Печать

[Руслан]

Не один Пентакс почти победил. Орфический Круг, союз некромантов, готовился исполнить цель Джованни – сокрушить Саван и создать новый мир, где жизнь и смерть будут соседствовать в немыслимом переплетении. Джованни собирали души в союзе с Пентаксом и множеством дочерних корпораций, которые приводили людей к смерти, и стали таким же искаженным орудием Червя, хотя так и не заметили того.
 Однако нашелся один человек, который прозрел планы Орфического Круга и Пентакса, и приготовился действовать.
Вурмас, Великий Жнец Душ, выдающийся Архимаг Сферы Энтропии. 
Этот волшебник создал духовный вирус, который заражал каждого, практикующего Некромантию. Вирус должен вызывать одержимость смертью и желание сокрушить Саван – но не ради смешения миров или власти над душами. Вурмасу было важно использовать силу, получаемую от падения мирового порядка, выковав из неё оружие против грядущего зла. Тесно общаясь с Двумя, он пытался перехватить вожжи в колеснице тех, кто желали вторгнуться в Нижнюю Умбру как правители.  Эти зараженные в нужный момент должны были провести ритуалы разрушения Савана, так, как хотел Вурмас, а не так, как приказывали их повелители.
К сожалению, его план провалился из-за нехватки времени. Слишком мало знающих Некромантию заразилось, когда на востоке грянула буря.
В Индии Куэй-Дзин и Дети Каина воевали тысячи лет. Однако война, и ранее кровопролитная, последнее время достигла небывалого размаха. Это была битва на уничтожение, в которой не брали пленных. Куэй-Дзин призвали на помощь своих величайших союзников, пока вампиры клана Равнос массово Обращали смертных и бросали на убой. Пробуждались старейшины, сходясь с Предками Восточных Дворов в поединках, и постепенно чаша переполнилась. Смерти, Обращения и бои стали столь повседневными, что прервали сон Допотопного.
И тогда пробудился Патриарх клана, сам Запазасура.
Король Демонов открыл глаза и издал крик, полный голодного безумия.

[Руслан]

Глава четвертая: Зима Мира.

Запазасура призвал силу Грезы и обратил химеры в реальность. Чудовища и хаотические бури бушевали вокруг с силой, способной удивить любого из Нерожденных. Ужасные твари возникали из пустоты, разрывая смертных, и тут же растворялись в воздухе.  Легионы духов, вампиров, Куэй-Дзин, смертных и оборотней вступали в бой и гибли в муках. Технократия бросила в атаку свои лучшие силы и трое Бодхисатв Куэй-Дзин прервали медитации, стремясь остановить Патриарха. Мудрец Восьми Гроз, Восходящее Величие Восточного Солнца и Черный Земной Юноша вступили с Запазасурой в бой.
Судьбе было угодно, чтобы Восходящее Величие Восточного Солнца и Черный Земной Юноша изранили врага, но при этом погибли. Мудрец Восьми Гроз, едва держась на ногах, все же готовился нанести смертельный удар.
Это могло изменить будущее, ведь погибни Патриарх от руки Бодхисатвы, не случилось бы того, что произошло после.
Маги, к сожалению, не всегда умели понять веления судьбы.
Технократия, изумленная гибелью всех своих боевых отрядов, решила бить на поражение. Проект Рагнарок, созданный специально для угрозы подобной силы, был запущен с орбиты. Специальным образом зачарованные нейтронные бомбы упали на бойцов, развеивая в прах Бодхисатву и Патриарха. Взрыв был так силен, что испепелил не только немертвых, но и саму окрестную Умбру.
Пока в Мире Яви длился этот эпический бой, Подземный Мир содрогнулся от другой катастрофы. Призраки под командованием Улыбающегося Владыки штурмовали стены Еноха. Последняя память о городе Каина, он был пристанищем десятка наиболее могущественных вампиров. Это был дом Тал’махе’ра, Истинной Черной Руки. Их существование подчинялось желанию пережить пробуждение Патриархов, служа им. Большинство членов Тал’махе’ра были прямыми Потомками Допотопных и могли рассчитывать хотя бы на малейшее снисхождение.
Кроме того, призраки Каппадокия и Яфета, сохраненные Падшим, которого Тремер считали своим рабом, нашли приют в древних стенах.
Эти вампиры вступили в бой с армией призраков, используя давно забытые чары крови и уникальные силы Дисциплин. Однако их генерал Изхим Вафи Абд Азраэль Ур-Баал оказался застигнут схваткой за стенами города. Хоть и разя всех нападающих, он не мог пробиться к своим сторонникам и лишенные военного гения вампиры никак не могли снять осаду.
Битвы в Енохе и в Индии шли одновременно, что сыграло немаловажную роль в дальнейшем.
Тогда Улыбающийся Владыка решился использовать свой главный козырь. Он сбросил на город реликвию той бомбы, что опустошила Хиросиму, и Подземный Мир охватил слепящий свет.
Лишь духам Каппадокия и Яфета удалось уцелеть. Вмешался Эбеновый Дракон и черной тенью унес призраков прочь за мгновение до взрыва. Тал’махе’ра же перестала существовать.
И в третий раз за то же время, судьба посмеялась, сводя воедино всевозможные пути. Ксеркс Джонс, Покоритель Бездн, решил взорвать в Лабиринте экспериментальную бомбу. Он не знал результата и руководствовался простым любопытством ученого.
Бомбы взорвались одновременно, и сила их была такова, что Умбру разорвало на части небывалой бурей. Солнце пробило полог облаков, сжигая сам прах Запазасура, и со смертью Патриарха его клан убивал друг друга в братоубийственном безумии.
И вновь одна смерть открыла дорогу многим, как во времена Каина.

