Майк, потирая саднящие костяшки, говорил. Слава хлынули потоком, словно он пытался вытолкнут из себя все отвратительное и злое, что случилось за эти дни, произнести самое сложное пока еще есть на это силы:
- Чак, блин, нада было их арестовать. Ну да, ну да, как бы мы их повезли... Но хотя бы крикнуть что ты — полиция, а мы не просто бьем женщин и стариков. Черт. Мать ее статуя. Да, мам. Мам, все дело в статуе. Той, что стоит в парке, этой су... стервы Алессы. Хотя она-то как раз вроде как ни причем... Не суть, пока что. Ты должна была слышать в больнице, да? Чудеса. Весь город теперь завален этими чертовыми чудесами, как раньше был залит гов... кхм. Так, чудеса. Чудеса наверное бывают разные, да, мам? Если и есть добрые — то эти точно злые. Но они кажутся добрыми. Потому что это ловушка. Прикормка для рыбы. Рыбак не собирается кормить рыбу. Он собирается рвать ей жабры и жрать. Понимаешь? Нет. Я бы тоже не понял...
В городе начала кровоточить статуя. И наши местные ублюдки во главе с Джулиан из церковной школы кинулись ей поклоняться. И принесенные жертвы неожиданно дали реальные плоды, такие вкусные и сочные — потому что мерещатся бесплатными. Улицы стали отчищаться, в город потекли деньги, люди стали меньше болеть... а больные — выздоравливать. И тогда они заметили, что если статуе нести не печенья и конфетки, а кровь, желательно — кровь человеческую, получить можно куда больше...
Понимаешь? Понимаешь. Моя нога тоже прошла. Здоров как в шестнадцать лет. Ты... ты. Осталась. И многое другое. Джулиан собрала вокруг себя культ. Они пьют кровь, текущую из статуи — от этого их глаза становятся мутными, а их чертова святая говорит с ними. Чать их них вероятно просто сидит на этой хрени как на наркоте. Но другие, пока что — меньшество, - продались полностью, с потрохами. И готовы убивать. Доктор Филипс мертва, мам. Ее убила миссис Бейкер. После того, как отдала культу свою дочь. Мертва уже не только она...
Все это — ловушка. То, что живет в статуе — это не Алесса. Это... я не знаю. Демоны? Дьявол? Какое-то дерьмо из соседнего изменения? Не так важно. Чак видел их слова, обращенные к нам. Они считают себя пчелами — а нас, наши надежды и веру, чертовой пыльцой. Но цветы отцветают. Наступит осень — и мы все умрем, а они уйдут, забрав все. Все, что у нас было. Понимаешь? Я не хочу ничего так сильно в мире, как чтобы ты была здорова, была с нами, с отцом. Но здесь — это лишь пытка перед казнью. Придется извалять себя в грязи, выпить гнилую кровь, и все равно умереть — нам всем. Поверь, я бы вырвал свое сердце, чтобы ты осталась здорова. Если бы в этом была хоть капля надежды.
Майкл смотрел на мать лихорадочно блестящими глазами.
//что-нибудь кидать?
//за virtue можно wp востановить?