Печать

[Руслан]

Надо было выспаться перед боем, и раньше у Гекко не было с этим никаких проблем. Он умел засыпать на тонкой циновке, не боялся дремать под чистым светом луны, спокойно относился к ночлегам под открытым небом - а сегодня никак не мог найти себе место. За прошедшие с беседы в баре три дня не произошло ничего страшного, и завтрашняя дуэль с вестником не пугала, но отчего-то все казалось очень душным и липким. То ли виной тому был заполняющий ночь за окном туман, не пропускающий в дом и толики свежего воздуха, то ли ощущение какого-то безвременья, словно стрелки часов дружно остановились...
Он повернулся на другой бок, но сон не шел. Почему-то захотелось увидеть в окна Луну, но белесая пелена и тучи скрывали светило покровителя. Мидори не чувствовал во мгле ничего необычного, просто осень наконец-то вспомнила, что Колдстар расположен на севере, но все равно никак не мог понять, что его тревожит. Что-то шло не так, словно в стройные и обреченные на победу планы вкралась чужое, готовое все опрокинуть вмешательство...
От пола потянуло холодком, несмотря на то, что номер Гекко находился на втором этаже. Внезапным жаром обожгли кожу татуировки, и Мидори окончательно оставил бесплотные попытки заснуть. Что-то случилось, здесь, рядом, и духи насторожились. С ними насторожился и он, вставая и одеваясь.
- Где? - едва слышно прошептал монах, и духи тут же одарили ворохом ярких искр, сложившихся перед внутренним взором в две стрелки. Одна тянулась в административное здание, вызвав такое чувство, будто он летит над самой землей за невидимой птицей. Их приветливая хозяйка и её вежливый супруг жили там, на втором этаже, где нынче из-за позднего часа не горел свет. Второй путь уткнулся прямо в соседний гостевой домик. Там, как  Мидори знал, остановилась приехавшая проведать переселенцев семья из Канады: супружеская пара и двое детей.
- Кто? - быстро переспросил он, но ответом стало видение, лишенное формы. Что-то поднималось от земли, пронизанной холодом, проскользнуло, не имея ни цвета, ни тела, ни запаха. Тоненькая струйка, незаметная на фоне осенней мглы. Не враг из плоти, а словно пар, пока еще не сконцентрировавшийся в свое подобие влаги - или острого льда.
//Проверка Мудрости 7, выпало 15, успех//
Газ, подумал он. То есть не настоящий газ, конечно, а что-то, начавшее сочится вместе с газом из недр, полных тьмы. Что-то выбралось наверх, и сейчас две угрозы, нависшие над домами, отделяли от какого-то жуткого финала считанные секунды.
Записи, привезенные из Японии, гласили, что подобное истечение отравленной силы - как болезнь. Оно не имеет формы, это не монстр, которого можно легко убить. Просто нечто находящее брешь в душе, крохотная капелька, как пузырек воздуха в вене, способная закупорить ей. Обретающая свою форму и несущее опасность лишь там, где найдет пустоты, что сумеет запомнить: страхи и обиды, гнев и боль. Храни свою душу непоколебимо спокойной, говорилось в манускрипте, и тьма тебя не тронет. Но про то, как успокоить других, к кому сейчас направилась эта зараза, предстояло решать монаху.
Шарль ушел, Рема в эту ночь ждала своя подготовка к бою, и Мидори знал, что не успеет позвать никого настолько быстро, чтобы они успели что-то изменить. Он лишь подумал, узнал ли как-то страж, какой день завтра или же это сама судьба сводит совпадения в самое неудобное время. Впрочем, на это времени рассуждать не осталось, а вот решить, к кому он пошлет духов, а кого попытается защитить сам, следовало быстро. Те, одномерные и просветленные служением ему, могут создать плотный заслон вокруг одной семьи, чтобы не пустить невидимую угрозу. А вот с другой придется совладать лично, противопоставив ей свое знание оберегающий от враждебных сил талисманов...