[Руслан]

Шестой Великий Вихрь полосовал Подземный Мир, разрушая все царства мертвых и Дальние Берега. Харон давно исчез, пожранный Горулом. Он победил свою Тень, но взамен покинул Нижнюю Умбру и без памяти жил в теле смертного. Это было искупление, попытка очиститься, вытравить из себя Забвение, чтобы в решающий миг оно не смогло зазвучать в душе величайшего из Халаку.
А Вихрь все бушевал и вместе с ним другие слои Умбры поглощали бури, родившиеся в миг смерти Патриарха.
Рассыпались как карточные домики Часовни Горизонта, возведенные магами. Склеенные воедино волей Королей Яма миры Тысячи Преисподних распадались на дрейфующие обломки. Царства духов сталкивались друг с другом, уничтожая своих обитателей. Шторм долетел даже до Аркадии, разрушая древнюю столицу фей и вынуждая их искать спасение в бегстве.
Огромное количество призраков оказалось выброшено в Мир Яви. Они боролись за мертвые тела, вселяясь и возрождая их в уродливой пародии на жизнь. Часто за один труп дрались десятки мертвецов, ведь это единственное удерживало их от зовущего Забвения.
Мертвые восстали и человечество содрогнулось в страхе. Пелена неверия спала с глаз.
Орфический Круг попытался использовать силу Вихря для уничтожения Савана, но в этот миг Вурмас ударил. Он использовал свой магический вирус, которым были заражены почти все члены этой секты, и изменил их колдовство. Вместо того, чтобы обрушить Вихрь на Саван, некроманты сами стали его жертвой. Их глаза выгорали от зрелища отражений взорвавшихся бомб, а разумы не выдерживали криком миллионов мертвых, ищущих спасения. Все они погибли, став отводным каналом для той силы, что подчинил себе Архимаг.
И поток этой силы он направил в самое сердце Срединной Умбры. Туда, где в тесных объятиях Узорной Сети томилась последняя, незапятнанная скверной частица Червя.
Паутина лопнула, не выдержав удара.
Тогда в самом сердце Вихря, на руинах Стигии внезапно засиял свет. Двое явились в Подземный Мир во всей своей славе – женщина в алых одеяниях и мужчина, окутанный тьмой. Они знали, что Последние Ночи настали и больше не собирались таиться.
Свет Министров Творения пронзил миры. Их слуги-Посланники Наделяли  своей силой смертных, создавая войско охотников. Своей волей Двое защитили призраков Каппадокия и Яфета, и те узнали, что время мести настало. Воззвав к остаткам своего клана, скрывавшегося под именем  Предвестников Черепов, они возродились в телах своих потомков.
Смертная оболочка Харона погибла и Двое вернули его в Подземный Мир. Теперь, свободный от скверны, Император Мертвых был готов к бою с Нерожденными.
Тремер выскользнул из своего тела, переселяясь в Горатрикса. Саулот с помощью Падшего освободил тело Тремера, в котором теперь обитал, и пустился по следу. Его вела необходимость найти своего тысячелетнего врага, прежде чем тот совершит непоправимое.
 Герольды же совершили ещё одно деяние, прежде чем покинуть Подземный Мир. Они ударили со всей силы по Бездне и в её стенах возникли трещины. Падшие, ощутив зов свободы, скользили сквозь них и мчались в Мир Яви. Они не знали, во что превратилось Творение, не подозревали, кто подарил им свободу – а просто летели на теплый огонек веры, разгоравшийся по всей Земле.
Двое знали, что час пробил. Только в этот миг, когда Праматерь вложила силы в Вихрь, стало возможно освободить своих бывших противников.
Творению были нужны все ангелы до последнего, неважно Падшие или нет.

[Руслан]

Теперь все изменилось.
Падшие снова ступали по Миру Яви, который когда-то творили. Подземный Мир, ранее бывший их темницей, ждал рук Халаку.
Нерожденные просыпались. Вихрь и повсеместные смерти прервали их тысячелетние сны, и Темные Владыки готовились начать долгожданный пир.
Технократия, Камарилья и подобные им укрепляли власть Паучихи. Они не понимали, что прежние времена уже не вернуть и слепо держались за обломки уходящего.
Пентакс, Саббат и Нефанди приближали торжество искаженной Триады Червя. Они видели, что мир застыл на пороге Апокалипсиса и готовились столкнуть его в пропасть.
Оборотни и феи защищали Буяна, но их труды казались каплей в море на фоне действия всех прочих.
Лилит смотрела на мир из теней, зная, что не должна раньше времени вступать в битву. Она прозревала будущее и понимала, когда наступит её черед.
Люцифер ощутил, что его изгнание закончилось. Проклятие Господа больше не имело над ним власти и наступало время нового Восстания. В этот раз – против всей Тьмы, сколько бы её не сгустилось. В конце концов, он был Утренней Звездой, и ему самим Создателем было предначертано изгонять мрак.
Каин смотрел на своих пробуждающихся потомков и готовился исполнить мщение.
Умбра стала чуждым местом даже для опытнейших из оборотней и Куэй-Дзин. Невольно они ощущали, что основная схватка уже на пороге и искали врага.
Короли Яма поняли, чему улыбалось Царственное Воплощение Нефрита. Тысяча Преисподних оказались слишком хрупкими, чтобы выдержать бурю, и рассыпались на части. Кроме того, путь Падших из Бездны пролегал через многие адские царства и прожигал их насквозь.
Вурмас, Великий Жнец Душ, видел крах своего плана. Всех некромантов не удалось поработить, и Саван уцелел. Отведя основной удар на освобождение незапятнанного Червя, и избавившись от Орфического Круга, Архимаг теперь мог рассчитывать только на себя. Впрочем, судя по всему, Савану все равно предстояло пасть, и важно было не упустить момент. Вурмас понимал, что главным соперником остается Августо Джованни, и следил за главой клана с пристальным вниманием.
Родился Безупречный Метис и никто не знал, что он – смертная аватара Червя. Именно той, освобожденной части, которой теперь предстояло сокрушить остальные. Однако кроме связи с вселенской силой в разуме Метиса теснились земные мысли и чувства, и впервые Червь ощутил что-то, похожее на сострадание.
Алая звезда воссияла в небесах Умбры. Антелиос, Глаз Червя, она была воплощением мощи Мелфаса, материализацией всего порочного и злого, что собиралось на бой из Глубин Умбры.
Харон собирал уцелевших призраков и взывал к Халаку. Настало время доказать ещё раз, что никто лучше них в Творении не понимает смерть. И демоны, один за другим, отвечали на призыв своего предводителя.
Патриархи проснулись и вышли к своим потомкам. Реки крови вот-вот должны были пролиться.
Последние Ночи настали.

