- Вот сейчас и проверим. - Анна направилась к раскаленному пруту легко вынула его. Проходя мимо Цимисха тихо шепнула ему. "Только держите их крепче." Альбрехт скосил глаза и кивнул. Стая разбилась на пару групп. Тремер и Цимисх встали около Девида, пара тяжелых лап легла тому на плечи. Алекс и малкавианин приблизились к Дмитрию. Священник приблизилась, в глазах её не было ни жалости ни сочувствия, только мрачные тени, за которыми нельзя было разгадать никакого выражения. - Шабаш, это свобода. Здесь все равны и нет ни первого, ни последнего. Но для того, чтобы стать равным нам, иметь право говорить и участвовать в том, что делает шабаш нужно доказать свое право. Я не вижу страха, это хорошо. - Резкий неожиданный выпад закончил её монолог. Выждав три удара сердца она отняла прут от чела Девида вновь сунув его в огонь. - Пусть даже огонь не страшит вас. - Она продолжила как ни в чем не бывало. - Пусть ваша ярость не знает границ, когда это служит делу войны. - Анна легким движением вынула прут из огня и приложила к челу Дмитрия. Отсчитав еще три удара отняла его и положила остывать. - Поднимитесь. Вы теперь сородичи, а не грязь под ногами.
Сородичи вновь собрались в кучу. Анна приветственно улыбнулась. В тонких руках вновь появилась чаша. Почти без слов девушка резанула себе вены наполняя её. Затем передала сначала Девиду, а потом Дмитрию, после всем остальным сородичам своей стаи. Когда чаша сделала второй оборот, постепенно опустошаясь Анна устало улыбнулась.
- Теперь все. - Она осмотрела присутствующих, таких разных, таких отталкивающе не похожих в самом начале, и таких родных теперь. - Мы пройдем с честью, путь что нам уготован. Мы не отдадим камарильцам, ни единого кусочка власти в этом городе, и пусть их старейшины трясутся в припадке когда услышат наши имена. Пусть пожалеют, что вообще обосновались тут. Наше единение ввергнет их в страх. - Все тоже присутствие, крайнее воодушевление. Занавес. Аплодисменты.