[Юкио]

До гостевого домика бежать ближе, потому он пойдет туда, а духов отправит в административное здание. Плохо, плохо то, что это именно мотель - тут дома не Дома, нет того ощущения укрытия и защиты, того, то в Великобритании зовут "Мой дом - моя крепость", надежного порога, который отсекает или серьезно ослабляет всякое постороннее зло. Но можно было постараться...
Одетый в наспех накинутую рясу монах произнес Приказ неожиданно потяжелевшим языком. Спящего земного ками всегда сложно пробуждать, если у него нет никаких побуждений, а дзасики-вараси домиков все же слабоваты, очень слабоваты. Но если не пробуждать духа одного домика бесполезно из-за слабости, то почему бы не сделать дзасики-вараси общим на весь мотельный комплекс? «Мы — борг», вдруг вспомнилась фраза из любимого сериала Чарли Мортума. Коллективный разум. Гештальт-трансформер. Пред внутренним взором Мидори живо встал гигантский дух-робот, с ревом "Gattai!" собирающийся из домиков мотеля.
Его духи умчались к хозяевам мотеля - почти все. При Мидори для помощи осталась Луна - к ней монах питал некоторую слабость - и пара тенгу. Они быстро обляпывали весь домик, где остановилась канадская семья, бумажными талисманами-оберегами, отвращающими зло, пока Мидори чертил потребные ритуальные фигуры, считал заклинания и жег благовония. Духовный ландшафт, тем временем, подрагивал - зря, все же, Мидори так бурно фантазировал. Похоже, дух мотеля и впрямь по невольной фантазии и случайной воле начинающего шамана примет облик гигантского робота - уже слышались обрывки фраз на странной смеси английского и японского.
К сражению за чужие души японец был готов...

[Руслан]

Он ощутил, как нечто скользит рядом - и отступает, словно ощутив жар возведенной защиты. Незримая и голодная сила не была в полной мере разумной, но словно обретала разум через других. Мидори понял, что она считывает спящую в мотеле семью, чтобы принять какую-то форму, и пар действительно набухает, принимая оболочки. Сперва слова, а там и тело, с которым его призванный домовой дух справится.
- Они могут умереть, - прошептал в его сознании детский голосок. -  Попадут под машину, или грабитель нападет. Они возьмут и умрут, а я останусь один. Может быть, они умрут прямо сегодня, а я ничего не смогу сделать.
Ребенок спал, но в душе его была старая рана, и мгла считывала её. Мидори закрыл глаза и увидел чужую историю: у мальчика был друг, отца которого застрелили вечером ради бумажника с наличкой. И эта история ударила по нему, десятилетнему, заставив понять, что если с лучшим другом может случится такая трагедия, то и с ним. Родители в любой момент могут погибнуть по воле случая, и от этого так страшно и одиноко...
- Я боюсь, что на то свете все не так, как учит церковь, - сменил его женский. - Боюсь, что там нет ни встреч с любимыми, ни справедливого воздаяния праведным и грешным. Что, если боги, которые допускают столько зла в мире, на самом деле нам лгут? Почему они не сделали мир справедливым, если благие? Моя сестра умерла от рака, и ни один бог ей не помог.
Сомнения, тревога женщины, которая пытается понять незыблемые основы мироздания во вселенной, полной чудес. Мгла питалась этим, сейчас ища брешь в её душу.
- Я просто неудачник, - вмешался мужской голос. - Дешевая рабочая сила, стою в магазине да забалтываю тупых клиентов. И никем иным не стану, потому что времени на себя совсем нет. С работы домой, с дома на работу, разве что с друзьями посидеть. Может, если бы не было семьи, я был бы успешнее...
Вот тебе и готова психологическая исповедь с тремя верующими сразу, подумал монах. Вот как эта тварь забирается в умы. Стоит поддаться на подобные мысли, и вцепится клещом...

[Юкио]

Знает, скотина, куда бить, подумалось монаху. Начнем с ребенка.
- Люди смертны, да. Иногда внезапно смертны. Но почему ты считаешь, что ничего не можешь сделать? Твои мама и папа любят тебя. Поговори с ними, поделись страхами - и вы вместе решите эту проблему. Вы сможете, вы же семья. И помни - даже после смерти они с тобой, пока ты их любишь и помнишь. Вы всегда вместе.
- Боги не говорят всего, но и не лгут прямо, - говорил он женщине. - И не вмешиваются прямо в жизни людей. Они сотворили нас разумными и способными развиваться. Иначе бы мы не отличались от кукол. Движения вперед с ниточками в руках кукловода нет - а куклы им не нужны. Не завидуй и не злись на богов - за свою силу они платят соответствующими ограничениями. Смертные много свободнее их.
- Без стимула к развитию, - говорил он мужчине. - Нет движения вперед. Ты считаешь, что без семьи ты был бы успешнее. Не исключено. А еще вероятнее - ты был бы в еще большей дыре, потому что тебе было бы не о ком заботиться. Не ради кого развиваться. Твой сын любит тебя. Твоя жена умна и любит тебя. Поделись с ними своими страхами, и они помогут. И не принижай себя. Ты хороший работник, просто не видишь своих перспектив. Немного обучения, поддержка семьи... Знаешь ли, на заводе всегда требуются хорошие начальники и управляющие.