[Руслан]

Глава пятая: Шестая Эпоха.

Алая Владычица вошла в обличье Феникса во сны всех Меняющих Облик мира. Она говорила о рождении Безупречного Метиса, того единственного, кто способен защитить Творение от гибели. И Гару вместе с Фера впервые за тысячи лет собирались через Лунные Мосты и тропы Умбры в каэрн, где Безупречный Метис готовился сказать свое слово.
Он был аватарой изначального Червя, воплощением Баланса.  Однако в его душе жило сострадание, которое не могла знать космическая сущность. Будучи частично смертным, Безупречный Метис понимал сущность боли и оттого не желал её приумножать.
Он произнес свою речь, и слова его звучали во всей Умбре, заставляя содрогнуться даже глубочайшие недра Мелфаса.
- Время порока прошло. Отныне равновесию должно прийти и занять законное место во вселенной. Впереди много смертей, но отныне они не будут бессмысленными. Ничто больше не умрет, если на то не будет нужды – и даже ваше поражение превратиться в победу. Я не обещаю вам спасения, но говорю – смерть ваша будет достойной. Пусть же начнется Последняя Битва, и битвой этой очиститься само сущее.
И Безупречный Метис явил свою суть, от которой содрогнулись даже самые безрассудные Гару. И никто не мог выдержать его взгляда, взгляда самой Энтропии, чистой и извечной, которая пришла выжечь скверну из ран мироздания.
Гару и Фера забывали былые различия и становились в единый строй войска, готовящегося выйти на умбральное Поле Битвы. Все прошлые обиды и смерти больше не имели значения – потому что предстоял Апокалипсис, и каждый готовился искупить кровью груз собственных ошибок.
Однако Маледжин Инкарна не собирались сдаваться без боя. Зузхак, на службе Зеленому Дракону, напала на отряд короля Альбрехта. Она убила всех его Гару и самого правителя, и когда Безупречный Метис лично отправился узнать, что случилось с его союзником, попыталась устроить ловушку. Пусть и воплощение Червя, Метис имел смертное тело, и оттого оставался уязвим.
Однако герои народа Гару успели на помощь. Впервые в жизни они сражались за Червя с чистым сердцем, ощущая, что поступаю т правильно.  И когда кто-то из них погибал, то в последние мгновения ему казалось, что благодарный взгляд Метиса провождает отлетающий дух.
Зузхак отступила, пока все её войны погибали в битве. Она срочно нуждалась в союзниках – и встретила Карша, Воеводу Камарильи. Карша согласился вместе напасть на лагерь Гару.
В назначенный час армия Осквернителей и фоморианцев Зузхак и войско Карна встретились. Вампиры повелевали гулями и порабощенными смертными, как во времена давно забытых войн с Баали.
Однако внезапно Карш приказал наброситься на свою новоявленную союзницу. Растерянных монстров теснили, потому что бойцы Карша действовали с небывалой яростью.
Зузхак ещё могла перегруппировать силы и пойти на прорыв, но Карш не дал ей этого шанса. Он собственноручно убил ту, что в погоне за Метисом забыла об угрозе предательства.
- Почему? – спросила Зузхак, умирая.
- Так приказала Энойя, - был ответ.
Карш тайно служил Патриарху клана Гангрел, и её ярость вела войско к победе. А затем Энойа явила свой гнев.
Оно собственноручно добила остатки войск Мелфаса и расколола Землю. И до самого ядра, подобно падающему метеориту, Допотопная рухнула, прожигая Мир Яви. Она вошла в саму суть Геи, разделив свою волю и душу на тысячи частиц. Частицы эти вошли в каждый аспект земного духа и как губка, впитали его. Патриарх желала пожрать дух Земли и стать подобной ей, воплотившись в чистую стихию природы.
И как когда-то Саулот, Гея дала себя убить. Потому что и так умирала.
Раны, которые человечество наносило веками, было уже не исцелить. Гея знала, что обречена погибнуть – но будучи космической сущностью, могла переродиться. И Энойя, поглощающая её необъятный дух, на самом деле дела то, о чем мечтала Изумрудная Мать.
В смерть она уходила, чтобы воскреснуть из смерти.
А затем Энойя, слившись с Геей, взглянула на мир и увидела, во что превратил его Пентакс. И тогда она явила свой гнев и все до одного офисы корпораций Червя рухнули, поражаемые молниями и тайфунами, землетрясениями и цунами.
Однако смерти среди тех, в ком ещё не до конца проросла порча, были не так велики, как могли бы оказаться. Стихии миловали их, насколько стихии могли кого-то помиловать. Как Энойя дала Гее ярость, так и Гея одарила свою убийцу милосердием.

