вращается вокруг того, чтобы заставить множество различных и часто враждующих элементов Индии жить друг с другом в относительной гармонии.

До-Викторианская Индия была феодальным обществом, разделенным не только на касты, но и классы, и культуры которой были разделены еще и между городской элитой и многочисленными деревенскими бедняками. Для большинства деревня была всей их реальностью. Султаны, раджи и наместники приходили и уходили, но беды и трудности деревенской жизни сохранялись, несмотря ни на что. В этом девственном мире жалких склок, кастовых различий и сектантского насилия британцы не были изначально особой заботой, особенно если учесть разделение на мусульман и индуистов или высшие и низшие касты. Диспуты о крестьянах вращались вокруг этих вопросов до конца 19 века.

Для элит британцы – или союзники, которыми можно манипулировать, или враги, которых нужно бояться. Индийское дворянство не поражено предубеждениями простонародья. Браки и союзы мусульманских и индуистских князей вполне себе обычны, как и предательство союзников или притеснение простонародья. Высокая культура феодальна по природе своей, и назначение Британией землевладельцев меняет Индию навсегда. Неожиданно, вместо владеющих землей во славу императора, султана или раджи в обмен на военную службу, дворяне становятся землевладельцами, которые не должны ничего, кроме налогов, в обмен на полный контроль над их владениями. Землевладельцы тотчас же забывают о традиционных правах крестьян, хотя многие дворяне, в новых экономических условиях, оказываются не способными к управлению и теряют свои земли.

Появляется новая элита богатых купцов и чиновников, использующих свои навыки коммерции и делопроизводства, чтобы процветать при британцах. Для крестьян, конечно, внезапно столкнувшихся с арендной платой вместо десятины, перемены все еще чужды. В 19 веке многие умирают от голода, потому что больше не могут позволить себе рис, который сами и выращивают. Эти экономические перемены в немалой степени становятся причиной Восстания Сипаев. Малочисленные христианские миссионеры имеют небольшое влияние, а современные реформы Ост-Индской Компании для создания йоменов, как в Британии – то есть образованных и ориентированных на бизнес крестьян – заканчиваются плачевно. Реформы недостаточно удачны даже чтобы побеспокоить землевладельцев, которых больше волнует кажущиеся случайными отъемы земли британскими генерал-губернаторами.

Восстание Сипаев проявляет две проблемы. Первая – страхи городских классов и землевладельцев, озабоченных утерей преимуществ, которые они получают от британской политики. Вторая – отсутствие общеиндийского мышления, вместо которого есть верность локальная и религиозная. Большинство индийцев, обитающих вне севера центрального региона, особенно сикхи и индуисты, боятся, что Восстание Сипаев вернет феодальную власть мусульман. После Восстания сил у феодалов практически нет, хотя их богатства и привилегии сохраняются, а старый правящий класс становится все более далеким от масс. Со временем их близость к британцам и отказ от традиций будет стоить им и уважения народа.

В этот разрыв входит новый индийский средний класс. Говорящие по-английски и имеющие Западное образование, новый вид встает выше народов, религий и культур. Индийский средний класс также, как и британцев, мало заботит традиционная Индия, и он поддерживает власть европейцев, чтобы защититься от отсталых дворян и крестьян.

[Юкио]

Культурологическое отступление: туги и культы

Группа пилигримов возвращается домой, когда к ним просится присоединиться несколько странников – чем больше народу, тем безопаснее, в конце концов. Затем караван становится все больше, так как к нему присоединяется все больше людей. Поздно ночью один из вновь присоединившихся заводит песню, и когда пилигримы поднимают головы, чтобы присоединиться к особенно хорошей песне, их незащищенные шеи присоединившиеся – все туги – захлестывают утяжеленными монетами платками. Сейчас члены культа убийц превышают пилигримов численностью почти втрое, из-за чего смерти избегают немногие. Все заканчивается за минуты. Туги грабят караван, приносят жертвы богине Кали Ма и хоронят тела в братских могилах.

Туги – историческая загадка, практически синоним индийской чуждости и неприкрытой экзотики. В 1820-х европейцы и индийцы мало знают об этом культе, за исключением того, что на путях пилигримов действуют дакоиты (грабители), нападая на случайные группы неосторожных странников. Майор Уильям Генри Слимен, представитель Ост-Индской Компании, случайно сталкивается с культом тугов в начале 1820-х, и, арестовав одного его члена, сумел распутать весь клубок.

Хоть Ост-Индская Компания изначально не стремится расследовать угрозу тугов (те никогда не нападают на европейцев, потому что это слишком опасно), она, с 1826 года, начинает работать в этом направлении, а Слимен был назначен руководить всей операцией в 1830. Он захватывает известного главаря культа тугов, человека по имени Ферингхия (Feringheea), и убедил его стать осведомителем или перебежчиком. Он предал своих, помог Слимену разоблачить культ и арестовать 3869 тугов к 1840, и еще 531 к 1850. В конце концов, выяснилось, что туги ответственны за смерть (вероятно, приблизительно) 40 тысяч человек ежегодно в течении 300 лет существования культа.

Независимо от преступлений, называть тугами простых головорезов – не более, чем неосведомленность. Основная цель культа – насытить богиню Кали Ма, чтобы не дать ей впасть в безумие, в котором она однажды убила своего мужа Шиву. Убийства -  фактически жертвоприношения, и всегда опираются на ряд знамений. Туги тщательно выбирают свои жертвы, по крайней мере, поначалу, хотя некоторые убивают и из алчности, если натыкаются на богатый караван. Выбор жертвы тугами зависит от поведения птиц и ящериц во время засады. Большинство, за исключением тугов Хиндустана, не убивают женщин (так как Кали – женщина), а также увечных, слепых и прокаженных, ремесленников, а также пасущих коров или овец. Туги почитают тигров и убивают за сотни миль от дома, чтобы не быть пойманными.

Происхождение тугов остается неясным, хотя встает вопрос, почему группировка с преимущественно мусульманскими членами поклоняется индийской богине Кали Ма. Некоторые считают, что богиня представляет собой Фатиму, убитую дочь пророка Мохаммеда, а другие утверждают, что Кали дала двум мужчинам румал (платок для удушения), чтобы победить демона Рактавидью. Но есть и те, кто считает, что туги – это мусульмане-беженцы, на которых оказали влияние ассассины, проникшие в культ Кали и, со временем сменившие его. При этом стоит учитывать, что ассассины поклоняются Великому Мастеру, а потому не мусульманская организация.

____________________________________________
По легенде, асур Рактавидья возрождался из пролитых им капель собственной крови. И убивать его надо было без ее пролития.