[Руслан]

//Проверка Харизмы, проверочное 5, выпало 16+4 от Факта. Спасбросок наибольшей Воли 12, выпало 13, успех. Успех в пользу Мидори//
Он ощутил, как отдергиваются проникшие в разум спящих щупальца страхов и словно сжимаются в темное облако. Сила перешла от слов к форме и тут ударил дух мотеля. Огромный самурайский клинок робота пылал плазменным сиянием, бросок вперед напоминал движение из аниме - у духа даже не шевелились ноги. Он просто пронесся и замер с поднятым мечом, а за спиной медленно таяла колдовская мгла.
Люди в номере расслаблялись в своих постелях и Мидори почувствовал, как с другой стороны его духи сражаются со страхами стариков. Опасения беспомощной старости и смерти, которые давали сущности силу, были им непонятны, зато количества хватило замереть плотной сферой, не пропуская отростки. Щупальца внушений тыкались в разгорающийся незримый свет. Облако сгустилось, не заметив, как появившийся за спиной призрачный робот-самурай открывает грудные пластины.
Про очищающую силу Луны из-за этих девочек даже говорить как-то неловко стало, подумал монах, поэтому промолчал, когда поток света испепелил темное облако. Дух гостиницы отсалютовал ему катаной. Свита же Гекко вилась, словно стая рыбок, в воздухе, довольно возвращаясь к своему лидеру.
Отлично, подумал монах, но на всякий случай пошел дальше, осматривая ряды спальных домов. Вот вперед раздался визг шин умчавшейся машины, а потом по ступеням ближайшего здания спустились двое.
Мужчину Гекко видел с Ремом, но узнал разве что по окладистой бороде, а вот вестницу Джеральда сразу признал. На плече воительницы лежал гранатомет, к счастью, не использованный. Правда, монах бы предпочел, чтобы она так рьяно не размахивала заряженным оружием...
- Свои, - на всякий случай предупредил он, когда оба обернулись на движение. - Вас тоже кошмары мучают?
- Хуже, тут по мою душу люди Каххара приходили, - произнес мужчина. - Кажется, этот уголовник пошел ва-банк. Там церковь горит.
- Какая? - вздрогнул Мидори, для которого, как для священника, такая новость не могла быть равнодушной. - При чем тут Каххар?
- Сначала попытался Когтя... в смысле, Рема, подставить, теперь спалил церковь Маниту от его имени, - заметила ворчливым тоном Батрикс. - У его культа сила Венца, люди словно в костюмах-хамелеонах. Джеральд поднял восстание в полиции, скинул власть этого кастрата.
- Кажись, сейчас начнется небольшая война, - заметил быстро набирающий Рему сообщения мужчина. - Вот честно, кто мешал вызвать меня два месяца назад? Сразу бы сказал, что зря этому Каххару и голов не отрезали вместе с яйцами.

[Юкио]

- Все чудесатее и чудесатее, - вздохнул Мидори. - Но ничего, с чем нельзя было бы справиться. Дайте мне самое больше полчаса - я нарисую талисманы Истинного Зрения. Скорее всего это должно помочь.
Дальше было самое сложное. Он успел прочесть присланные документы лишь один раз и еще не тренировался использовать новые знания. За стол. В руках - полоски бумаги, тушечница и кисти. Сначала - суперконцентрация, когда вокруг нет ничего и никого. Затем - очищение разума. Прозрачно-чистый кристалл - настолько, что его нельзя было бы заметить, если бы не преломление света. Оттуда - в единение с миром, которого стремятся достигнуть истинные мастера дзэн, освобождение от иллюзий майи. И - перевод трех состояний в формулу заклинаний для талисмана.
Для стороних наблюдателей монах застыл как статуя. Обычно люди создают вокруг себя некую ауру присутствия, но сейчас монах был будто предметом мебели. Несколько минут спустя его руки дернулись, заметались кисти, и он начал, как принтер, выдавать листки со странными формулами. Его хватило примерно на три десятка талисманов.
Мидори выныривал из суперконцентрации, как водолаз с большой глубины. И как водолаза, его теперь настигали последствия - ближайшие полчаса-час он будет лежать пластом с жуткой головной болью. Такова расплата за нетренированность.
- Не вглядывайтесь в рисунок, - еле ворочал языком монах. - И если придется куда-то ехать, то вам придется меня нести. Или тенгу под это дело запрячь - только скажите, куда и они меня отнесут. Английский они понимают.