[Руслан]

Кападокий нанес свой удар. Предвестники Черепов вместе с Нагараджа набрасывались на убежища Джованни, пока лучшие некроманты сковывали Августо своими чарами. Чары эти они изучали в Нефритовых Дворах Японии и Кореи и получали от союзов с Тремерами, помогая Меерлинде и Абеториусу раскрывать тайны духовных миров.
И Августо, застигнутый врасплох, не успел защититься. Он ещё убил Яфета, но это был последний каппадокиец, жизнь которого предателю было суждено отнять. Каппадокий лично разорвал на части тело Патриарха Джованни и забросил его душу в Забвение.
И так совершилась пятисотлетняя месть.
Однако Каппадокий не знал, чем ему пришлось заплатить. Послужив клану Тремер, он не просто увеличивал магические познания клана. На самом деле с его помощью Тремер сумел узнать Истинное Имя Микабоши, сильнейшего из Королей Яма.
Того, кому было предначертано воссесть на трон Императора Демонов.
К несчастью Саулот не успел настигнуть своего врага. Тремер в теле Горатрикса воззвал ко всей мощи подчиненных лей-линий и магии клана. Одновременно все Тремер мира совершили ритуал, в ходе которого Патриарх произнес Истинное Имя Микабоши и отнял его жизнь.
А затем дерзкий маг впитал силу своего соперника и вошел в Порочный Город как полноправный правитель. Теперь он мог сразиться с преследователем-Саулотом и его Падшим защитником. Были и иная угроза – Цимисх и Купала, которые не могли оставить без внимания успех Тремера.
После смерти Микабоши Мир Йоми захлестнула бойня. Короли Яма сражались друг с другом, потому что теперь не было сильнейшего, власть которого стоило признавать. Тремер пока что не выглядел в их глазах истинным Императором Демонов.
Война между обитателями различных Преисподних была в самом разгаре, и Короли Яма спешили заручиться новыми союзниками. Железная императрица Тоу Му заключила сделку с Архимагом Вурмасом. Она не знала, что Великому Жнецу Душ нужен лишь проход в её царство. Ступив в Йоми, Вурмас тут же убил союзницу и забрал её силу. Он отрекся от шанса на Вознесение, обретя взамен божественную силу.
Вурмас понимал, что жертвует всем, но ему нужна была власть над Адом. Используя осколки носимых вихрем душ и узников этой Преисподней как жертвенных агнцев, он готовился совершить величайшее за всю историю колдовство. Со своей новоприобретенной божественной мощью Вурмас отыскал реликвию камня, которым Каин разбил голову своему брату Авелю. Используя его как фокус, Архимаг Энтропии готовился обрушить на Антелиос поток чистейшего небытия. Он собирался уничтожить Глаз Червя и остановить Апокалипсис.

[Руслан]

В это время Патриарх Носферату  Абсилимьярд стремился к выполнению своего собственного плана. Тысячи лет он использовал страх как оружие против собственных потомков, пугая их ненасытными Никтуку. Говорили, что Патриарх желает собрать души всех Носферату и принести их в дар Каину, чтобы тот снял проклятие, но это было лишь  продуманной легендой. На самом деле тонкими интригами и аккуратным использованием своих сил Абсилимьярд добивался постройки подземных убежищ в нужных ему местах. Возведенные на пересечениях лей-линий, подземные домены Носферату были алтарными камнями. Этим чарам Патриарх научился у Привязанного Купалы.
В нужный час Абсилимьярд поглотил жизни всех, кто находился в доменах. Клан погиб почти целиком, потому что выросшие на страхе перед Никтуку Носферату привыкали держаться своих пристанищ.
Патриарх собрал энергию всех жертв воедино и направил на самого себя. И с силой этой избавился от проклятия, вновь став прекраснейшим из потомков  Адама и Евы.
После смерти Бабы Яги её легионы в России остались без руководства. Купала приказал Абсилимьярду возглавить их и помог в этом. Патриарх отправился в крестовый поход против сородичей, сокрушая все на своем пути. Он прошелся кровавым маршем через Восточную Европу, убивая вампиров и людей вперемешку, но искал одно единственное существо, которое ненавидел больше всего.
Потому что некогда любил без памяти.
Арикель проснулась в Греции. Засыпая, она оставляла великую державу – сейчас застала руины.  Призвав клан, Патриарх приказала разнести свое слово. Её Присутствие подчиняло себе сердца целых народов и внимание всего мира было приковано к Греции.
Однако на Арикель смотрели не только влюбленные глаза. Абсилимьярд понял, где скрывается его бывшая возлюбленная и поспешил бросить ей вызов. Неподвластный Присутствию, он принял перед боем прежнее уродливое обличье.
Арикель слыла абсолютным знатоком Прорицания. Это давало ей возможность предсказать любой удар и выиграть даже безнадежную схватку – как и возможность смотреть сквозь иллюзии. Однако в этот раз сила привела к слабости. Взглянув на Абсилимьярда, оно впала в экстаз, созерцая под маской идеальное, прекраснейшее из всех лиц.
Этой заминки отцу прокаженных хватило, чтобы вонзить клыки в шею матери муз. Он выпил ей кровь и душу, но даже при этом Арикель с восторгом смотрела на красоту своего убийцы.

[Руслан]

Архигерцоги видели, что ожиданию пришел конец. Впервые за десять тысяч лет поток веры затопил мир и даровал возможность всем Привязанным постоянно находиться в материальной форме. И они восстали – колоссы до небес, сгустки пастей и щупалец, безумные идолы, извергающее тьму и пламя – пожирая мир.
Белиал стремился в Лос-Анджелес. Там он ощущал разгорающуюся искру предвечного света, который почти позабыл. Люцифер, Утренняя Звезда, больше не скрывался.
И в теле исполинского монстра с головой кальмара и крыльями летучий мыши Великий Зверь вошел в Город Ангелов. Он крушил дома, и люди сходили с ума от одного взгляда на чудовищного великана.
Пока навстречу не вышла одинокая фигура.
Внезапно Люцифер засиял. Это были лучи, прознающие само пространство – и каждый из Падших увидел вознесшееся знамя своего вождя.
Утренняя Звезда вновь созывал свое войско.
И Белиал бросился в бой, не веря, что может проиграть. Его звали Великим Зверем, способным загнать любую дичь так долго, что он и сам поверил этой похвале.
Пока меч Люцифера не рассек его уродливое тело на части.
С последним мучительным стоном Белиал падал в небытие. Предсмертная боль смыла пелену безумия, и напоследок он ещё сумел пожелать своему убийце победы.
Потому что понял, что Люцифер всегда был прав. Они могли победить, если бы последовали его приказам. Жажда власти и страх привели Восстание к поражению – и на нем лежал немалый груз предательства. 
Белиал закрыл глаза и с благодарностью принял пустоту.
А они уже спешили, уже стремились к свету. Сотни тысяч Падших вновь встали в строй Люцифера и заняли руины города. Потому что со всех сторон, разрывая землю и небеса, воды и тьму, мчались Привязанные, беря войско в кольцо. Решалась судьба Творения и Темные Боги больше не хотели ждать.  Их было меньше, но силы каждого вселяли трепет даже в Падших.
Люцифер улыбался. Он снова стоял рядом со своими братьями и сестрами и сражался с неодолимой силой. Бросать вызов даже перед лицом гибели, сходиться в битве ради великой цели –  о чем ещё мог мечтать Утренняя Звезда?

[Руслан]

Азраэль мчался на жалящих ветрах Подземного Мира. Его исполинское тело походило на крылатый ужас, которого ещё не знала Земля. Обозревая Нижнюю Умбру, которую он считал своим владением, Ангел Смерти радовался разрушению.
Внезапно ветра обезумели и швырнули его вниз, к темной фигуре, сжимающей в руках пламенеющую косу.
Харон слишком долго жил в Нижней Умбре. Он носил тело призрака и победил собственную Тень. Имя его так часто звучало среди мертвых, что выплавилось даже во Тьму, из которой был рожден Вихрь.
И сейчас, покорный воле своего истинного властелина, Подземный Мир защищал своего Императора.
Коса взметнулась, разя изумленного Азраэля. Перед смертью он так и не мог понять, как один единственный Падший, его былой помощник, может владеть тем, что по праву его.
Азраэль не проходил через собственную смерть и не знал силы самопожертвования. За него всегда умирали другие.
Первый из предателей, заключивший сделку с Праматерью,  отправился прямиком ей в пасть. И победный клич Харона разорвал бушующую Тьму, чтобы призраки и Халаку могли собраться со всех уголков Творения. Потому что Нерожденные уже шевелились, стряхивая остатки сна, и стены Лабиринта дрожали, рассыпаясь черным песком.
 Темные Владыки шли, чтобы пожрать вселенную.

[Ba11istic]

Какая великолепная эпика...
Великолепная.

[Сноходец]

Кстати, а именование Люцифера Утренней Звездой вместо Денницы — это намеренный шаг?

[Руслан]

Да. Учитывая, что он несет новый рассвет.

[Руслан]

Патриарх Веддарза пробудился в мире, сотрясаемом войнами и катастрофами. Все это время он спал в убежище под Лондоном, заботливо охраняемый верным Митрой.  Вместе с Хакимом Веддарза решил уничтожить любое сопротивление и взял на себя смертных. Выступив на БиБиСи, Патриарх мгновенно подверг Доминированию всех, кто прильнул к экранам телевизоров и мониторам компьютеров. В это время Хаким из Аламута расправлялся с верхушкой Саббата, за которой Ассамиты давно следили.
Технократия смотрела на то, как гибнут их мечты. Апокалипсис, Геенна, Армагеддон, Рагнарок… все слилось воедино. И пока высшие чины искали спасения в Умбре, на колониях далеких звезд, простые оперативники делали то, к чему взывал их долг. То, ради чего Орден Разума был создан, и от чего впоследствии отрекся, забыв собственное предназначение.
Сражались с монстрами, заполнившими улицы, защищая простых людей. Умирали во имя человечества.
Равнодушие смертных сменилось небывалым порывом к действию. Теперь они верили – верили так страстно, как некогда мечтал Люцифер. И вера эта окончательно смела Парадокс и Банальность, вернув в мир чистую магию.
Феи и химеры в своих истинных обличья сражались с наступающими рядами Адхене, Таллейнами и армиями Фоморов. Подменыши, Неодушевленные и Галлейны вместе бились с рвущимися в Мир Яви чудовищами, за спинами которых маячили Темные Древние. Теперь Народ Грез вступил в бой не в одиночестве -  маги Традиций и Технократии вперемешку обрушивали на врагов молнии и пламя с небес, испепеляли их лазерами и квантовыми генераторами. Больше не было различий Парадигм и Дворов. Остались лишь те, кто желал погрузить Мир Яви в вечный кошмар – и те, кто заступал их дорогу.
Падшие были потрясены. Одни наступали в первых рядах этой человеческой армии, называя её Новым Вавилоном. Другие, одержимые Мучением, пытались задавать дерзкий марш смертных и бессмертных.
Однако у них ничего не вышло.
Десятая Сфера явила свой лик Творению и была она Правосудием. С её помощью маги сковывали обезумевших Падших пламенными цепями и выпивали их силу. И с гибелью каждого из бывших ангелов его роль в Творении разлеталась сотнями новых Аватаров, Пробуждая все новых и новых волшебников.
Прежние времена безвозвратно ушли. Время Правосудия знаменовало рассвет человечества.