[Руслан]

Простой фокус, подумал он. Разумеется, я не могу дать силы увидеть сквозь Венец, раз это даже богам недоступно. Точнее, какой-то способ есть, вроде того, что открыт Стражу - возможно, века сращивания с сутью артефакта. Но никто не мешает дать возможность видеть духов, которые заполняют этот мир, и через вездесущих духов различить скрытых. Они ведь не от богов, а рождены этой вселенной, а в такую ночь наверняка смотрят отовсюду.
Они примчались к участку, где уже собралась небольшая группа полицейских. Потом Рем что-то наколдовал и Мидори потребовалась вся монашеская выдержка, чтобы не отшатнутся. Рядом с ним стояли какие-то чудища, лишь отдаленно напоминающие людей и переполненные желанием мести. От охватившей их ярости был бы доволен даже Топор, но Мидори ощутил, как каждый связан в общую сеть, сердце которой скрывалось внутри здания. Рем держал оборону в своих руках.
- Надеюсь, хоть в этот раз меня не бросят на убой, - ворчала рядом Беатрикс, присовокупив к гранатомету авиационный пулемет, что держала на перевязи, словно сумочку. - Что за жизнь такая, только и делают, что убивают да убивают.
Над головой пронеслась Искорка, загляну в окно третьего этажа к Рему. Монах не стал подниматься: если уж на то пошло, стрелок из него никакой, а внизу поддержка тоже не помешает. Жаль, что Шарль ушел, но кто мог знать, что Каххар будет выбран Венцом. А ведь он предупреждал, надо было просто увести на время египтянина в какой-нибудь уютный Осколок, а не оставлять на самотек с проклятой вещью.
Отдаленный гул пронесся сквозь душу Мидори, словно звук где-то обрушившийся лавины. Снова пронеслась воронья тень, и громкий вскрик Искорки был слышен даже внизу.
- Страж на свободе! - услышал Гекко в тот самый миг, как туман на городом пришел в движение. Что-то гнало его налетевшим шквалом, разрывая белую пелену, с севера понесся пронзительный свист. - Он его выпустил!
Только не сейчас, подумал Гекко, слыша, как испуганные духи втягиваются в татуировки. Они различили куда больше, но и монаху было понятно, что в ледяном ветре нет ничего хорошего. Что-то неслось в сторону города, потом сменило маршрут, двигаясь мимо озера, и Мидори не знал, что делать. На какой-то миг он видел внутренним взором, как будто какая-то похожая на огромного ската с кучей покрывающих тело шипов тварь летит в ночном небе - но видение тут же изменилось. Вот там был клубок переплетающихся змей, распластанный раздавленный жук, и вывернутое наизнанку человеческое тело...
Завывающий ветер разом оборвался, как и чужое присутствие. Страж покинул этот мир где-то в районе холмов.
- Я так понимаю, у нас проблемы? - поинтересовалась Беатрикс у монаха, поправляя пулеметную ленту. 

[Юкио]

- Если сцепятся и порвут друг друга, - прикинул Мидори. - То относительно нет, нам же проще. Даже если один выживет, то будет здорово ослаблен. Если объединятся или как-то сольются - вот тогда будет весело. Но это все вилами по воде. Передайте, пожалуйста, мистеру Рему, что видели, а мне аспирину и в уголок посадите - я попробую посмотреть, что там в Разломе творится.
Три его духа стали Чемпионами его Слов. Ворон - стал Судьбой. Кот - Удачей. Принцесса пони - Луной. Сейчас ворон летел в Разлом - и был его глазами.

[Руслан]