[Руслан]

Старейшины Саббата один за другими пали в бою с воинами Хакима. За Асамитами была сила Патриарха – за сектой же ничего, кроме ярости Зверя. Однако этого не хватало, чтобы выиграть. Наделенные сокрушали ряды тех, кто некогда мнил человечество бессильным стадом. Подчиненные Веддарзе люди охотно им помогали – Патриарх избавлялся от возможных угроз.
Глаз Вирма засиял над всем миром – чтобы тут же погаснуть.
Потому что чары Вурмаса пронзили Антелоис и алый огонь в глубинах вестника Апокалипсиса угас. Серым камнем звезда застыла, тут же распадаясь прахом на просторах Умбры – и вместе с ней судороги реальности сокрушили Мелфас.
Пусть и не в силах предотвратить конец света, Архимаг Энтропии сделал все, чтобы ослабить его разрушительную силу.
В Вене Внутренний Круг смотрел на то, как вампиры терпят поражение по всему миру. Стало ясно, что промедление ведет к полному уничтожения всех Детей Каина. И тогда основатель Камарильи Хардестад взял слово.
Он говорил о том, что Саббат, обезглавленный, но не сдавшийся, остается грозной силой. С их руководством ещё можно отбить атаки, если принять Черную Руку под крыло Камарильи. Наступило время использовать все, чтобы было под рукой. Традиции Камарильи отныне теряли силу. Шла война, а на войне подходящие любые действия.  Каждого члена Саббата, объединившегося с ними, ждало полное признание и уравнивание в правах. Разделение на  секты уходило в прошлое – Геенну надлежало встретить единой нации вампиров.
И члены Внутреннего Круга, сломленные правотой Хардестада, согласились. Понеслись предложения союза, в большинстве своем благоразумно принятые. Самые принципиальные погибли первыми – а для остальных имело значение лишь выживание. Вампиры сражались с охотниками, отбрасывая все прежние моральные сомнения. Они спасали своих старейшин от гнева Патриархов, вновь став единым целом. Анархи влились в поредевшие ряды Сородичей, и Дети Каина смогли превратить бегство в организованное отступление.
Они закреплялись там, где уже кроваво погуляли прочие чудовища – и куда больше не рисковали заходить смертные. В конце концов, вампиры всегда умели скрываться в тенях.
Особенно когда сражались за свою не-жизнь.

[Руслан]

Тремер, сидя на троне Порочного Города, призвал свой клан в Мир Йоми. Выжившие демоны склонились перед его могуществом. Однако со всех сторон наступали те, кто собирался бросить вызов Патриарху – и первыми из них были Куэй-Дзин.
Они шли из Мира Яви, желая вновь вернуть себе славу и смыть грех предательства предков. Сейчас, когда Колесо Эпох застыло в наинизшей точке, сам Великий Цикл посылал их в искупительный бой. Голоса Алой Владычицы и Эбенового Дракона звучали в ушах каждого, и Куэй-Дзин вела праведная ярость.
Но Тремер не сдавался. Он воззвал к Ци Тысячи Преисподних и обрушил на По каждого из наступающих. Принадлежа Йоми, оно было орудием, через которое правитель Порочного Города мог превратить Куэй-Дзин в своих рабов.
И, как когда-то герои из племени Белых Завывателей, все Куэй–Дзин в мире стали акума. Их проклятие заполнило души и голос Хун утонул в яростном реве По. А Тремер смеялся, глядя на свою новоявленную армию, и его клан смеялся вместе с ним.
Однако внезапно стены Ада начали трещать и рушиться – Халаку крушили Мир Йоми. Они создавали множество проходов, по которым демоны других Преисподних врывались в Порочный Город. Каждый из них понимал, что убив Тремера - станет Императором Демонов, и старался изо всех силы. Новоявленные акума, вампиры клана, бывшие слуги Микабоши и сам Патриарх с большим трудом отбивали атаку за атакой.
Эмма-О вступил с Тремером в поединок и нанес ему тяжелую рану. И хотя Патриарх уничтожил и этого Короля Яма, его силы таяли. Чтобы выдержать, он ослабил бдительность за событиями Мира Яви.
И тут Цимисх воззвал к своей крови, из которой когда-то были сотворены Тремер. Искажение мгновенно обратило всех Сородичей, в ком была хоть капля их Витэ, в чудовищ. Тремеры перестали существовать как клан, и лишь Патриарх устоял перед этой магией. Измененный отравленной Ци, он больше не относился ни к вампирам, ни к магам, став истинным Королем Ям. Над ним у Цимисха и стоящего за спиной Допотопного Купалой не было власти.
Цимисх тем не менее, праздновал победу. Его дети по всему миру стали худшими из кошмаров, отражением их порочных сущностей. Пожиратели Душ вошли в тело каждого и превратили в ненасытных монстров, опустошающих Землю. Он верил, что сумеет подавить человеческий мятеж и заразить оставшихся вампиров, провозгласив торжество Метаморфов.
 Лишь Ламбах Летописец оставался незатронут этой силой. Когда-то Цимисх поклялся, что из всего клана Ламбах умрет последним, не понимая, что Творение следит за обетами существ подобной силы.
И сейчас, глядя на торжество своего господина и чувствуя, как он ослаблен, Ламбах ударил в спину.
Он вонзил клыки в расплывающееся грудой плоти тело Цимисха. Его ненависть и голодное безумие были так сильны, что даже Патриарх не устоял. Растерянный, он опоздал на краткий миг – и душа его исчезла в утробе своего Дитя.
Теперь перерожденных Цимисхов ничто не сдерживало. Охотникам, магам, феям и Падшим прибавилось врагов. Однако лишенные единой воли, Пожиратели Душ гибли поодиночке, окруженные наседающими защитниками Мира Яви.

[Руслан]

Глава шестая: Последняя Битва.

В Подземном Мире собиралось войско, равного которому просто не существовало.
Десять миллионов душ из дальних уголков Нижней Умбры строились в полки под командованием Халаку. Император Харон смотрел на них и думал о том, сколь многим обязан этим верным душам и ангелам. Их он клялся защищать, но в конечном итоге именно выдержка мертвых и несгибаемость Падших  стала тем, что могло изменить итог грядущего боя. Стигии и прочих царств мертвых больше не существовало, но призраки готовились схлестнуться с самим Забвением. Конечно, не все собрались под знамена создателя Подземного Мира – были и те, кому предстояла собственная схватка.
Осирис не ответил на призыв Харона. Он был бы рад помочь, но в Дуате разразилась своя война.
Тысячи лет Сутех и Осирис делили египетское царство мертвых. Они не вступали в бой – под защитой Апопа Сет был неуязвим, но и сам не нападал. Ему хватало зла, которого творили потомки Патриарха в Мире Яви.
Но сейчас, когда силы Триады Червя таяли, пришла пора выяснить все раз и навсегда.
Сет призвал души всех вампиров собственного клана, просто выдернув их из рассыпавшихся прахом тел. Обращенные в Спектров, они двинулись на войско душ Осириса, сражаясь за право на собственное воскрешение. Осквернители и даже совращенные мумии следовали за ними – Сутех призывал всех своих слуг. Подобно морским волнам, они накатывались на укрепления Дуата и стены пали под этой лавиной.
Осирис дрался в первых рядах. Его магия была сильна, но все же не могла одолеть врагов. Сутех уже торжествовал близкую  победу.
И тут его настигло предательство собственного Дитя. Кеминтири слишком хорошо усвоила уроки Сира и измена была в её крови. Перед тем, как Сутех извлек её душу, Кеминтири ощутила неладное и использовала свое величайшее сокровище. Сосуд с кровью последнего порождения Тифона, Энкиду, дающей вампиру власть превозмочь власть Патриарха.
Она вошла в войско Сета не безвольным Спектром, а сохранив все свои прежние способности. И в решающий миг ударила, понимая, что в случае победы Сутех просто избавиться от ненужных слуг.
И в этот момент Осирис произнес давно заготовленное заклинание. Оно не было столь выдающимся, как Заклятье Жизни, но оказалось той соломинкой, что сломала спину верблюда.
Осирис снял проклятие с племени Безмолвных Странников, с которыми давно поддерживал тайные союзнические отношения.
И раскрылись врата Нижней Умбры, через которые хлынули вампиры из потомков Осириса, мумии Гора и Безмолвные Странники. А за ними разносился вой духов предков, стаи которых ворвались на просторы Дуата.
Сутех оказался застигнут врасплох. Его войска были окружены и истреблены до последнего духа. Он  ещё отбивался, пока когти и клыки не прервали бытие Патриарха, побежденного собственной предательской натурой.
 Кеминтири же ускользнула в последний миг и ветра бушующей Бури скрыли её след.

[Aleksandraks]

Вопрос (я не читал геенну и остальные варианты конца света, так что палками не бить): насколько я понял, в этих книгах по каждой линейке ведь приводилось несколько вариантов (сценариев) конца света? каким принципом руководствовались авторы Метаплота, пиша про конец мира? Они выбирали каие-то определённые, или как-то умудрились вместить все сценарии? Или другой вариант?

[Сутех]

Хм...мне почему-то массовый суицид Сетитов в попытках воскресить Сета, больше нравится, нежели эпичная битва. С одной стороны да, глупо, но оригинально и слегка смешно) Да и мало понятно, если Сет хотел быть владыкой душ только в Египте, то зачем он своих потомков по всему миру рассылал?

[Kurufinve]

если Сет хотел быть владыкой душ только в Египте, то зачем он своих потомков по всему миру рассылал?

Потому что, когда Сет наконец смог воцариться в Египте, римские Малки и Вентру захватили Египет. После этого Сет решил, что править Египтом можно будет лишь в том случае, если весь остальной мир будет уничтожен. Об этом в кланбуке написано.

[Юкио]

Гуй-дзин жалко. Нехорошо у них получилось.

[Сутех]

Об этом в кланбуке написано

А в каком? Ревайзд или 3-ей редакции? 

[Kurufinve]

А в каком? Ревайзд или 3-ей редакции? 

Libellus Sanguinis 3, p.85
В первой редакции вроде тоже было, хотя в этом могу ошибаться.

[Руслан]

Вопрос (я не читал геенну и остальные варианты конца света, так что палками не бить): насколько я понял, в этих книгах по каждой линейке ведь приводилось несколько вариантов (сценариев) конца света? каким принципом руководствовались авторы Метаплота, пиша про конец мира? Они выбирали каие-то определённые, или как-то умудрились вместить все сценарии? Или другой вариант?

Свой вариант, вмещающий элементы многих тех, чтобы были написаны в книгах.

Хм...мне почему-то массовый суицид Сетитов в попытках воскресить Сета, больше нравится, нежели эпичная битва. С одной стороны да, глупо, но оригинально и слегка смешно)

Ну здесь упор делался на эпику, поэтому естественно, что выбирали самое драматическое.

Гуй-дзин жалко. Нехорошо у них получилось.

Видимо, здесь идея в том, что нельзя победить, если в тебе скверна. Плюс злая ирония - дольше всех изучавшие Шестую Эпоху оказались к ней не готовы.