Наделяя его силами чемпиона, Мидори не боялся, что духа засосет в Разлом: оторвать порожденное чистой магией существо от творца невозможно. Невидимая птица взлетела над холмами, словно заходящий на пике истребитель, а потом с невозможной в мире материи грацией опустилась в клочок оставленной Каххаром травы.
Зрение окатила густая тьма и тут же сменилась воющим ветром и снежной метелью. Земля содрогнулась, и сквозь нематериальное тело ворона пролетело дерево. Бой шел в полном разгаре...
Мидори видел, как ужасные твари выскальзывают из самой земли и падают с небес на то, что казалось ему постоянно меняющим форму темным пятном. Уже не туча, какой-то провал сплошной темноты, с невероятной скоростью перемещающийся с места на место. Из воздуха появлялись духи, но одно прикосновение Стража лишало их тел, так что ворон решил держаться подальше. Он видел, как пятно смещается, оставляя за собой исчезнувшие тела, а потом зеленые молнии сверкнули в лесной тьме. Ветвящиеся разряды опутали Стража и в черноте пятна появилась багровая пульсирующая полоска. Удар лося достал врага.
Что сделал Страж, монах не понял, но тьма хлынула через все искривленные границы, словно вода в прорванную плотину. Кентавр встал на дыбы и ударил копытами и лапами мрак, заставив его вспыхнуть, однако чернота словно разделилась пополам. Будто огромная пасть, она накрыла вестника и сквозь мутную пелену ворон увидел два горящих пламенем и уже начавших тускнеть глаза. Каким-то чудом или волей судьбы в этом хаосе, среде мятущихся тел, взгляд павшего остановился на вороне, узнав Мидори.
- Тебе я бы позволил себя убить, - коснулся Гекко голос умирающего истинной смертью бездушного создания. - Жаль, что не вышло... прощай навсегда, мой враг.
Мрак сомкнулся, и зрачки лосетавра погасли. А следом за ним Разлом наполнил крик умирающих созданий.
Кричали твари, падая в судорогах и растворяясь на грязном снегу. Хором выли заблудшие духи, обезумевшие от долгого и мучительного рабства и вдруг ощутившие свободу. Кричали исчезающие сгустки грязни, даймоны, что умирали сейчас тысячи. Умирало все, как и говорил Фридрих - смерть вестника стала концом его войска.
Багровая полоска все еще пульсировала в бесформенном теле Стража, ему тоже досталось. Надо вывести духов, пока эта тварь не набросилась на них, вспомнил монах. Конечно, вряд ли она им что-то сделает, кроме нового рабства, но только дать вдохнуть свободу и снова заковать - нечеловечески жестоко.

[Юкио]

Мидори вскочил - надо было торопиться. Выбежавшего на улицу монаха подхватили тенгу и задержались у окон кабинета Рема.
- Страж убил Лося, - крикнул монах. - Я на холмы, выпущу духов, чтобы он их снова не поработил.
Тут ему в голову ударила мысль.
- Если я выпущу духов, то за ними и Страж может выползти! Он нам там для ловушки понадобится, так?

[Руслан]

- Да, - ответил Рем, и кружащая над ними Искорка зависла рядом с тенгу. Те не возражали: их собственное право претендовать на птичье обличье было не лучшем, чем у девочки-оборотня. - Ты можешь выпустить только духов, как-нибудь аккуратно?
Может ли он? Конечно, просто создать крохотный лунный лучик для духов, но эта тварь ведь тоже не из плоти. Что её помешает проскользнуть следом и напасть на одинокого монаха? Судя по тому, как она расправилась в вестником, в личном поединке шансов нет.
Нужна приманка, подумал монах. Если что-то отвлечет его, или кто-то, пока духи выйдут. Но как отвлечь такую силу? Тенгу с его скоростью долго не продержаться.
- Я могу попробовать, - в голосе вестницы звучало странное смирение, какое бывает у бойцов, идущих в  последнюю и неизбежную атаку. - Дам время, пока ты выведешь всех.
Она не умрет, Арес лишь испытывает... хотел было напомнить себе Гекко, но тут же одернул себя. Арес собирался спасать её от конкретной жертвенной ситуации по своему плану, а не обещал, что вестница выживет в любом бою. Если он возьмет Искорку с собой, готов ли поставить на кон эту жизнь ради спасения всех духов?
Бумажная птичка, словно напоминание о том где, когда он сам рассылал подобные у озера, вылетела из ночного мрака, спланировав к парящему в воздухе Гекко. Конечно, тенгу могли в два счета разорвать летунью, однако монах протянул руку и бумажная посланница опустилась на ладонь развернувшимся пергаментом.
"Тьма осталась в газе под заводом" прочел Мидори послание Каххара. "Я больше вам ничего не должен."

[Юкио]

- Отставить банзай-атаку! - рявкнул монах. - Что за привычка - чуть что в героическое самопожертвование? Мортидо играет? Не вопрос - мозги вправим. Не я - так мистер Рем, он у нас по воинам. А на деле все сложнее. По уму, в Разломе - куча духов, одуревших под влиянием Хаоса. И выпускать их в мир - как-то не хорошо. Но и оставлять страдать - тоже не дело, хотя чем я могу им помочь? Да и еще новость от нашего доктора Козло - Страж ушел в Разлом, но миазмы от него под заводом остались и могут вырваться. Куда бежать в первую очередь? Лично я - за завод, чистить, но если у кого-то есть обоснованное мнение, что надо куда-то еще - выслушаю, готов обсудить варианты.