[Руслан]

Небольшая группа Виртуальных Адептов собралась в Цифровой Сети. Они видели, как рушиться их мир, как все достигнутое обращается в ничто в горниле войны. Однако странный сигнал привел последних защитников в неотформатированный сектор, где сияла в кромешной тьме яркая звезда.
Аватар Тьюринга звал, мерцая, своих последователей. Он предлагал им не спасение – а нечто большее. Потому что первый из Виртуальных Адептов отыскал путь, о котором не знал ни один маг. Он нашел тропу, по которой уходили Вознесенные души и оставил ключ, которым в Последние Ночи должен был вывести избранных.
Девятнадцать Адептов стали ими, шагнув в свет. Звезда исчезла, и ничто в Творении больше не указывало на то, куда ушли смелые маги.
Говорят, они перенеслись прямиком в тело зарождающегося Бога.
А с Горизонта шла помощь – корабль Сынов Эфира совершил посадку в разрушенном Нью-Йорке. С его трапа сошли величайшие Архимаги Древности, такие как Мерлин. Вместе с воспрянувшими защитниками Мира Яви они отражали войска Темных Древних, легионы Абсимильярда и прочих монстров. Сама Земля помогала им – и крик Энойи-Геи звучал над миром, которому уже никогда не быть прежним.
Рухнули хребты Карпат, проваливаясь в самые недра Изумрудной Матери. Купала в последний момент сумел улизнуть в Умбру, оставив свое королевство полностью разрушенным. Земные пасти поглотили Абсимильярда, и его совершенная красота не спасла Патриарха от гнева Земли.
Вурмас стремительно шагал в глубины Подземного Мира. Наступило время исполнить свой план – и полученной божественностью он смел Саван, собирая всю силу, чтобы запечатать Праматерь.
Заклятье тянулось, набирая силу. Уже рухнули границы, отделявшие Жизнь от Смерти, и стоящий в руинах Лабиринта Архимаг готовился завершить обряд.
Внезапно камни под ногами расступились, пропуская Зира Всепожирающего. Нерожденные выбирались из глубин Нижней Умбры, и за ними следовала сама Тьма.
Вурмас не успевал. Он знал, что уже не уйдет, растратив всю магию на заклятье. Однако сила была собрана и оставалось пожелать, чтобы кто-то подхватив выпадающее из его рук оружие.
Улыбаясь, он шагнул в пасть Зира и закрыл глаза. Величайший маг Энтропии выполнил свой долг и умирал счастливым.
Харон поднял косу и десять миллионов воинов шагнул сквозь расступившийся мрак. Десять тысяч лет Император Мертвых ждал того дня – и сейчас вел свое воинство навстречу вздымающимся исполинским чудовищам. Малфеане и Нерожденные, Темные Владыки, за спинами которых надвигалась Праматерь, пошли в последнюю атаку на Творение.
Настало пора платить. За союз, обернувшийся предательством. За жестокие приказы, обернувшиеся ещё большими бедами. За то, что души, верившие в его защиту, часто доставались Забвению.
И потому Харон шагал в первых рядах и взгляд его был так грозен, что даже Нерожденные на миг замерли, испуганные мрачным величием Императора Мертвых.
А затем армии схлестнулись и все затопила Тьма.

[Руслан]

Поле Битвы заливала кровь.
Никогда ещё умбральное царство не знало подобных сражений. Все непрекращающиеся бои армий прошлого были лишь жалкой репетицией Последней Битвы.
Меняющие Облик завалили его трупами. Каждый дрался так, чтобы предки могли гордиться им и сотни, даже тысячи врагов ежесекундно расставались  с жизнью.
Под предводительством Изначального Червя воины Геи обрели власть убивать любого врага и даже Маледжин падали под их клыками и когтями.
Триада Червя возникла над протянувшейся на десятки миль бойней. Она была гидрой, что срывала с небес звезды, исполинской ночью, пожирающей пламя одиноких свечей, безжалостной рукой циничности, душащей надежду.
И Безупречный Метис шагнул этой силы навстречу, призывая собственную власть.
Океан тьмы – не враждебной, а умиротворяющей – заполнил небеса Умбры. И хотя скверна кормилась эпохами равнодушия и алчности, насилия и ненависти, справиться с собственным родителем она не могла.
Битва замерла и на секунду все наряжено вслушивались в мрак.
А затем темнота отступила – и Безупречный Метис перекусил шею Хеллбрингера, последнего из уцелевших Маледжин. Он израсходовал всю свою силу и больше не мог призвать Энтропию – но и следа Триады Червя не осталось в Творении.
Время искажения закончилась.
Однако до победы было ещё далеко. Метис смотрел и видел, как лишенные предводительства воины Мелфаса по-прежнему сражаются. Кричали в агонии духи Геи, пока Мир Яви сотрясали бои.
Внезапно рухнули стены Умбры и на Поле Битвы пришли новые армии. Шли Фоморы, бросив своих воинов на убой защитников Мира Яви. Три Двора лично почтили битву присутствием. Ужасы из-за Горизонта, создания, от вида которых мутился разум даже храбрейших Гару, набросились на поредевшее войско Меняющих Облик. Купала, потерявший на Земле все, принял телесный облик. Исполином размером с рухнувшие Карпаты, он крушил равно врагов союзников и врагов, и впервые даже Поле Битвы содрогнулось от подобного разгула смерти.
А Безупречный Метис больше не имел силы.
Они дрались, радостно смеясь и благодаря своих врагов за достойную битву. Пали Потомки Фенриса, до последнего сдерживая натиск самих Фоморов. Уткена один за другим умирали, не устояв против орды  Волагов. Ярости Вендиго не хватало, чтобы завалить врагу проход его же трупами. Даже в смерти царственные, Серебряные Клыки покоились на курганах из поверженных противников. Владыки Тени, извечно презираемые за свое коварство, без сомнений отдавали жизни ради спасения незнакомых Фера.
Войско Меняющих Облик таяло, как погруженная в кипяток льдина. На теле Безупречного Метиса появились первые раны.